Дурманящий запах мяты Егер Ольга
Шрифт:
Шаг за шагом Добран продвигался, отбивая невидимые атаки магов, снова чувствуя, как дремавший до сего момента воин в его душе радостно восстаёт. Он втянул носом запах битвы. Прошёл вперед, и, наконец, увидел первого достойного противника. Человек в фиолетовом плаще стоял к нему спиной и угрожающе тыкал пальцем в сторону скалившейся амазонки. Король мог поклясться всеми ведомыми ему богами, что у женщины сейчас удлинились клыки и глаза стали звериными. Она, словно решив оправдать его догадки, зарычала, оберегая, мага. Тот валялся на полу у стены, пострадав от нападок незнакомцев. Над поверженным сидел такой же взбешённый, как амазонка, паж, готовый разорвать любого, кто подойдёт к его господину. Противник зашептал и через секунду с его ладоней сорвался светящийся
– Дура!
– прошипел, утвердившись в своём замечании Злаутоусый, и метнулся к злобному колдуну, сбив того с ног. Под натиском его величества мужчина закряхтел и, близко рассмотрев королевскую печатку на правой руке Добрана (кстати, оставившую чёткий след на коже промеж глаз), выпал в небытие. Повелитель отвлёкся. Услышал жуткий свист и, обернувшись, с удивлением обнаружил, что меч амазонки действительно отбил магическую атаку. Светящийся шар с недовольным шипением срикошетил, впиваясь в другого колдуна, облачённого в такой же фиолетовый плащ. Мужчину парализовало. А потом из-под капюшона повалил дым, и враг рухнул вверх ногами на пол. Добран успел уложить на лопатки ещё нескольких бойцов туманного, а точнее пыльного фронта, прежде, чем пелена, скрывающая происходящее, осела. Все замерли. Паж хлестал своего хозяина по щекам, таким грубым методом пытаясь привести его в чувства. Способ оказался действенным. Мойрус, покачиваясь, поднялся. Селена немного расслабилась и опустила меч. Но… на этом битва не окончилась. Фиолетовых гостей было достаточно, чтобы рассредоточившись, они окружили своих жертв, а явившаяся прямо из стены позади амазонки баба, ухватила мага за грудки, встряхнула, как куклу, и ухмыляясь своему фокусу, протянула скрипучим голоском:
– Ал, миленький, сколько лет, сколько зим?
– Здравствуй Бри, давно не виделись. Я как раз думал, а почему бы не зайти к тебе в гости. Проведать, так сказать… - как ни в чём ни бывало отозвался ей тот.
– Сразу видно, что это твои друзья!
– фыркнула Селена, пнула ногой в живот валяющегося на полу колдуна, и, не позволив ему встать хотя бы на четвереньки, уселась сверху (ну, не на грязный же пол в чистых штанах!).
– Да, - как-то обмяк, поставленный на ноги Мойрус и почесал темечко.
– Я бы сказал, давние знакомые!
– Нас не представили, - нагло влезла в разговор, покинувшая стену дама, обращаясь к амазонке.
– Бриджитта Хотик! Глава гвардии Ашелота.
– Большая шишка!
– протянула с издёвкой Селена, назвав своё имя, но потом метнула кинжал, впившийся во что-то, точнее в кого-то позади короля.
Добран обернулся, увидев корчащегося в муках колдуна. Тот хватал ртом воздух, силясь вытянуть из живота лезвие. По доброте душевной Златоусый, дёрнул за ручку, извлекая оружие амазонки из тела противника. Хлынула кровь и гвардеец растаял в воздухе, для того, чтобы явно воплотиться где-нибудь в лекарском крыле твердыни и оплота магии - Ашелоте. Однако по сигналу хозяйки всё же вернулся обратно и обижено нахмурил брови, не понимая, почему ему не дозволили отправиться на больничный.
– Без приказа, ни на шаг!
– рыкнула на него Бри. А в следующую секунду Мойрус хлопнул в ладоши и все, поголовно, колдуны потеряли сознание.
– Жестоко!
– прокомментировал Добран, склонившись над телом поверженного.
– Они спят, - махнула рукой женщина, и покосилась на амазонку.
– Если вы не против, я бы попросила во время беседы не пробовать манипулировать нами!
– сухо и угрожающе обратилась Селена к капитану гвардии, поигрывая своим серебренным мечом. Рассмотрев руны и картинки, украшающие лезвие, Бри как-то нервно сглотнула и согласно кивнув, щёлкнула пальцами, снимая невольно сорвавшееся с пальцев заклятье. Добран, чувствовавший до этого сонливость, в миг отбросил путы дрёмы.
