Дурманящий запах мяты Егер Ольга
Шрифт:
– Ах ты!
– поздно спохватилась я - Шелест уже был у водопада.
– Попадёшься ты мне!
Тай всё ещё стоял на берегу, не сводя с меня внимательного изучающего взгляда.
– А ты чего стоишь?
– рыкнула на него я.
– Или господин советник предпочитает ванны речкам? Ну, извините, чем богаты тому и рады!
– Отчего же!
– повеселел Тай, скидывая сапоги. За считанные секунды он оказался без одежды и плюхнулся в водоём, забрызгав меня похлеще Шелеста.
Теперь меня топили двое и по очереди. Сначала парень, а вампир только наблюдал, и иногда отпускал советы, которыми советник с удовольствием пользовался. Прохладная река действовала на мужчин чудесным образом. Они оба успокоились и расслабились, примирившись с обществом друг
Потом мы отсиживались на берегу, обсыхая, чтобы вернуться в лагерь.
– Таких как ты ещё много?
– нарушил тишину Тай.
– Достаточно. И не все они, такие как я… - и вампир уточнил, - добрые по отношению к людям.
– Шелест - исключение из правил!
– хихикнула я. Меня всегда распирало от гордости, когда он находился рядом. К этому примешивалось ещё одно очень интересное чувство уверенности, что со мной всё будет в порядке, пока Шелест прикрывает мою спину.
– Да, лисёнок!
– подмигнул мне наставник и приобнял за плечи. Он вёл себя как любящий родитель. Тай отвёл взгляд, его смущала наша идиллия.
– Почему ты не убил её?
– глядя куда-то вдаль, задал болезненный вопрос советник, и вампир скривился от причинённой словами и воспоминаниями боли. Я толкнула парня.
– Не стоит!
– упрекнул меня Шелест.
– Он хочет знать причину, и это его право. В первый раз, когда это произошло, я пил пока не насытился. Человеческая жизнь для меня ничего не значила, но… Я слушал, как стучит её сердце и понял, что когда оно затихнет я стану зверем и всё разумное, что во мне есть уйдёт вместе с её жизнью. Мы действительно дичаем, когда теряем смысл жизни. А я понял, что не могу отобрать у неё дыхание. Я отнёс её в пещеру, смотрел на бледное детское личико, вспоминал прошлое, а потом выхаживал, пока она не пришла в себя. Она шокировала меня!
– вампир усмехнулся.
– Люди после таких происшествий, особенно дети, не просто пугаются и бегут прочь, а считают тебя чудовищем. Этот же ребёнок, - Шелест улыбнулся, придвинув меня к себе и, привычно чмокнул в макушку, взъерошил уложенные в косу волосы.
– Она прижалась ко мне, ища защиты, спокойно ела из моей тарелки и никому ничего не говорила о поселившемся в окрестностях убийце. Во мне даже появилось странное ощущение, что мы предназначены друг другу. Словно мы - составляющие одного целого. Поначалу, каждый день, когда она уходила в деревню, я с готовностью ждал, когда придут вооружённые до зубов амазонки, и я приму своё наказание за грехи прошлого. Но она никому ничего не говорила. Я подумал, что она просто забыла о том, что произошло… Но вчера, выяснилось, что помнит…
– Шелест, я… - слова комом застряли в горле. А он поднялся на ноги, накидывая рубаху и забирая оружие.
– Всё детки, давайте одевайтесь и двигаемся!
– продолжать болезненный разговор он не хотел. И я понимала его. Шелест направился к тропинке.
– Тай! Какого лешего ты такие вопросы задаёшь?! Не видишь, что ты с ним сделал?!
– напустилась я на парня.
– Ори, он так тебе дорог?
– спросил меня советник.
– Почему ты тогда так себя повела?
Вопрос был простым, но объяснить в двух словах трудно. Сказать, что рядом с Шелестом стоял в тот день дух моего отца? Признаться, что я никогда не боялась смерти, и, что с давних пор чувствую, будто та роковая встреча была предначертана? Я оглянулась вслед удаляющемуся вампиру. Он ссутулил плечи, смотрел себе под ноги - прислушивался, напряжённо ждал моего ответа, словно от этого зависило всё. И я не замедлила.
– Потому что нужна ему! Не спрашивай откуда я знаю. Просто знаю, что так должно быть и всё! Поверь, чтобы ни случилось, я не отступлю от него ни на шаг! Я всегда буду на его стороне. Буду скучать, если он снова соберётся уехать, но не покажу ему этого. Буду тосковать и плакать, но не обмолвлюсь и словом, чтобы не расстраивать его. Потому что он - часть меня. И так правильно!
