Душа грозы
Шрифт:
— Поговорим в пути, — коротко бросил один из них, на что оставалось только кивнуть и пристроиться рядом. Позади тяжело шагали Мира с Ольдом. Все успели очень устать.
— Значит, говоришь, Хъяран исчез неизвестно куда, и жив ли он, никто не
— Разве от того, что я вновь повторю свой рассказ, что-либо изменится? — Устало посмотрел Зарт на закутанного в шкуры друга. — Прости меня, я знаю, сколько усилий вы приложили ради нашего дела, сколько надежды вам подарил Дарий…
— Перестань! — Оборвал его Оган. — Ты же помнишь нашу маленькую особенность? Нам нельзя соврать. Это умение так сильно, что иногда может принимать форму предсказания. А Хъяран кое-что обещал волкам белого перевала.
— Ты хочешь сказать… — округлил глаза Зарт.
— Я говорю тебе: его обещание все еще ощущается для нас правдой.
— Значит, он жив?!
— И сдержит свое слово. А это так же значит, что где бы он сейчас ни был, Хъяран однажды появится в наших горах. У оборотней много времени. Мы будем ждать.
Услышав радостную новость, Зарт не выдержал. Он шумно и облегченно выдохнул, после чего сжал Огана в железных объятиях.
— Будет тебе! — Весело проговорил вожак, отстраняясь от излишне воодушевленного друга. — Есть еще один важный разговор. Солнце клонится к закату, а поводок, удерживавший нас от нападений по ночам, теперь
— Мы обязательно еще встретимся с тобой, Зарт, — тихо заговорил второй вожак. — Ты пришел в час отчаяния и принес надежду. Теперь нам есть, чего ждать, за что ты навеки желанный гость у любого очага. Так сказала Великая стая и все ее вожаки.
Зарт молча поклонился, не зная, что ответить. На Белом перевале это считалось самой большой честью…
— Нам пора, — тяжелая рука Огана легла на плечо светлого оборотня. — Надеюсь, когда мы вновь увидимся, то сможем вместе поохотиться на лосей погожим солнечным деньком.
— Я тоже надеюсь, друг, — проговорил в ответ Зарт.
Все было сказано. Вожаки развернулись, намереваясь отправиться в обратный путь. Только на мгновение Оган притормозил возле тихо переговаривающейся с сыном Миры. Она, незаметно, тоже сбавила шаг. Но наваждение продлилось лишь краткий миг, после которого каждый пошел своей дорогой.