– Её магия не берёт!
– тихо прошелестела Бри Мойрусу, отряхивающему штаны после валяния на полу.
– Не-а, - замотал головой мужчина.
– У неё особенность такая. Так зачем ты пришла, Бри?
Демон не отходил от хозяина ни на шаг, предпочитая даже во время разговора “двух старых друзей” стоять между ними, и стрелять огненными глазищами то в одного говорящего, то в другого.
– За твоей головой!
– весело, как девчонка, заявила грозная магичка.
– В Ашелоте объявлена награда. Приличная такая. А тут, как раз, дошёл слух, дескать явился ты, лично. Правда, с повинной в цитадель не пришёл. Вот я сама и решила, прогуляться, разведать, чего это ты к нам не заходишь!
– Есть одна серьёзная причина, - потёр шею Мойрус, будто та самая причина уже и без мыла впивается в его горло, лишая воздуха.
– Может пока обойдёмся без гостеприимства?
Бри оглянулась на спутников мага, особое внимание уделив амазонке с необычным мечом, и шумно выдохнула, опустив плечи.
– Может быть, - осмотрев своих гвардейцев, убедившись в их неподвижности, она на всякий случай, поставила ещё и невидимый заслон (чтоб уж точно никто не подслушал). Потом совсем помрачнела. Даже лицо её осунулось.
– Причина, по которой ты так не хочешь посещать цитадель, она… она…
Бри посмотрела на Мойруса слезащимися глазами, отвела взгляд, и хриплым голосом заговорила:
– В Великом Совете что-то неладное творится. Все архимаги ведут себя странно. И знаешь, мне это очень не нравится. Не одной мне. Но я ничего не могу сделать сама. Тех… в общем, ИХ больше, чем нас. Помнишь, Колиуса и Райта, Хеди, Тила? Они все в шоке, трясутся при каждом звуке, спят при свечах, столько защитных ловушек и заклинаний у дверей в комнаты поставили, что даже меня чуть не пришибли. А когда закрыли верхние уровни, запретили молитвы богам света, новичков, как и мастеров, стали слишком часто собирать на подозрительные мессы, после которых они выходят совершенно чужими.
Видя пробивающийся истеричным страх подруги, маг положил руку ей на плечо и заговорил тихим ласковым голосом.
– Как это?
– заинтересовался Алактус, хотя уже знал ответ.
Капитан гвардии села на сложившийся по её велению из разломанных кусочков стул, и грустно уставилась в пол.
– Мерт, помнишь его?
– Мойрус кивнул, сочувствующим взглядом коснувшись лица девушки (видимо, тот парень значил что-то для обоих).
– Он был на одном таком “собрании”… А на следующий день, его глаза стали красными, налитыми кровью. Он перестал говорить, есть, пить, спать. На нас не реагировал. Только исполнял приказы и всё. Кукла, одним словом. Будто мёртвый. Даже страшно. Кажется, в нём нет ничего: ни мыслей, ни чувств. Помнишь, каким он был: весёлый, улыбчивый…
Судя по трагичным ноткам в её голосе, вышеупомянутый занимал далеко не последнее место в сердце странной колдуньи.
– Мне жаль, - прозвучал хриплый голос мага.
– Таких много, кукол. Все они ходят строем. Молчат и лишь смотрят на тебя, будто ты следующий. Это страшно Ал!
– она подняла на него испуганные глаза, мокрые от слёз глаза. Мойрус, видя подругу в таком состоянии отшатнулся.
– Мы с ребятами подсмотрели одно из этих собраний. Сначала старейшины принесли жертву - маленького ребёнка… А ведь это жуткий древний обряд некромантов. Это ведь уже давно запрещено! Потом… Из нашего светлого алтаря справедливости вырвался чёрный дым, он двигался, как змея, и проникал в глаза, уши, рот стоящих кругом магов. Те кричали, падали на колени и катались по полу, пытаясь ногтями выцарапать демона из-под кожи. Я думала, с ума сойду, старалась не кричать. Благо парни додумались наложить на нас заклятье бесплотности. Ощущения не из приятных.
– Пояснила она для короля и амазонки, не сведущих в волшебных делах.
– Затем всё стихло. Новобранцы лежали на полу. Мёртвые. Но через секунду встали. Все с красными глазами. Бледные и слишком уж спокойные. Я не хочу быть такой, как они! Слышишь?!
– девушка впала в истерику, слёзы ручьями потекли по щекам.
– Что происходит Ал? Ты же всегда всё знаешь!