– Откуда ты знаешь, что правильно?
– удивился Тай, поднимаясь.
– Сердце! Если хочешь узнать, верны ли твои решения, слушай, что оно говорит!
– этой мудрости меня научила бабушка. Я встала, натянула штаны, накинула кожаный передник на бёдра, в котором так удобно было прятать меч, и бросилась догонять расстроенного вампира. Тай не отставал. Поравнявшись с Шелестом, мне захотелось, чтобы мужчины отбросили хмурые маски с лиц.
– Тай?
– коварно посмотрела на советника я, и он приготовился принять вызов.
– Наперегонки?
Он рассмеялся, мол, что за детские глупости! И рванул с места, не дожидаясь команды “вперёд”. Выругавшись, я помчалась догонять его. Позади раздался дикий хохот вампира. Спорю, добежав до финиша, увидим его ухмыляющуюся физиономию, при этом он ещё и отпустит фразочку, типа: “Какие же вы всё-таки дети… медлительные!”. Сам, небось, найдёт кратчайший путь и даже напрягаться не станет.
Я мчалась, разминаясь с деревьями на миллиметр. Мы уже поравнялись с Таем. Он бежал такой довольный, что напоминал мне лань: дикий и свободный. Забавно было наблюдать за ним. Как только краешки его глаз обратились ко мне, я снова сосредоточилась на дороге, на которой всегда поджидают опасные повороты и ситуации… Но поздно!
Всего одна секунда. Маленький и молниеносный укус и…
Боль в правой ноге адским пламенем жгла мышцы, отдаваясь бешеным нечеловеческим злобным пульсом в голове и всём теле. Я рухнула на землю, подтягивая к себе извивающееся тело змеи, вцепившейся в мою ногу, и придушила её. Тай и Шелест подоспели практически одновременно. Вампир не раздумывая стащил с меня сапог, закатил штанину до колена и всосался в ранку.
– Ищи, чем перевязать ногу!
– сплёвывая яд, гаркнул он на Тая.
Советник и не подумал обижаться, разорвал свою шёлковую рубаху и, подвинув вампира, обвязал двумя повязками бока укуса, чтобы оставшийся яд не распространился дальше. Парень сел рядом со мной, я схватила его за руку, чтобы стерпеть боль.
– Всё!
– заявил вампир, поднимая меня на руки, и тут же запричитал.
– Только ты можешь найти в лесу единственную самую смертоносную змею, и она обязательно ужалит тебя так, что прокусит и кожаные штаны и…
– Пусти меня, я сама могу идти!
– зарычала я. Шелест разозлился, отпустил. На ногу я стала, но простояла ровно две секунды - это всё, на что хватило сил. Вампир отвернулся и отошёл немного. А я рухнула на землю, и насуплено уставилась в спину наставника. Тай сделал шаг ко мне, чтобы предложить помощь, но злобный голос вампира пресёк попытку: “Не смей! Если она может встать, пусть идёт!”.
Я встала, нога болела. Сжав кулаки, я сделала несколько шагов, потом выровнялась и постаралась идти ровно. Правда, всё время прихрамывала. Тай следовал за мной, чтобы подхватить в случае чего. Он был гораздо жалостливее упыря! В результате, я споткнулась и оказалась на земле, упав на колени. Шелест не смог долго изображать злого, и вернулся. Он присел передо мной на корточки, протянув руки вперёд.
– Горе ты моё луковое! Хоть ты и выглядишь, как оформившаяся женщина, но ведёшь себя, как ребёнок! Ты разрешишь мне позаботиться о тебе?
– получив одобрительный кивок, вампир снова поднял меня.
– Думал, что подрастёшь и станешь более нежной! А тут…
На причитания Шелеста я перестала обращать внимания. Вцепилась в его плечи и чувствовала себя вполне защищёно, как в детстве.
Фая увидев, что меня несут, раздумала обижаться и бросилась хлопотать вокруг. Я прикинулась умирающей. Шелестом прокомментировал мою игру очень не лестным образом. Кроха подтянулся к подруге и вздыхал над моим правым ухом. На вопрос: “Что случилось?”, я отвечала: “Вампиры напали! На силу отмахались. Один грызануть, скотина, успел” - и демонстрировала змеиный укус, ехидно косясь на Шелеста. Друзья охали и ахали, пока более внимательно не рассмотрели слишком подозрительную схожесть вампирьих следов со змеиными клыками.