Душелов
Шрифт:
По крайней мере, так казалось почти всем наблюдавшим, кроме нескольких исключений, ведь всем было совершенно неважно, что сколько бы ударов не наносил один участник другому, существенного урона от этих ударов тот так и не получал.
Им было важно кое-что другое — исполнения боя и его завораживающая красота, от которой при всей жестокости самого боя было всё равно попросту невозможно взять и отвернутся, хотя бы на мгновение. То, как сражался простолюдин, было подобно настоящему искусству — он сочетал сразу множество разных боевых искусств, применяя прямо друг за другом приёмы из них так, чтобы это максимально эффективно.
И длилась эта феерия избиения почти целых пять минут, на протяжении которых выходец из рода Картер так и не смог нанести ни одного удара. Впрочем, под конец он всё же смог нанести один удар, но не только для противника, но и для него самого этот удар оказался последним в этом матче, ведь дабы наконец нанести его, он, разозлившись,
После этого матч тут же оказался завершён.
И сказать, что все были шокированы только что увиденным — ничего не сказать. Но больше всего шокированной в этот момент была блондинка, что невольно за эти два дня стала связана с этим парнем одним неприятным для неё секретом.
«Не верю! Этого просто не может быть!» — буквально кричала она про себя, прижав к себе подушку, лёжа в кровати. — «Как такое могло произойти — чтобы аристократ да без шансов проиграл простолюдину, который только-только обрёл свой Дар?! Это же просто невозможно!» — не выпуская из объятия подушку, переваливалась она с одного бока на другой. — «Я, конечно, хотела, чтобы он победил и рада этому, потому что не придётся идти на ужасные вещи из-за того, что этот глупый пёс зачем-то всё равно заключил пари с тем мудаком, но… я всё равно не верю в это! Это что-то выходящее за грани нормального! — ещё раз перекатилась она с одного бока на другой, задрыгавшись ножками. — „Но с другой стороны… этот пёс был так нереально крут во время этой дуэли… Он и до этого почему-то при своём статусе простолюдина казался каким-то удивительно мужественным, а тут… я даже глаз от этого пса отвести не могла и на секунду… Ещё и воспоминания об 'этом“ с ним по какой-то непонятной причине сразу же сами собой в тот момент начали всплывать в голове… и в трусиках резко стало очень мокро, а в нижней части живота вообще вновь появился тот мерзкий пошлый зуд… А ведь мы буквально пару часов назад занимались с ним „этим“, ещё и на протяжении почти получаса… Я ещё тогда думала, что он слишком уж разошёлся, и я после такого длительного занятия „этим“ не то что не буду хотеть „этого“, но и на ножках какое-то время стоять не смогу… А по итогу не прошло и полудня, как…» — она запустила одну ручку к себе шортики и трусики, после чего, достав ту, осмотрела её на свете люстры, увидев, как по ней стекает вполне очевидная жидкость. — «Ужас!.. позор мне!.. Из-за этой „болезни“ вдруг стала какой-то извращенкой!» — и подумав об «извращениях», она кое-что вспомнила. — «Кстати… пускай я тогда и не поверила в его слова про победу в дуэли, из-за чего, не подумав, приняла с ним пари на этот счёт, но… он ведь выиграл дуэль, а значит и выиграл пари… выходит… я должна ему что-то там сделать? Проклятье… я ведь даже не поняла тогда, о чём он говорил… я ведь леди и аристократка, а не какая-то похабная псина, как он! Ну… то, что я аристократка сейчас сыграет со мной злую шутку — не могу же я взять и вот так вот отказаться от условий пари? Потому что… потому что это будет неправильно! Да!» — и придя к такому выводу, она легла на подушку и взяла лежащий рядом телефон. — «Для начала надо хотя бы узнать, что это такое! Как уж там он тогда сказал? Ми…нет, по-моему, и… пай… что-то там, кажется?» — и вспомнив это, она вбила эти слова в поиск, после чего тыкнула на первое же попавшееся ей видео, а впоследствии, не прошло и нескольких секунд… — «Это… это же!.. Так это об этом извращение мне тогда говорили подруги?! Фу! Какая мерзость! Я конечно, слышала от подруг, что парням такое нравится, но зачем это делать ртом — он же для этого не предназначен! Рот для того, чтобы есть, а не заниматься вот такими вот… ужасно непотребными вещами! Тем более девушке вон… хорошо?.. Нет, этого не может быть — в таких извращенных видео всегда одна постанова! Как девушке может быть хорошо, когда ей в рот проникает такая штука и мешает дышать?! Бред для извращенцев! Фу!» — закрыла она видео, откинув телефон. Однако не прошло и нескольких минут, как… — «Ну, мне же придётся всё равно это делать один раз, чтобы сдержать слово,» — и с этими мыслями, она вновь открыла это же самое видео, начав рассматривать его, сама того не замечая, с неподдельным интересом. А после, когда видео уже закончилось, а она, по неведомой ей причине, возбудилась ещё сильнее… — «Думаю, мне стоит потренироваться для начала… Девушка на видео явно делала это не в первый раз, поэтому у неё всё так легко получалось даже в „сложных моментах“, однако у меня-то опыта в таких извращениях ноль… Не хочу чтобы эта похотливая псина посмела смеялась надо мной, пока я буду давиться этой его… мерзкой штукой!»
