Духовный способ сбросить вес: 21 урок здоровья, стройности и душевного равновесия
Шрифт:
Борясь против эмоций, которые могут тебя опрокинуть, ты и в самом деле создаешь эмоции, которые тебя опрокидывают.
Ты начинаешь с того, что пытаешься держать свои чувства в рамках – «заесть» их, добиться онемения, вместо того чтобы прочувствовать, – и, поступая так, создаешь ситуацию, которая вызывает у тебя бесконечную вереницу болезненных эмоций. Пытаясь убежать от своих чувств, ты создаешь из них целую банду, которая набросится на тебя с полной силой, как только ты осозна́ешь, что наделала. Единственные чувства, которых тебе действительно следует опасаться, – это те, которые ты игнорируешь.
В
Твое мнение о том, что ты в одиночку можешь контролировать неистовую силу непереработанных чувств, подобно мнению маленького ребенка, который считает, что может встать на берегу моря или реки и повелеть волнам остановиться. Ты можешь скрипеть зубами и кое-как провести утро; ты можешь сжимать кулаки до белизны на костяшках – и справиться с обедом; ты можешь даже каким-то образом дотерпеть до десяти вечера. Но в какой-то момент гневная волна («Нет, ты меня покормишь!» «Как ты смеешь говорить мне «нет»? Да как ты смеешь?!») ухватит тебя за лодыжки и утащит в кухню или в любое другое место, где ты хранишь свои припасы. И алчный голод, уже в который раз, одержит победу.
Твоя неутолимая тяга к еде – это эмоциональная истерика, поскольку часть тебя, которая чувствует себя не выслушанной, требует, чтобы ты ее выслушала, и настаивает на этом.
У тебя есть два варианта выбора: ты можешь прочувствовать свою эмоцию – или можешь прислушаться к жесткому диктату сделать что-то, чтобы временно облегчить боль от того, что ты ее не чувствуешь. Очевидно, что прочувствовать эту эмоцию было бы более функциональным выбором.
Если у тебя не сложился привычный шаблон почитания чувств, переработки их, засвидетельствования их, подчинения им и наблюдения за тем, как они чудесным образом трансформируются, – тогда они могут проявиться в твоей жизни как устрашающая энергия, которая тобой помыкает, а не которой управляешь ты. Пришло время покончить с твоим эмоциональным рабством, построив твое духовное владычество.
Духовная власть возникает не из самоволия, но из подчинения своей воли. Когда ты прочувствуешь свою эмоцию и отпускаешь ее, ты уже не просто остаешься с ней наедине, как будто подвешенная на эмоциональной ниточке и готовая вот-вот упасть в бездну, из которой никогда не сможешь выбраться.
Когда ты передаешь болезненную эмоцию Божественному Разуму, ты отдаешь ее силе, которая может забрать ее у тебя, изменив мысли, ее породившие.
Все, что ты передаешь для Божественной трансформации, будет трансформировано, а все, за что ты цепляешься, – не будет. Передача твоих чувств Божественному Разуму включает необходимость сначала их прочувствовать – да, но потом их необходимо отпустить.
На самом деле в том, что ты боишься прочувствовать свои эмоции, есть некая ирония: будучи «едоголиком», ты создаешь для себя и сталкиваешься с необходимостью переносить некоторые из самых болезненных эмоций, какие только есть в мире. Ужасное чувство неудачи, которое неотделимо от хронического обжорства, уже сделало твой болевой порог гораздо более высоким, чем ты думаешь. Боль, которой ты пытаешься избежать, – ничто по сравнению с той болью, которую ты уже пережила.
Швейцарский психолог Карл Юнг сказал: «Всякий невроз – это замещение законного страдания».
Любая патологическая наклонность – включая переедание – представляет собой извращенные энергии непереработанной боли.
С патологией можно покончить не путем подавления боли, но путем прочувствования законного страдания, когда оно пытается себя выразить.
Духовное исцеление – это процесс. Сначала ты прочувствуешь эмоцию; затем ты пытаешься прочувствовать ту боль, которая естественным путем возникает вокруг нее; затем ты молишься о том, чтобы усвоить урок, который эта боль может тебе преподать; затем ты стремишься простить; и, наконец, тебе даруется благодать Божия. Ты выныриваешь из этого опыта, больше не страдая, выросшая в личностном отношении.
Когда ты больше настроена на духовный рост, тебе не нужно так разрастаться в физическом плане.
Эта энергия разряжена и выпущена наружу, она больше не заталкивается в твою плоть.
Ты боишься чувств так же, как боишься еды: боишься, что, как только начнешь, больше никогда не остановишься. Но истина состоит в том, что чувства бывают неподконтрольны лишь тогда, когда они не переданы для Божественного разрешения. Будучи отданы Божественному Разуму, они возвышаются до Божественно-правильного порядка – в котором будут подобающе прочувствованы, а затем подобающим образом рассеяны. То же самое будет и с потребностью в пище, ибо она является всего лишь отражением – либо твоей душевной бури, либо твоего душевного покоя.
То, что чувство болезненно, не обязательно является поводом избегать его. Предположим, ты сделала что-то, чтобы саботировать себя во взаимоотношениях; а если ты не почувствуешь укола совести, каким еще образом ты сможешь осознать свой саморазрушительный шаблон? Предположим, тебя бросил муж, и твоя печаль вполне понятна, учитывая, что вы провели в браке 30 лет. Предположим, твой ребенок серьезно болен, и твоя скорбь и страх всего лишь знаки того, что ты – человек.
Эти чувства, если с ними обращаться достойно, становятся перевалочными пунктами на пути к благодати. Да, ты станешь человеком, который возмужал и больше не будет заниматься самосаботажем, – но сначала ты должна прочувствовать свою боль . Да, ты выйдешь из своего бракоразводного процесса сильной и свободной, чтобы снова полюбить, – но сначала ты должна прочувствовать свою боль . Да, ты станешь матерью-воином, которая берет на себя ответственность за исцеление своего ребенка, – но сначала ты должна прочувствовать свою боль .
Страдания не делают тебя слабой; лишь избегание страданий делает тебя слабой.
И это избегание – избегание законного страдания, – к несчастью, поощряется культурными привычками и отношением общества, одержимого дешевым и легким счастьем.
Несколько лет назад один из приятелей моей дочери, подросток – «золотой мальчик» выдающейся красоты, талантливый, интеллигентный и добрый, – застрелился из охотничьего ружья своего отца. У этой ситуации было множество совершенно ужасных аспектов (включая и то, что он стал еще одной жертвой в статистике, касающейся связи между употреблением подростками антидепрессантов и подростковыми самоубийствами). Будучи матерью, я, как и все родители подростков, входивших в круг общения моей дочери, чувствовала глубокую озабоченность страданиями своего ребенка.