Два босса для Золушки
Шрифт:
Посредине комнаты стояло пустое кресло.
«Подготовился заранее», — хмыкнул Алин внутренний голос. — Сейчас начнёт давить…»
— Садись, — последовал приказ. Аля послушалась, решив не начинать со спора. — Я надеюсь, ты подумала над тем, что случилось в госпитале и, наконец, определилась?
Девушка недоуменно подняла брови:
— Ты о чём, Тёма?
Голос босса прозвучал неестественно спокойно, словно он спрашивал, какой цвет носков ей больше нравится:
— Кого ты выбираешь? Меня или его?
От неожиданности Воронцова поперхнулась.
Испытующий взгляд тёмных глаз мужчины, казалось, пронизывал её насквозь. Но он упорно молчал, ожидая ответа. Алю вдруг пробрала злость. Устроил тут допрос, эгоист хренов! То его не предупредили, то не понравились слова врача, то не смог дозвониться… А ведь не подумал, что эта пуля могла попасть в него самого! Валерка спас…
— Я выбираю тебя, — Воронцова выпрямила спину, — но при условии, что мы не бросим раненого Морозова!
Глаза босса недобро сузились:
— Что это значит?
— Давай заберём его к себе!
Артём так подался вперёд, что под ним хрустнуло кресло. И тут же посыпались вопросы:
— То есть как… заберём? Куда? Зачем?!
— Мы вместе с врачами разработаем программу реабилитации. Я не сомневаюсь, что Морозов сможет быстро встать на ноги! Я подумала, может, он пока поживёт с нами в загородном доме?
— Прекрасно, — раздался издевательский смешок. — А как только реабилитируется, сразу залезет к тебе под юбку, чего он постоянно добивается, кстати! — Белецкий поднялся на ноги. — Знаешь, всему есть предел! Моему терпению тоже!
Воронцова чувствовала, что ещё немного — и он взорвётся, но уже не могла остановиться:
— Как ты не можешь понять, для Морозова мы самые близкие люди, ему нужна поддержка…
— Ага! Особенно твоя, о которой он так мечтает! — гневно воскликнул Белецкий, словно судья, поймавший обвиняемого на лжи.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
В его глазах сверкнуло нечто свирепое и пугающее, заставившее Алю вжаться в кресло. — Я всё понял, оставайся со своим Морозовым! Ты ничем не лучше Жанны!
И, больше ничего не сказав, мужчина вылетел из кабинета, хлопнув дверью.
Секунда… две… три…
Але показалось, что она потеряла способность дышать, думать, говорить. Постепенно до её сознания начали доходить слова, сказанные Артёмом. Он сошёл с ума от ревности? Господи, что он себе навыдумывал?! С криком «Артём, вернись!» девушка бросилась из кабинета к прихожей. Поздно! Входная дверь захлопнулась, отрезая её от внешнего мира. Воронцова осталась одна. Ну вот и поговорили… Не удалось достучаться до него, а ведь так нужно было!
Что же он творит?! Ведь потом сам жалеть будет…
На сердце тяжёлым камнем остались лежать слова Артёма «Ты ничем не лучше Жанны». Обиднее всего, что он сравнил её с этой бандитской подстилкой!
«Ну и пусть обижается! Валерку я не оставлю, — упрямо повторила про себя Аля и поплелась в гостиную. — Утро вечера мудренее, посмотрим, что будет завтра».
***
Когда часы
Ну и характер! Теперь понятно, почему он с отцом десять лет не общается… А вдруг Артём и с ней теперь десять лет разговаривать не будет?
От обиды у девушки на глазах выступили слёзы. Прижав к себе подушку, она уткнулась в наволочку. Всё происходило, как в далёком детстве. Ничего не изменилось! В доме Воронцовых постоянно жили брошенные кошки и собаки, вороны со сломанными крыльями, мимо которых не могла пройти Алина. Она вечно мирила подравшихся между собой мальчишек, к ней постоянно заходили поплакаться поссорившиеся подружки. Для каждого находилось время и доброе слово. Вспомнилась и Лана, которую с таким трудом удалось спасти от наркотической зависимости…
Мать всегда ругала Алю: «Тебе что, больше всех надо? Благими намерениями выстлана дорога в ад!» А отец, наоборот, защищал, гордился дочерью и ласково говорил: «У нашей девочки добрая душа и любящее сердце!»
Перед тем как заснуть, Воронцовой поймала себя на том, что слышит его голос. «Не слушай никого, не сдавайся, дочка! И будет тебе счастье!»
***
Утром от волнения кусок в горло не лез. Белецкий так и не объявился. Телефон по-прежнему молчал. Давясь тостом, Воронцова быстро покончила с завтраком и, накинув пальто, выскочила на улицу.
В этот раз повезло: сразу остановилось такси, которое домчало её до офиса всего за двадцать минут.
Поздоровавшись с администраторшей, Аля бросилась к лифту. Сердце колотилось так, что едва не выскакивало из груди. Оказавшись на нужном этаже, она попыталась взять себя в руки. Может, Артём уже выпустил пар, и вся злость у него прошла?
Тяжело дыша, девушка добежала до приёмной. Перед тем как войти в кабинет, посмотрела на себя в зеркало: лицо раскраснелось, волосы безнадёжно спутались, — не самый презентабельный вид. Дрожащими руками Аля достала расчёску и попробовала хоть как-то пригладить локоны. Затем убрала её в сумочку и постучала в дверь, в ответ — тишина. Приоткрыла и тут же услышала доносившиеся из соседнего помещения голоса, среди которых, без сомнения, звучал хрипловатый баритон Артёма:
— …Спасибо, девочки. Порадовали. А то я сегодня без завтрака…
Сняв пальто, Воронцова заглянула в смежную с кабинетом комнату. Там за овальным столом расположились сотрудницы отдела кадров и ещё несколько незнакомых ей девушек.
— …Обещаю, в долгу не останусь, — продолжал сидевший к Але спиной Белецкий. — Приглашаю всех на обед. Юля, закажите для нас столик в «Золотой рыбке».
— Доброе утро, — тихо проговорила Воронцова. Но ей никто не ответил.
Сидевшая в Алином кресле секретарша всплеснула руками: