Дурная кровь
Шрифт:
После ставшего привычным семейного обеда я думала спокойно позаниматься у себя в комнате. В одиночестве. Но у пса имелись другие планы для нас обоих. Дневник. Дневник Франсуа Дюпона, о котором я почти не вспоминала из-за постоянных выходок пса.
Попытка захлопнуть дверь перед носом Кройца успеха не имела. Тот вломился в мою комнату в своей обычной хамской манере.
– Дюпон, перестань дуться. Я, в сущности, ни в чем не виноват.
Даже слов для ответа не было...
–
Но этот тип, даже не слушая меня, полез прямиком в тот ящик стола, где лежал дневник моего предка. Разрешения, разумеется, никто спрашивать и не подумал.
– Не говори ерунды, Дюпон, - отмахнулся Кройц, устраиваясь на моей кровати.
– Без меня ты замучаешься с переводом. Гугл не во всем может помочь.
Надо было злиться. И найти способ избавиться от такого бесцеремонного гостя. Но у меня всегда плохо выходило злиться на кого бы то ни было. Поэтому я просто вздохнула и устроилась рядом. Тем более, Мари советовала не раздражать пока Кройца.
Бабушка Мэгги говорила, что я просто бесхребетная. Она была женщиной решительной и властной, поэтому моя мягкотелость ей всегда ужасно не нравилась.
Следующая запись лишила Кройца всяческих надежд на то, что мой далекий предок поступил, как положено. А я с растерянностью понимала, что, кажется, мои странные сны — это не просто фантазии.
Франсуа Дюпон не убил своего брата, обратившегося в вампира. Должно быть, не смог.
«Я внушил слугам, что младшего хозяина убийца изуродовал, поэтому его следует отпевать и хоронить в закрытом гробу. В церкви отслужили службу по младшему из братьев Дюпон, вырыли могилу, но лег в нее пустой гроб. Не знаю, как долго мне удастся скрывать эту страшную тайну...
Мой брат теперь обитает в подвале нашего дома... И я молюсь, чтобы это не принесло больших бед».
– Он что, был идиотом?!
– возмущенно воскликнул Кройц, с яростью отшвыривая дневник в сторону. Тот упал на пол.
Я ахнула и бросилась поднимать семейную реликвию. Слава Богу, дневник не был настолько уж ветхим.
– Новообращенный вампир!.. Он же должен был чувствовать только голод и ничего больше. Ни единого проблеска разума! Дюпон, я теперь понимаю, в кого ты такая идиотка. Эта тварь должна была заесть всех в доме, в том числе и брата. И это было бы лучшим концом для твоего предка! Тогда бы он не породил столько поколений безмозглых колдунов!
Кройц вскочил на ноги и начал вышагивать из угла в угол.
Немного успокоившись, парень снова отобрал у меня дневник.
– Этот кретин все-таки выжил... Стало быть, вампира убил... Сейчас посмотрим.
Но следующая запись опять разочаровала пса. Вампира никто так и не убил.
«Он уходит по ночам. И я не спрашиваю куда. Не хочу отягощать еще больше мою совесть. В городе пропадают люди, и мне жутко от мысли, что
Мы говорим с ним порой, и после каждой такой беседы я все больше убеждаюсь, как мало в нем осталось человеческого. Эта прекрасная оболочка уже не хранит внутри светлую душу моего брата».
После прочтения Кройц казался шокированным.
– Как-то непохоже, что этот вампир был просто тупым голодным чудовищем, - осторожно заметила я, на всякий случай забирая дневник у парня.
Не хотелось проверять, сколько издевательств над собой эта книжица выдержит.
– Они все-таки разговаривали. И не похоже, будто Франсуа кто-то пытался сожрать. Значит, твои познания в вампирах не такие уж и глубокие...
Мысль о том, что кого-то все-таки младший брат Франсуа Дюпона убивал, я гнала от себя подальше.
– Дюпон, ты все-таки на редкость тупая... Я родился для того, чтобы убивать этих существ. Знания о них у меня в крови! Первые несколько лет после обращения вампира свои же не выпускают из убежища. Он готов убивать все, что видит перед собой. Не может разговаривать. Никого не узнает. Быть может, с этим вампиром было что-то не так. Он все-таки был колдуном при жизни. Или это был чертовски сильный вампир...
Я представила себе существо, которое описал пес, и меня даже слегка затошнило. Это совершенно не походило на того вампира, которого я видела во сне, чьи чувства переживала. Хотя бы потому, что они — эти чувства — были. И они казались едва ли не более сильными, чем те, что я сама переживала. И принца вампиров, с которым я познакомилась, тоже нельзя было назвать тупым кровожадным чудищем.
Однако кое-что шокировало меня куда больше всего, что я узнала о природе вампиров.
– Но если моя мама хотела стать вампиром... То это означает, что она готова была на несколько лет превратиться в монстра? Кем нужно быть, чтобы добровольно согласиться на такое?
– ужаснулась я.
Мама всегда четко знала, чего хочет. Она не могла не понимать, во что обратится.
– Чумой Дюпон, - пожал плечами Кройц без особого удивления.
– Мне казалось, ты уже поняла, кем была твоя мать. Но каждый раз ты так забавно удивляешься.
Ему сложно было понять, что же я чувствовала.
– Крис... Это моя мать. Я была слишком маленькой, когда ее не стало... И для меня она долгое время оставалась божеством. Самой доброй, самой прекрасной женщиной на земле. Я не знала, какая она на самом деле. И если бы папа не отправил меня в Новый Орлеан, я бы и не узнала. Каждый раз, когда мне рассказывают о ней... я не могу не ужасаться.
На миг мне показалось, будто во взгляде Кройца мелькнуло сочувствие. Но действительно показалось. Снова стало обидно. Я раскрылась перед ним, а он... Хотя что еще ожидать от... пса?