Душа даркана
Шрифт:
— Во сне говоришь… — он почесал свою бороду — значит не дух ты лесной… а душа, застрявшая меж миров — ни жива, ни мертва. Может оно и к лучшему.
«Что ты имеешь в виду? Что это место на самом деле существует?»
— Пока существует — кивнул он согласно — но недолго ему уж осталось. Мир погибает этот. Может год, может десять пройдет, но конец неминуем. Как погибнет эта роща, так и мир вслед за ней.
«Я тебя не понимаю. Как может такая красота вдруг исчезнуть?»
— Так мир наш непростой. Живой он. Питается от чувств и эмоций детей своих — дарканов. Но
«И ничего нельзя исправить?»
— Исправить завсегда можно, вот только некому. Как заставить дарканов полюбить вновь? Их сердца давно в камень превратились.
«А мне здесь так нравится… Тут так красиво..» — вздохнула я.
— Ну пока еще роща жива, хоть и становится с каждым днем все меньше, можешь приходить. Но когда заметишь сухие деревья — больше не появляйся здесь — можешь сгинуть тут вместе с миром. А твое тело медленно умрет там, где ты сейчас находишься.
«Но я не умею контролировать свои сны, какие я хочу видеть, а какие — нет»
— Нда… Печально тогда. Ну будем надеяться, что пронесет тебя мимо, когда нас не станет — вздохнул он печально.
После этого разговора я проснулась разбитой. Неужели это вправду? Сердце дрогнуло от одной мысли, что все это может исчезнуть в один миг.
С тех пор я часто приходила туда в своих снах, разговаривала с Сеиром, Он мне рассказывал об их мире, как раньше жили, и как стали сейчас. А все началось с банальной жадности — дарканы нарушили заветы предков и возомнили себя высшей расой — самой магически одаренной (Здесь есть магия??) и сильной. В итоге они становились все более подвержены порокам: жестокость, насилие стали их спутниками, и, как итог, их сердца превратились в камни. В самом прямом смысле — они носили их на цепочке, как кулоны. Для меня все это было дико. У нас тоже не все ромашки полевые, но до такого еще не докатились, чтобы в озлобленности и жадности уничтожить самих себя и весь мир.
Вскоре в рощу пришла зима. Белый кристальный снег покрыл все вокруг, превращая в чудесную сказку.
Сеир посмеивался — мол, успевай, смотри, недолго сие чудо продлится. И вправду — через пару недель в мир вновь пришла весна и за ней — лето.
Я уже так привыкла к разговорам с хранителем, что каждый вечер ждала, когда же закончится день и я снова отправлюсь спать.
Но в эту ночь что-то неуловимо изменилось — стоило мне воплотиться в роще, как я почувствовала чью-то дикую боль. Сама роща плакала, словно это ее рубят под корень.
«Неужели мир погибает?!» пронеслось в голове, и я поспешила к домику хранителя.
Но стоило мне выскочить на поляну, как я замерла, застыв неподвижной статуей.
На поляне лежало какое-то огромных размеров странное существо — размах его крыльев был не менее десяти метров, все тело покрывала плотная обсидиановая чешуя, переливающаяся на свету фиолетовыми всполохами. Длинная шея, увенчанная сверху острыми
Существо не шевелилось. Я медленно подошла к нему ближе и заметила, что перепончатые крылья порваны в нескольких местах, по всему телу — глубокие кровоточащие раны. Грудь рвано вздымалась, делая, как я полагала, последние вздохи. Вдруг существо открыло один глаз и посмотрело прямо на меня своим ярким фиолетовым глазом. И тут я поняла, что это не животное! Это вполне разумное существо! Внутри меня поднялась странная волна, которая отогнала страх на задворки моего сознания. В голове четко сформировалось то, что я должна сделать, чтобы спасти этого зверя.
Я, осторожно перебирая тонкими ногами, приблизилась к этому чудищу и прислонилась своей мордочкой к его аккурат между его ноздрей. Я выдохнула теплый воздух из своих легких. Из меня полился яркий свет, который обволакивал существо полностью, заживляя при этом его раны, сращивая крылья и даря ему спокойное дыхание. Все это время он (у меня в голове стояла четкая ассоциация, что это именно он) внимательно смотрел на меня, не отрывая своих фиолетовых глаз, пока свет не стал настолько ярким, что пришлось зажмуриться.
В этот момент на поляну выскочил Сеир. Он закричал на бегу.
— Остановись, глупая! Ты что творишь! — закричал он — сама погибнешь!
Но я чувствовала себя как никогда хорошо, почему-то хотелось танцевать и смеяться в этот момент. Может я именно этого и ждала столько, появляясь в этом мире? Может именно его я и должна была спасти?
Я даже не заметила, как моя форма оленихи сменилась на мое собственное тело, только сотканное из мельчайших кристаллов света. А существо вдруг подернулось дымкой, которая рассеялась, оставляя на поляне молодого мужчину с темными длинными волосами и почти затянувшимися ранами по всему телу. Он был без сознания, но уже не умирал.
— Помоги ему, пожалуйста. Присмотри за ним — я улыбнулась хранителю, прежде чем распасться брызгами в лунном свете.
Я резко подскочила на кровати, проснувшись внезапно с первыми лучами солнца. Надеюсь, Сеир исполнит мою просьбу, улыбнулась я сама себе.
Я уже не видела, как Сеир тяжко вздохнул и поднял бессознательное тело и понес в сторону своего домика, ругая одну доверчивую душу, что растратила свою жизненную силу на полудохлого даркана, который и жизни-то не заслуживает.
Не видела я и того, как огромный камень-кулон, что болтался на шее у мужчины вспыхнул голубыми искрами, закружил внутри, словно миниатюрная вселенная, мириадами звезд, вихрь, отражаясь прозрачными всполохами от белого потолка. Лишь Сеир, нахмурившись, глядел на это светопредставление, гадая, что же теперь произойдет.
С той ночи мне перестали сниться эти сны: вечером я просто закрывала глаза и проваливалась в вязкую непроглядную мглу, пока утром будильник не заставлял меня подниматься. На душе было тоскливо, словно я лишилась чего-то очень дорогого.