Дурацкая история
Шрифт:
— Ну хорошо. Она считала, что киностудия принадлежит мне. Вы ведь, наверное, знаете про эти ужасные убийства? Тех девушек, которые снимались в порнофильмах?
Если он хотел меня поразить, то он это сделал успешно. То ли передо мной был такой прожженный негодяй, что, просчитав вперед все мои ходы, он старался меня опередить, то ли действительно не чувствовал себя виноватым.
— Так вот, Дарья заявилась ко мне и пробовала заставить меня перевести деньги на счет какой-то дурацкой партии, членом которой она является. Более того, она попыталась обвинить меня в убийстве Оли и Динары. Это
— Что? Даша…
— Она была Ольгиной подругой, вы не знали? Собственно, это я их познакомил. Хотел, чтобы девочку ввели в свет, чтобы она приобщилась к элите, так сказать, а получилось как раз наоборот. У Дарьи была связь с Зелинским, а вы знаете, кто он был?
— Знаю, — кивнула я. Новость о связи с Зелинским меня совершенно ошеломила. Ну и интуиция у Галазовой! Ведь и впрямь все вокруг нашей «девочки» крутится!
— Тем более смешно обвинять меня в том, что эта чертова киностудия — моя. Ее владельцем был Зелинский, и вы никогда меня не убедите, что Даша этого не знала! Конечно, она попортила мне настроение и изрядно потрепала нервы, но не более того! Я просто послал ее куда подальше и пригрозил все рассказать отцу. Она очень обиделась и сказала, что я пожалею. И еще ляпнула, что Зелинский был только одним из владельцев, а вот имя второго она непременно обнародует, если я буду упорствовать! Но я вообще не знаю ни о каком совладельце! Может быть, это вообще сам Мещеряков?!
Гарнеев нервно хрустнул пальцами и помолчал. Потом продолжил:
— Вот и вся история. Честное слово, я ничего не могу понять! И при чем тут я, и почему Даше понадобилось меня шантажировать?
«Не только вас», — хотелось мне его успокоить.
— Василий Николаевич, а где находится эта студия, вы не в курсе?
— Понятия не имею, — развел он руками. — Мне как-то никто не предлагал сниматься в этих фильмах.
— А фамилия Васильев вам ни о чем не говорит?
— Васильев? Это тот хлыщ, который увивался за Олей? Конечно. Но я не знаю, откуда он.
— А описать вы его можете?
— Да вы спросите у Леши. Это же его друг. Впрочем, высокий молодой человек, очень симпатичный, даже красивый. Особых примет нет. Длинные волосы сзади собраны в хвост. И две серьги в ухе — зачем только они их лепят?
Я почувствовала, как у меня внутри все покрывается инеем.
— Волосы светлые? — неожиданно хрипло спросила я.
— Да, рыжеватые такие, волнистые…
Та-а-ак… Обложили тебя, Татьяна, по всем статьям! Ладно, разберемся с тобой, милый! Я пообещала это с мрачной решимостью обманутой женщины. Вот гад-то, а?
— Спасибо, — проговорила я, поднимаясь. — Вы мне очень помогли.
В висках у меня так стучало, что я пошатнулась.
— Воды принести? — забеспокоился Василий Николаевич.
— Нет, ничего. Это пройдет.
«Светка сейчас с ним», — подумала я. И опять вспомнился сон: не ходи туда, Светка! Не ходи!
Черт, но откуда он знает Мельникова?
Я вышла в коридор. Мне было так плохо, что пришлось прислониться к стене.
Из соседнего кабинета
— Что вы от меня-то хотите? — почти шипел этот голос.
— Мою девочку избили на вашей бензоколонке и пытались изнасиловать… А вы спрашиваете, чего я хочу?
Я невольно прислушалась.
Дверь приоткрылась. В щелку я увидела ту самую девчонку, которая в тот вечер работала на бензоколонке. Она стояла, потупившись, и то и дело дотрагивалась до огромного багрово-красного рубца на шее.
— Сучка не захочет, кобель, извините… — проговорил непонятный голос, и я наконец увидела, кому он принадлежит: женщина встала и почти вплотную подошла к несчастной девчонке. Та сразу съежилась, как цыпленок перед ястребом.
Это была та самая тетка, которую я уже видела в магазине рядом с Лидией Мещеряковой.
Наши взгляды встретились. Она немного сощурилась и подняла руку, будто пытаясь прогнать меня, как навязчивое видение. Рука была сухая и сморщенная, как шея у черепахи. Казалось, она не в силах отвести от меня взгляд, словно чувствуя неясную опасность.
Интересно, какую же?
Из соседней комнаты доносился ровный Пашкин голос. Он, кажется, объяснял кому-то, как работать на компьютере. Его голос вернул меня к реальности. Наваждение кончилось. Галина (это была она) подошла к двери и резко захлопнула ее.
«Да и бог с тобой, — усмехнулась я. — Не очень ты меня интересуешь. Пока я еще не могу понять, какую роль ты играешь в этой дикой истории. Какую-то играешь — это я чувствую».
Я развернулась и пошла прочь. Насчет Василия Николаевича я не обольщалась. Старый хитрец явно не зря изображал обезоруживающую откровенность — видимо, пытался скрыть от меня что-то важное. Но я до него еще доберусь…
Сейчас же я была полна решимости добраться до Корчинского.
А уж потом, когда я расставлю все точки над «i», когда моя мозаика сложится в целую картинку, я займусь выяснением того, что за таинственная личность свалилась на мою голову.
При мысли о нем я вздохнула. Ох, до чего мне не хотелось, чтобы именно он оказался этим таинственным лже-Васильевым!
Складское помещение выглядело куда проще, чем офис.
По углам валялись кучи коробок, где-то в глубине мерцал монитор плохонького компьютера.
Я вошла и осмотрелась. Сначала мне показалось, что на складе никого нет. Но вот от стены отделилась чья-то тень.
— Вам кого?
— Сергея.
— Это я. И зачем я вам понадобился?
Парень был довольно симпатичный. Правда, не в моем вкусе, но ведь не я же собиралась за него замуж.
— Я детектив Иванова. Меня интересует Оля Лебедева. И ваши отношения…
— Ага, — кивнул он. — Вы, наверное, думаете, что я ее убил…
С чего он это взял, интересно?
— Я ничего подобного не думаю.
— А тогда чего вам здесь надо?
Он явно был навеселе и настроен весьма агрессивно. Почему-то он заранее настроился на то, что от меня можно ждать любого подвоха, и твердо решил не сдаваться. Воинственный юноша, ничего не скажешь!