Духовная ведьма

Харпер Хелен

— Здесь ведьмы. Они в мгновение ока нас остановят.

Вообще-то нет. Мы с Винтером даже в ослабленном состоянии были сильнее любого из них. Я поковыряла засохшую на мне рвоту и стряхнула её, испытывая к себе смутное отвращение. Он, несомненно, считал, что в нашем заточении виновато вопиющее нарушение им правил. Это показывало, что он знал.

— Если бы я не разбила то зеркало, нас бы здесь не было, — сказала я.

— Сучка, — пробормотал Брутус. На этот раз я склонна была с ним согласиться.

— Зеркало с этим никак не связано, —

ответил Винтер.

— Семь лет, Раф. Ещё семь лет вот этого, — я легла на узкую кровать и закрыла глаза. — Я собираюсь поспать. Разбуди меня в 2024.

(Оригинал книги вышел в августе 2017 года; так уж совпало, что мы перевели это произведение как раз в 2024 году, когда закончилось бы невезение Иви, — прим)

Винтер дотронулся до меня ладонью. Когда я не шелохнулась, он сел на краешек кровати. Я подвинулась, чтобы дать ему место, и он лёг. Мы еле поместились, но он был тёплым и уютным. Я усмехнулась про себя. Утешая меня, он перестанет беспокоиться о том, что это всё его вина. Беспроигрышная ситуация. Я расслабилась, воспользовавшись тишиной и покоем.

— Еды, — потребовал Брутус.

— Может, от твоего внимания ускользнуло, Брутус, — пробормотала я, — но сейчас я не в том положении, чтобы принести тебе еды.

Мои ноздри защекотал запах тунца.

— Ах, — произнёс раздражающе знакомый голос Тарквина, — вы двое так мило смотритесь вместе.

— Еды, — повторил Брутус.

Мы с Винтером одновременно вздохнули. Я приоткрыла один глаз. У Тарквина с собой был не только тунец. Это выглядело как пицца. Чёрт бы его побрал за предусмотрительность.

— Еды, — произнёс Брутус, явно надеясь, что с третьего раза повезёт.

Я пожала плечами. Желудок мой уже урчал. Не можешь победить, присоединись.

— Еды, — сказала я.

Винтер сел.

— Едыыыыыыы, — простонал он.

Тарквин переводил взгляд с Брутуса на меня, затем на Винтера.

— Знаете, вы трое порой бываете реально странными, — он обезоруживающе улыбнулся. — Но я стараюсь угодить.

Он протянул миску с тунцом и пиццу, а когда мы жадно набросились на еду, звякнул связкой ключей.

— Я здесь не только для того, чтобы передать вам ночной перекус. Я здесь, чтобы вас освободить, — его улыбка стала шире. — Поблагодарите меня позже.

Я запихнула в рот побольше сырной благодати. Что угодно, лишь бы не разговаривать. Быть спасённой Тарквином Вильнёвым было выше моих сил.

— Хорошая новость — мы знаем, где Хэл Прескотт. Его поймают быстрее, чем вы произнесёте «спасибо, дорогой Тарквин».

Я сглотнула.

— Что? Где он?

Тарквин покачал головой:

— Нет, сначала скажи «спасибо, дорогой Тарквин». Как-никак, я ваш спаситель.

Я вытерла о джинсы жирные пальцы и встала, неторопливо подошла к нему и посмотрела сквозь прутья решётки.

— Тарквин, если ты не скажешь нам, где конкретно Чёрная Борода или что происходит, я дотянусь до тебя и придушу, — я мило улыбнулась, чтобы показать,

что я серьёзно.

— Иви, это ты тут за решёткой, — он закатил глаза. — Это ты тут…

Винтер поднялся и подошёл ко мне. Голос Тарквина сбился.

— Ладно, — огрызнулся он. — Следственная группа весьма неплохо сработала. В квартире Чёрной Бороды они нашли книгу с закладкой, указывающей на то, что он интересуется Уффингтоном. На склоне холма вырезан рисунок древней лошади, который…

Я провела рукой по глазам. Ради всего святого.

— Да, да. Мы это знаем. Но откуда вы знаете, где сам Чёрная Борода?

— Машину, зарегистрированную на его имя, засекли у небольшого отеля на окраине Уффингтона, и он уже заселился в номер, — голос Тарквина был самодовольным. — Мы окружили место. Чёрная Борода наш. Но, — он потёр подбородок, — я предложил переименовать его в Бородатого Мясника. Думаю, прозвище приживётся. Оно звучит лучше, чем Чёрная Борода.

— Такрвин, подожди. Ты же знаешь, что против него невозможно использовать магию?

— Конечно! — усмехнулся он. — Мы все это знаем. Вооружённой полиции предстоит нелёгкая задачка. Это будет та же команда, что арестовала вас двоих. Они весьма одарённые и более чем готовы не ударить в грязь лицом. Разумеется, при нашем участии.

— Говоря «нашем», ты имеешь в виду…?

— Меня. Нас. Орден, — выражение лица Тарквина было отсутствующим. — Кого ещё?

— В самом деле, кого ещё? — пробормотал Винтер.

— Тарк, — медленно произнесла я, — операция проходит в сотнях километров отсюда.

— Да, — кивнул головой он.

— Но вместо того, чтобы быть там, ты здесь.

— Все остальные вас боятся. Как только я вас выпущу и закончу с бумажной работой, присоединюсь к остальным в Уффингтоне.

— Хммм, — я почесала голову. — И много там бумаг заполнять?

Винтер наклонил ко мне голову.

— О, бумажной работы будет много, — сказал он. — И тебе придётся быть особенно внимательным, заполняя документы. Понимаешь, они должны быть написаны от руки.

— Орден ведь любит, чтобы всё было чётко и по правилам, да? — усмехнулась я. — Ты всю ночь будешь разбираться с документами и расставлять точки над ё.

— Это не займёт столько времени! — сказал Тарквин. — У меня ещё будет куча времени добраться до Уффингтона и помочь с арестом. А у вас двоих нет. Вам запрещено приближаться туда.

Вне зависимости от того, держат Тарквина в стороне или нет, известие неприятное. Винтер застыл и засунул руки в карманы, вероятно, чтобы мы не увидели, как он стиснул кулаки.

— Что ты имеешь в виду, — прорычал он, — говоря, что «нам запрещено»?

По лицу Тарквина медленно расползалась улыбка. Она не была злобной: Тарквин корыстный и совершенно эгоистичный, но по сути, он не получал удовольствия от бед других людей. Хотя, казалось, от этой ситуации он испытывал определённое извращённое удовлетворение. Подозреваю, что это связано с моим участием, а не с Винтером.