Два босса для Золушки
Шрифт:
— …Через несколько дней Морозова переведут в обычную палату, ты сможешь его навестить! Ему сейчас очень нужна поддержка.
Лана посопела в трубку.
— Может и загляну. Ты же знаешь, я терпеть не могу больницы. Как вспомню своё лечение, так у меня депрессия начинается. Бр-р-р!
Аля представила, как Лана закатывает глазки, вспоминая о своей больнице, и поморщилась. А ведь ещё вчера говорила, какой Морозов крутой любовник и как с ним весело!
— Слушай, нельзя же быть такой бесчувственной! Неужели тебе не жалко Валеру?
В голосе подруги послышалось удивление:
— Почему бесчувственной? Очень даже жалко… Но я не готова связывать себя с ним какими-то обязательствами.
Аля поняла, что Лана не приедет в госпиталь. Всё сказанное было лишь для приличия. А на самом деле ей абсолютно наплевать на чужие проблемы, ведь впереди у неё очередное пати на двадцать третье февраля. «Самое страшное в мире — это равнодушие. Оно страшнее ненависти, страшнее жестокости, страшнее войны. Равнодушие — это паралич души», — вспомнились чьи-то слова…
— Ты когда домой-то собираешься? — как ни в чём не бывало продолжила подруга. — Совсем загуляла!
Домой?.. Она у Ланы никогда не чувствовала себя дома.
— Артём предложил перебраться к нему. Я заскочу за вещами попозже, ладно?
Подруга молчала, переваривая услышанное:
— Ни фига себе новости! У вас, похоже, с Артёмом всё серьёзно?
— Ничего пока не могу сказать… Нам просто хорошо вместе, а после всего случившегося ему потребуется помощь. Я хочу быть рядом сейчас, завтра и, может быть, потом — время покажет, — Воронцова помолчала и добавила: — Мне только жаль, что ты не с нами, Лана…
— Ладно, подруга, мне тут уже звонят! Заходи, поговорим. Валерочке и Тёме — приветы. Что бы ни случилось — жизнь продолжается!
В этот момент Аля с удовольствием дала бы подруге оплеуху. Жестокая и бесчувственная стерва! Впрочем, она всегда такой и была. Хотя в последнем Лана, конечно, права — жизнь продолжается… Для выживших… А для Егорова — в его сыне.
Прижавшись лбом к холодной поверхности зеркала, Воронцова крепко зажмурилась. Морозов… Образ голубоглазого красавца с белозубой улыбкой стоял перед глазами. Похоже, Лана бросает его в самую трудную минуту. А он совсем один, сирота, детдомовец… А может, это всего лишь прикрытие? Легенда? Хотя какое это имеет значение? Друзей в беде не бросают! Неизвестно ещё, как позаботится о нём ФСБ или Интерпол и… как прошла операция?
Достав телефон, Воронцова принялась разыскивать номер больницы. Мысли крутились вокруг молодого офицера. Из услышанного она поняла, что они с Егоровым практически вдвоём перебили всю банду. Рискованный парень этот Морозов. Кто знает, что было бы с Артёмом, не переведи Валерка огонь на себя.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Спустя десять минут в справочной ответили:
— Состояние стабильно тяжёлое. Он в реанимации.
Аля облегчённо выдохнула. Слава Богу, что нет ухудшения! Возможно, через несколько дней они навестят его вместе с Артёмом…
Мысли снова вернулись к Белецкому.
Какой же он строгий, гордый, властный, её злобный босс! Как же с ним непросто и в то же время легко. Только она знает, в какого нежного и ласкового кота превращается в постели этот, казалось бы, кровожадный тигр. Алина стала его любовницей, потому что хотела этого. И сейчас не время загадывать, что будет дальше. Она уже поняла, что Артём привык строить отношения с женщинами на своих условиях. Решить жить вместе — для него большой шаг, впрочем, как и для неё.
С момента их расставания прошло всего несколько часов, но Воронцовой уже не терпелось набрать номер возлюбленного, чтобы услышать его низкий, слегка хрипловатый баритон. Поскорее бы уже вечер!
***
Полдня Алина убиралась в заброшенной однушке, а потом отправилась на квартиру Артёма, заехав по пути в торговый центр — хотелось порадовать своего мужчину чем-то необычным. Покупок было много, поэтому пришлось взять такси.
Предвкушая скорое появление мужчины, девушка сварила сырный суп с креветками, приготовила жаркое в горшочках, сделала салат, переоделась в новое платье и зажгла свечи. Когда раздался звонок, она уже была сама не своя. Но оказалось, это ошиблись дверью. Прислушиваясь к шуму лифта и подглядывая в глазок, Воронцова ещё полчаса стояла в прихожей. Несколько раз у неё замирало сердце, когда механические двери раскрывались на их этаже, но на площадке неизменно появлялись соседи.
Где же Артём? Почему не отвечает на звонки? Алина уже отправила ему несколько смс. Вдруг он не прочитал и не знает, что она ждёт его дома. Может, телефон разрядился?
Но страх длинными цепкими щупальцами сковывал душу. А вдруг что-то случилось? Девушка от волнения искусала все губы, просматривая новостную ленту. Никаких известий!
Прошёл ещё час томительного ожидания. Остывший ужин пришлось убрать в холодильник. Задув свечи, Алина присела на диван и закрыла слипавшиеся от усталости глаза. И сама не заметила, как провалилась в липкий тревожный сон.
Вновь снилась погоня и стрельба, мелькали озверевшие лица бандитов, слышались стоны раненых.
— Аля, девочка моя, — произнёс хрипловатый голос, вырывая из кошмара, и девушка открыла глаза. Над ней склонилось небритое лицо Артёма. — Прости, что опоздал. Так перепугался, когда из аэропорта заехал в однушку, а тебя там нет. — Он принялся покрывать поцелуями её шею и ключицы. — Как я соскучился!
Аля вцепилась руками в его плечи и приподнялась.
— Я так беспокоилась, хотела…
— Ш-ш-ш, ничего не говори, — он принялся расстёгивать её платье, бюстгальтер, затем пришёл черёд трусиков.
Обнажённая девушка чувствовала, как дрожат руки Белецкого, как напряжено тело. Её мужчине нужна разрядка, и она сделает все, чтобы ему было хорошо. Когда Артём поднял её, промелькнула быстрая мысль: «Он соскучился ещё больше, чем я…»
Белецкий унес её в ванную. Поставив девушку на поддон душевой кабины и включив воду, принялся раздеваться сам. Аля любовалась его загорелым мускулистым телом. Мышцы спины ритмично двигались, пока Артём расстёгивал ремень и снимал брюки. Какой же он красавец, этот мачо! Настоящий альфа-самец…