Дурное начало
Шрифт:
— Ты в порядке? Не смог разбудить, сколько ни тряс. По признакам, кошмар… и не из простых. Вскрики — будто бьют. Затем начало трясти… Знаешь, судороги вызывают во мне теперь не лучшие воспоминания.
Чародейка по-прежнему не сводила с эльфа широко открытых глаз и тяжело дышала. Медленно прикоснувшись к щеке, та обнаружила обильную испарину. Быстро остывающие в вечернем воздухе капли покрывали кожу тончайшим бисером.
— Я…
Поморщившись, Морриган попыталась собрать разбегающиеся мысли. Какие бы слова девушка не собиралась сказать в ответ — те выветрились быстрее, чем добрались до языка. Возразить — будто все нормально? Ложь слишком очевидна. Признать проблему? Но, в чем та состоит? Прикоснувшись
Лес. События разворачивались в лесу. В искаженной версии привычного для Морриган места. Могло показаться — недавно тут бесновался пожар. Но на деревьях отсутствовали следы огня. Взор застилала серая дымка, через которую сверху пробивался яркий рассеянный свет, лишенный оттенков. Взвесь в воздухе не ощущалась как туман, не имела запаха. Запахи отсутствовали вовсе. Растительность выглядела почерневшей и засыхающей. Изредка с неба в тихом танце опускались крупные хлопья пепла, который, сколько хватало глаз, покрывал вокруг почву. В некоторых местах, казалось, тот ещё тлел, добавляя в тусклую палитру единственный яркий оттенок. Темно-багровый отсвет углей. Образ вызывал ассоциацию с недавним полем битвы. Но там, в дымке, скрывалось нечто важное. Деталь, ускользающая из памяти вместе с четкостью тающего следа сна. На сознание давила уверенность — именно этого элемента не хватает, дабы сформулировать подсказку…
Выдохнув, Морриган вновь открыла глаза.
— Сон необычно ярким казался. Признаюсь — такое впервые со мной. И… спасибо. Никто добровольно не захочет запертым быть в кошмаре и одной лишней минуты.
— Пожалуйста. Скоро зайдет солнце.
Действительно, ночь стояла на пороге. Для разнообразия та представала в облачении чистого неба, усеянного звездами. Мерцающие огоньки разгорались, занимая место уходящего светила и обращая купол над головой в чудесное сокровище рассыпанных на черном бархате бриллиантов нежнейших оттенков. После бередящих мысли образов сна такая картина выглядела умиротворяющей. Пусть созерцание небесной красоты на поле, где прошедшим днем сгинула не одна тысяча душ, и вызывало внутренний диссонанс.
Молчание тянулось минута за минутой. Но только Алим выглядел так, будто испытывал дискомфорт. Наконец, решившись, мужчина озвучил не дающий покоя вопрос.
— Сны. Такое точно — впервые?
Немного помолчав, Морриган неохотно ответила.
— Да.
— Ладно.
Вновь возникла пауза, и вновь первым ту нарушил эльф.
— Почему Лотеринг?
— Почему нет? Как сказала, дорогу…
— Брось. Для тебя, полагаю, вокруг сплошная дорога. Только выбери маршрут.
— Не знаю выведать что желаешь. Короче дорога. Опасностей меньше. Кроме Тракта под боком, деревня стоит на реке, что страну рассекает на север и юг. Перекресток путей. Мало? Отлично! Куда тебя, эльф, ноги несут? Лотеринг пристань имеет. Вверх по течению — цепочка озер, затем гладь Каленхада до самого острова с манящей так башней. Иная дорога задержит столь жалкого пешехода до первого снега.
Алим поморщился и при столь резком упоминании собственной расы, и при столь беспощадной оценке того, как путешественника.
— Да. Мои цели прозрачны и неизменны. Вернее, одна конкретная. А каковы твои?
— Это забота? Или страх — куда двинется страшная ведьма?
— Всего понемногу. Ну, страха больше конечно.
Морриган рассмеялась. Но смех тот казался прохладным, а не веселым.