Девушка встала с кровати и пройдя к шкафу, вскоре достала из него фиолетовый фаллоимитатор.
«Это ведь моя самая большая „игрушка“?.. По-моему, да… А ведь она всё равно меньше его штуки…» — осмотрев фаллоимитатор, она приложила его к своему лицу и ужаснулась. — «Да он же почти со всё моё лицо! Я же им подавлюсь сразу же!»
Тем не менее, пускай ей и было страшно, но интерес к этому и её возбуждение в ней
Но в один момент она всё-таки решилась и охватив его двумя руками, стала для начала облизывать со всех сторон — действуя точь-в-точь прямо так, как это было в только что просмотренном ей видео. И… с каждой секундой она словно вливалась в это, делая это всё большее раскрепощено и уверенно. А когда же с облизыванием было покончено, она тут же перешла к следующей части, взяв головку фаллоимитатора в рот и начав облизывать ту языком уже внутри своего рта. Стоило же ей и к этому более-менее привыкнуть, как она начала опускаться ниже, беря его в свой рот всё больше, пока в один момент не смогла достать им аж до своего горлышка, на чём и решила остановиться.
Вот только хоть она и закончила свою необычную «тренировку», но во время неё она от чего-то, по неведомой ей причине, возбудилась ещё сильнее, чем прежде. И сдерживаться этому уже не могла, из-за чего её одна её ручка сама собой полезла к ней в трусики, а вторая её ручка в этот момент уже вбивало в поисковую строку второе неизвестное ей извращенное слово, названное тем парнем при заключении их пари.
«Что?! Между груди?! Но это же!.. Это же… Это ужас какой-то! Грудь вообще не для этого! Грудь женщины для кормления детей, а он мало того, что при первой же возможности постоянно тискает её за неё, не переставая это делать и на секунду, так ещё и постоянно лезет либо лизать её, либо вообще сосать, будто он какой-то маленький ребёнок! А тут ещё это?! Какая же это псина невероятно извращённая! Но… у меня ведь нет выбора, так что…» — потянув футболку за ним, она оголила сначала свой животик, а после и свои груди, в конце вовсе сняв с себя футболку, что сразу полетела куда-то на кровать. — «Как-то так… да?» — спрашивала она сама у себя, полностью обхватив грудью фаллоимитатор. — «Это странное ощущение… И у него он ведь больше, а значит… я не смогу его полностью обхватить и верхняя часть его штуки будет торчать и тычется мне прямо в лицо… Ужас!» — гневалась она про себя, удерживая руками грудь, то при этом приподнимаясь, то опускаясь.
Впоследствии, через некоторое время она ещё немного потренировалась на этом фаллоимитаторе, а потом, когда уже была удовлетворена своими «навыками», пришла к очевидному выводу:
«Я слишком перевозбудилась… Теперь придётся сделать „это“ несколько раз, а то так и не усну сегодня…» — и думая об этом, она залезла на кровать и включила фаллоимитатор, наконец начав себя самоудовлетворять, при этом, по непонятной ей причине, почему-то думая о том парне.
Стоило парню заснуть на её ножках, как девушка дала волю своим чувствам — одно рукой она нежно проводила по его телу и лицу, а другой в этот момент нежно гладила и слегка почёсывала его по головке. Причём эти мелочные действия в этот момент приносили ей столько удовольствия одновременно из-за гордости за него и выросшего между ними в последнее время расстояния, что она едва сдерживалась, чтобы не запищать от радости.
И время, проведённое так, для этой девушки было словно ускоренное, ведь не успела она заметить, как так прошло более полчаса, хотя ей казалось, что по её внутренним часам не прошло и пяти минут. И в этот момент, немного подумав, этой девушке захотелось испытать давно забытое чувство, пускай парень на неё за это может и разозлиться.
Она аккуратно положила голову парня на диван, а сама, встав с дивана, прошла на второй этаж в комнату. И уже в этой комнате она залезла в шкаф и достала из самого дальнего отсека, который парень никогда не проверял, свою чёрную пижаму. По крайней мере, таковой она сама её считала, хоть парень много раз с ней в этом и не соглашался.
И всё дело в дизайне этой самой пижамы, что представляет из себя небольшой мягкий топик и такие же небольшие, мягкие шортики.
Конечно же, девушка понимала, почему парень столько раз говорил ей, что это не пижама — слишком уж она мала прикрывает, считай только грудь, да попу. И то, попу из-за её размеров, шортики прикрывали не полностью, будучи совсем в натяжку на ней. Из-за этого парень, каждый раз видя девушку в этой пижаме, залипал на неё, как минимум на несколько мгновений, а как максимум… на долго. Намного на дольше, чем можно залипать парням на девушек в такие моменты.
Но этой девушки это как раз и нравилось — вот почему она всегда любили и носила лишь эту пижаму, хотя в её гардеробе и есть целая куча разных пижам, что могли бы уделать эту по всем другим параметрам.
Переодевшись и с довольной улыбкой покрутившись перед зеркалом в разных позах, девушка, даже не складывая свои вещи, спустилась вниз, на первый этаж, а после… залезла на диван к спящему парню и улеглась у стенки дивана, положив руку парня под свою голову, впоследствии ещё аккуратно, чтобы тот не проснулся, накрыла себя его второй рукой.