Думаешь, это любовь?

Веденская Татьяна

– Хорошо, не буду курить, – пай-девочкой кивала я на все его распоряжения.

– Вот и молодец. Лучше съешь тортика.

– Не хочу.

– Если ты не любишь сладкое, почему же сама такая сладкая? – как бы вскользь спросил он, одновременно поглощая торт.

– Я сладкая? – замурлыкала я.

– Ты теплая, мягкая, сладкая, вкусная, родная, что еще тебе сказать? – улыбнулся он.

– Родная – это особенно хорошо, – счастливо засмеялась я, и через минуту мы снова сплелись под моим коротеньким одеялом. Он прижимал меня к себе, почти не давая дышать, будто боялся, что если не держать меня, то я выскользну и исчезну.

В минуты, когда он склонял ко мне свое возбужденное, страстное лицо и смотрел на меня потемневшими почти дочерна глазами, я могла поклясться, что он меня любит. Но потом он вставал, одевался, целовал меня или просто щелкал пальцем по носу и на прощание говорил, чтобы я вела себя хорошо и была умницей и хорошей девочкой.

– Останься, завтра же выходной, работать не надо. А? – попросила я, представив себе длинные пустые выходные.

Он на секунду замер. Потом вздохнул и повернулся ко мне:

– Я не могу. Никак не могу по выходным. У меня есть и другие обязанности, но если бы я только мог, я бы не выходил из твоей спальни и на пять минут.

– Правда? – сощурилась я. – Ну, тогда живи.

– Я позвоню, – сказал он в дверях, и его голос прозвучал буднично. Он уже был не здесь, его мысли перенеслись туда, куда он собирался ехать. Домой. Где-то там его ждал дом и та часть жизни, о которой я ничего не знала и еще больше боялась узнать. Мне было слишком хорошо с ним, чтобы ставить все это под угрозу. Вдруг там есть что-то или кто-то, чего я не смогу пережить или принять.

– Эх, Шушка, Шушка, опять мы его упустили, – с укоризной сказала я, выпуская пленницу на свободу.

Кошка встряхнулась, скинув с себя всю негативную энергию, и пошла, демонстративно игнорируя меня, по коридору. Убедилась, что Константин ушел, и оскорбленно запрыгнула на шкаф.

А я села на подоконник, прикурила сигарету и задумалась. Что же со мной происходит, если я согласна даже готовить? Какая же это большая проблема – нормальный мужчина. Я внезапно разозлилась, больше всего на то, что осталась одна, в то время как могла бы быть с ним. Без него я сразу чувствовала болезненную, невозможную пустоту. Ну почему, почему я не могу хоть раз заснуть и проснуться в его объятиях?!

Утром я позвонила Жанке и напросилась в гости, хотя на выходных в ее доме количество человек обычно увеличивалось вдвое. И среди такой толпы детей и родственников у Жанны вряд ли хватит времени на меня. Что ж, тем лучше. Лишь бы не сидеть одной.

– Что, не смог? – сразу догадалась она.

– У него дела, – я попыталась сказать это максимально равнодушным голосом.

– Вы встречаетесь уже месяц. Какие дела? Ты не в курсе? Он не уточнял? Ты знаешь хотя бы, где он живет?

– Знаю.

– Да что ты? – фыркнула она. – И где?

– В Москве, – уныло ответила я. – Так ты будешь дома?

– Буду-буду. Куда я денусь со своей подводной лодки, – примирительно пробубнила она.

Я запихнула Шушеру в сумку, кинула пару чистых носков, белье и пижамку. Жанна столько раз смеялась над тем, что я езжу по друзьям со своей пижамой, но мне почему-то трудно уснуть без нее. Я проверила заряд телефона (а вдруг Костя позвонит!), подумала и запихнула в рюкзак зарядку. Вдруг разрядится. При наших с Костей отношениях телефон был единственной надежной нитью, связывавшей нас воедино. Кроме секса, разумеется.

Приехав к Жанке, я, несмотря на ее подшучивания о «глупой влюбленной самке», положила телефон на видное место прямо перед собой и постоянно как бы случайно скашивала на него глаза.

– Как же хорошо, господи, что я уже давно глубоко замужем и мне совершенно плевать, позвонит мне муж или нет, – не выдержала в конце концов она.

– Конечно, тебе плевать. Потому что он работает до шести, а в семь дома, рядом с тобой.

– Иногда я бы предпочла, чтобы он поработал еще пару часов. И заодно где-то там и поужинал. Н-да… – Жанна задумчиво расставляла тарелки на столе. Я помогала ей, как умела, а именно, вертелась под ногами, разбила один хрустальный бокал, жалобно попросила прощения, а под конец отказалась есть и расплакалась, сидя на террасе, пока все поглощали плов.

– Ну, что с тобой, – взволнованно подсела ко мне подруга. – Все будет хорошо.

– А вдруг не будет? – Я растерла слезы тыльной стороной ладони и всхлипнула. – Вдруг все кончится? И он больше не позвонит?

– Но ты же всегда говорила, что серьезные отношения не для тебя.

– Да, не для меня. Мне не нужны отношения, – частила я. – Мне нужен он. Я не хочу всякого там «жили долго и счастливо». Но я думаю о нем, постоянно думаю. На работе, дома, я гадаю на него по сто раз в день. У меня от кофе уже крыша едет, но из этой гущи не видно ничего нового.

– Будет тебе он, будет. Если ему так хорошо с тобой, как я думаю, то никуда он от тебя не денется. Какое-то время, точно, – заверила меня она.

– Я знаю, что ты имеешь в виду, – зло прошипела я. – Ты думаешь, что он… что он…

– Что он женат. Да, – она посмотрела мне в глаза. – Так именно я и думаю. Сто процентов, что он женат. А что об этом думаешь ты?

– Он меня любит, а я люблю его, – неуверенно пробормотала я. – Все как-то устроится.

– Да. И еще расскажи себе сказочку на ночь, что он живет с женой только из жалости или по привычке. И что еще чуть-чуть, и он оставит ее и преподнесет тебе себя в большой коробке с красным бантом. Ау, очнись и не рассказывай себе сказки.

– А что тогда мне делать? – Я подняла на нее глаза. – Молчать и плакать?

– Слушай, у тебя роман с женатым мужиком. Хорошим, надо заметить. Вполне достойным. Наслаждайся, чего ты дергаешься. Время само все расставит по местам. Только не строй никаких дальних планов, пожалуйста. Это лишнее.

– Я понимаю, – согласилась я. – Я и не строю. Только за что мне такое наказание?

– Ни за что, моя дорогая. Это просто жизнь. Ты бы лучше перестала смотреть поминутно на телефон и пошла поела. Я, между прочим, неплохо делаю плов, а ты ведь в основном питаешься пельменями.

– А вот и нет. Еще я ем булочки слоеные, которые продают в метро, но ты их не можешь купить, потому что ты – вшивый автомобилист, – поддразнила ее я.

Жанна была очень женственной, полногрудой, но и проблем с весом у нее возникало куда больше, чем у меня. Вернее, у меня их не имелось совсем. А ей любые булочки, которые она любила страстно, были противопоказаны.

– Накладывать плов? – строго свела брови она.

– Накладывай. Так ты не сомневаешься, что он женат? – на всякий случай еще раз уточнила я, топая вслед за Жанной на кухню. Мне хотелось все-таки верить в чудо. А еще я ужасно надеялась, что он мне скоро позвонит. Телефон я предусмотрительно взяла с собой.