— Сначала Дункан. Теперь ты. Что всем так интересно… Будто нет магов вне круга. А знаешь… Пожалуй направлюсь тоже в Кинлох. Поведай собственный план. Вот ты у башни. В списках без времени сгинувших Стражей. Как возвращенье обставишь, чтобы Храмовники не вздернули сразу? Не боишься вернуться только затем, чтобы погибнуть?
Маг пожал плечами и ответил без особого огонька в голосе, подразумевая, что пока слабо верит в успех.
— Нет хитрого плана… Но и задача не невыполнима. Попасть в Твердыню Кинлох проще, чем ту покинуть. Живым. За прожитые годы разнообразных слухов прошло через мои руки немало. Если отбросить сказки, да фантазии, получится, что внутрь башни не раз проникали грабители. Вот первый вариант. Кроме того, некоторым магам таинственным образом удается поддерживать контакт с окружающим миром в обход препонов Храмовников. Иногда за углом, вполголоса, случались разговоры об организации, объединившей магов, живущих вне круга. Вот и второй вариант.
— Значит не безнадежно. Тебе есть по пути, что обдумать.
— А тебе на что сдался круг?
Девушка посерьезнела и умерила издевку в голосе.
— Мать с уважением о библиотеке Твердыни Кинлох отзывалась. Впрочем, нередко разговоры об этом оканчивались странно. Шуткой. Будто лучшие тома собственной рукой туда доставлены.
Морриган фыркнула, демонстрируя отношение к подобным заявлениям, и продолжила.
— Хочу взглянуть на книги те. Цель твоей не хуже.
— Зачем?
— На каждый мой вопрос ты возвращаешь два. Кто здесь хитрый лис, а кто невинная овца? Как говорила — с магией творятся странности. Надеюсь книги смогут дать ответ.
Алим кивнул, не став допытываться дальше. Чародейка начинала закипать, и интуиция или иное внутреннее чувство остановило мужчину прежде, чем давление стало излишним. Отвернувшись, эльф вновь направил взор на северо-запад. Во взгляде мужчины отражались оттенки розового и кроваво-красного, медленно набухающие темно-фиолетовым, чтобы слиться с чернотой, пожирающей последний лоскут лазури. Встав и отряхнувшись, Морриган уловила выражение мага.
— Может из двоих направление сменить хотел бы именно ты? Не раз и не два ловила взгляд твой на опушке в том направлении.
Пожав плечами, Алим легко и ровно ответил.
— Были такие мысли. И не раз. Но времена эмоций миновали вместе с детством. Взвесив шансы, как учат в круге — я избавился от дурацких иллюзий. Потому об этом не беспокойся. Если в лесу не бросишь — то спутниками будем до предместий Лотеринга.
— В пределах круга учат особому мышлению?
— Мышлению?.. Нет. Не знаю. В круге с детства вбивают умение трезво смотреть на факты, уметь отстраняться — чтобы взглянуть на ситуацию со стороны. Способность отсекать эмоции от принятия решений. Без этого не дотянуть до совершеннолетия, не то что до Истязаний. Жизнь в замкнутом коллективе, в замкнутом пространстве, в пределах жесткого свода правил… Когда кошмары — не просто кошмары… А эмоции могут ранить не только тебя самого…
Прищурившись, маг повернулся к чародейке, напряженно и внимательно следящей за мимикой и интонацией мужчины. С некоторым мрачным удовольствием, прорезавшимся в голосе, тот спросил.
— Знаешь, почему большинство великих кругов размещены по свету в башнях?
— Откуда мне. Лестниц любители или ущербность деликатного характера прикрыть требуется?
Эльф хмыкнул и качнул головой, принимая озвученную версию.
— Да. Толкований много. Одни считают, так проще охранять. Другие — что так мы ближе к Создателю. Иные — в случае чего так легче магов сжечь. Есть версия, что вид из окон дает перспективу. Ещё одна — что это символ, в котором каждый видит власть Церкви. Но любимая — поинтереснее. В каждой келье действительно присутствует оконце. Так вот, оно там не для солнечного света или рассматривания звезд. А чтобы каждый в темный час имел свободный выбор — открыть и прыгнуть вниз, или остаться и встретить новый день. Об этом мало говорят, но трюк отсеивает слабых лучше Храмовников, суровых правил и угроз, присущих изучению искусства.