Дурнушки в лагере
Шрифт:
– Сальваторе, - в комнату ворвалась разъяренная Кэролайн, крича мое имя. Мне несдобровать. Я же знал, что так выйдет, - Сука ты редкостная. Зачем ты это сделал? Она была совсем девочкой!
– Кэр, я не понимаю почему ты на него кричишь?
– за меня заступилась Елена. Черт, она верит в то, что я хороший. Теперь она будет плакать, - Я была согласна. Он нравится мне, а я нравлюсь ему!
– Елена, ты не блондинка, не строй из себя дуру!
– крикнула блонди. Тут в комнату влетела Кэтрин. Она была такой бешеной, прям как
– Сука паршивая, я тебя яйца оторву!
– крикнула сестра Елены, - Я ясно сказала ее не трогать! Ты что ли тупой?
– Девочки, все в порядке! Он мой парень!
– она еще и думает, что я ее парень. Вот же я вляпался.
– Да ты дура, Елена!
– изо всех сил крикнула Барби, - Давай спросим у него! Хочешь?
– Форбс снова посмотрела на меня, - Ну, Деймон, скажи, ты встречаешься с Еленой или просто трахнул ее, воспользовавшись ее наивностью? Скажи громко!
На меня смотрели светлые и верующие карие глаза. Черт, я же действительно поступил нехорошо. Что же делать? Соврать? Но я не хочу с ней встречаться!
– Елена, - мой голос стал хриплым из-за того, что во рту пересохло, - Прости…понимаешь, ты красивая и добрая. Я…просто, я. Черт, Елена…
Ничего говорить больше не потребовалось, как из ее глаз хлынули слезы и она убежала из комнаты. За ней побежала Кэтрин, презирающе посмотрев на меня. Кэролайн осталась и убивала меня взглядом. Хотелось застрелиться, чтобы больше не видеть, с какой ненавистью смотрят эти глаза, которые не казались голубыми. Скорее они были черны, как ночь. И я теперь только понял, как оплашался. У Кэр была подобная ситуация. Она меня убьет. Неожиданно на меня полетел светильник. Я еле увернулся, но меня стали догонять еще какие-то вещи, которые попадались под руку разъяренной блондинке.
– Прекрати!
– крикнул я, но тут же получил смачную пощечину от девушки, которая подлетела ко мне.
– Ты понимаешь, что сделал этой ночью?
– прошипела Форбс, - Ты ее просто раздавил! Плюнул в душу, потоптался по ней. Только вот она - не я. Она не станет озлобленной сукой, которой плевать с кем спать. Ей это совесть не позволит. Она будет страдать много месяцев, а может и лет из-за того, как один козел лишил ее невинности. Мы с Кэтрин будем собирать ее сердце из миллиардов тысяч осколков. Мы с ней превратим вашу никчемную жизнь в ад. Реальный ад покажется вам раем. Вы все втроем будете лежать в психушке, если повезет.
Ее голос вводил меня в огромнейший ужас. Она шипела, как ядовитая змея, которая может прямо сейчас, неожиданно, укусить тебя, отравив ядом и будет умиляться над тем, как долго и мучительно я буду умирать. Я видел только как закрывается дверь, но не с грохотом, а скорее спокойно. Даже странно.
В комнате воцарилась тишина. Никто не смел сказать хотя бы слово. Молча переглядываясь мы просто не знали, что говорить. То что я поступил подло, я понимаю, только поздно. ТО что теперь нам не будет жизни - тоже, но только вновь поздно.
– Это война!
– воскликнул Ник и снова замолчал.
Я почувствовал приступ злобы на самого себя. Перед лицом
Только открыл дверь, чтобы убежать из этого проклятого “нового дома”, как увидел Елену, которую держит в объятьях Кэролайн и тихонько ведет в ванную. Она увидела меня и зарыдала с большей силой. Боже, ее глаза опухли от слез, а она плачет меньше минуты. Она плачет сильнее и не может остановиться. Громко всхлипывая, она не может дышать.
– Пошел отсюда на хер!
– гаркнула Кэтрин и тут же почувствовал, как друзья заталкнули меня в комнату, чтобы она меня не видела.
Ник остался у дверей и напряженно смотрел на то, что там происходит. Я не видел, но слышал, как она страдает. Мое сердце разрывалось от этого плача.
– Маленькая моя, не плачь, пожалуйста!
– шептала Кэролайн, обнимая ее крепче. У нее у самой голос дрожал, - Сейчас все пройдет. Мы пойдем в ванную и смоем его следы. Ты никогда его не увидишь, я тебе обещаю! Еленочка, миленькая моя, что же ты так плачешь?! Хочешь мы поедем с тобой в поход. Помнишь, ты же хотела в поход. Ты только не плачь! Я уже сама плачу! Кэтрин, у меня есть успокоительное. Поищи!
– Кэролайн, почему он так?
– ее голос пропитан болью, а из-за истерики очень трудно разобрать, что она сказала, - Я же ничего плохого ему не сделала!
– Маленькая моя, конечно, не сделала! Что ты можешь сделать! Не плачь, - щебетала блонди, - Пошли искупаемся. Пошли? Кэт, где успокоительное?!
– Его нет!
– крикнула Кэтрин, - Его больше нет. Ты сама была недавно такая. О боже, нет! Ты такой не была!
– Черт, - выругалась Форбс и медленно помогала Елене идти.
Вскоре дверь закрылась и звук воды заглушил страдания Елены. Но не совсем, я все еще слышал ее истерические крики. Черт, как я так мог поступить. Хотя, ничего необычного. Я ведь не раз так поступал, но никто так не реагировал. Она слишком добрая, чтобы так с ней поступать.
Я увидел разъяренную Кэтрин, которая неслась на меня. Она била меня кулаками в грудь, но эту боль нельзя было сравнить с душевной. Я даже не пытался ее остановить. Черт, я не чувствовал, как она била меня ногами и руками. Лучше б чувствовал. Увидев, что я ничего не делаю, Кол попытался оттащить Гилберт от меня подальше. Хватая ее за талию, он поднял ее в воздух, но и это не остановило ее. Она продолжала махать руками и ногами, извиваясь, чтобы убить меня. Он оттащил ее в другую комнату, пытаясь успокоить, но я слышал, как она кричала, кидая что-то в стены. Мой друг все же пытался сохранить мне жизнь и принял удар на себя. Черт, я никогда не чувствовал себя так погано.