Два доллара

Романов Герман Иванович

Идет жестокая война, поставки оружия будут играть главную роль. Испания все выгребла, старые пушки и ружья уходят за океан, арсеналы пусты, нет снарядов и патронов, накопленные с трудом запасы растаяли. Зато произошли радикальные изменения в промышленности — создан судостроительный концерн, объединивший все верфи и металлургические заводы с шахтами. Кортесы приняли программу развития промышленности, развертыванию военного производства и увеличению промышленности. Выпуск винтовок «маузера» будет утроен, налажено производство по лицензии скорострельных французских 75 мм полевых пушек.

До войны купили полсотни таких орудий с боеприпасами, на Кубе они себя прекрасно показали. Удалось выпросить чуть ли не на коленях еще поставку двухсот пятидесяти таких

чудесных орудий, из расчета по одной батареи на каждый из шестидесяти полков испанской армии. Удалось купить пулеметы «гочкиса», правда, небольшую партию — меньше сотни установок, и под французский патрон с требуемым боекомплектом. Но фирма приняла заказ на тысячу четыреста штук уже под испанский, вернее германский патрон. Данные пулеметы лицензионные, будут производить на оружейной мануфактуре в Овьедо — успели оценить в должной мере, гораздо лучше митральез. И главное — патроны и снаряды выдаст Франция, последние снаряжены меленитом — с взрывчаткой в Испании плохо, ее производство в достаточном объеме только налаживается, и ждать придется долго.

Зато виновных в ужасающей неготовности страны нашли — требовалась ритуальная жертва, и ей оказалось правительство либералов в полном составе. А также те генералы и адмиралы, что проявили удивительную, даже поразительную некомпетентность. Но их нельзя трогать, только отправили в отставку, зато Хунта приобрела поддержку армии и флота, что впервые объединили усилия, несмотря на искусственную прежде рознь. На время удалось сплотить и народ, разнузданных и болтающих газетчиков приструнили, как и политические дебаты запретили до конца войны. Нужны победы, и общество будет поддерживать Хунту, а там победоносно закончить войну, и повести те реформы, что откладывались десятилетиями…

— Штаты должны быть сокрушены, иначе нам не жить — превратимся в самую захолустную страну и потеряем надежду на возрождение. Эта страна явственно показала, что стремится к гегемонии, пока в «Новом Свете», но ее влияние уже идет все шире и шире. Она очень опасна для всех стран Европы, и будет гораздо лучше, если войдет в состав Британской империи насильно, — негромко сказал маршал, поглядывая в окно вагона.

— И Лондон получит головную боль на десятилетия, зато полностью подорвет промышленное производство — Сити конкуренция внутри империи ни к чему. Вот только хватит ли духа у Британской империи вступить в войну? В прошлый раз она не осмелилась поддержать конфедератов.

— Не знаю, Паскуаль, не знаю…

Вот такие девайсы времен гражданской войны использовали в боях враждующие между собой янки и дикси. Дожили они до начала ХХ века, в Штатах до войны с испанцами старались не тратить бюджетные деньги на удовлетворение «капризов» военных. Небольшие военные расходы и обеспечили «взрывной» рост американской промышленности.

Какие вам пулеметы — «гатлингами» обойдетесь!

Глава 68

— Да уж — французы не выдержали искушения. Луизиана и Квебек — вот две жертвенные лягушки, которые им скормили живьем. Панамский канал тоже привлекательное занятие, особенно после того как они тут облажались по полной программе. Но заново «вписались» в это дело, им хочется убытки хоть чем-то компенсировать.

Сергей Иванович усмехнулся — шифрованную телеграмму он получил из Франции, там коротко, но о главном, сообщалось об итогах визита маршала Бланко к президенту Фору. А вот полученное от вице-адмирала Серверы сообщение по кодовой книге было уже детализировано. И сейчас можно было представить тот огромный объем мероприятий, которые морской министр и правая рука «хефе» выполнил за очень короткий сок — всего за полмесяца. Необычайная энергия, совсем не свойственная испанцам, и особенно самому дону Паскуалю.

Ведь раньше он ныл, указывал на недостатки, но ничего не делал для их исправления. Но сейчас суетился, видимо старался выполнить весь план мероприятий, над которым они начали трудиться еще в Сантьяго, в заранее оговоренные сроки. И это немало ободряло, ведь исполнить то, что заранее подробно изложено на бумаге, будет гораздо проще, чем самому думать над недостатками и способами их быстрого устранения.

— А ведь отвалили нехило — кредит в 387 миллионов франков чудовищно огромная сумма, если на пять поделить, то в долларах выйдет… хм, без малого 78 миллионов. Внушительно, что тут скажешь и условия божеские.

Раскурив сигару, Сергей Иванович отпил остывший кофе и поморщился. В походе он никогда не притрагивался к рому сам, и другим не позволял — нападение американских крейсеров могло быть неожиданным. И как не крути, у янки оставались два больших бронепалубных крейсера в восемь тысяч тонн полного водоизмещения и ходом в 23 узла. Но вот вооружение явно не соответствует тоннажу, откровенно слабое — на баке одно восьмидюймовое орудие, на юте два 152 мм, на каждом борту по четыре 102 мм ствола — бортовой залп в два с половиной центнера, у «инфант» в три раза увесистей за счет главного калибра в одиннадцать дюймов. Но даже на «Нью-Орлеане», что шел в кильватере за флагманом, на борт могли стрелять четыре 152 мм и пара 120 мм орудий, и залп в парочку центнеров при лучшей скорострельности и дальнобойности английских длинноствольных пушек. А вот замыкающий «Марблхед», ставший «Гаваной», мог стрелять из полудюжины 127 мм орудий — без малого на полтора центнера.

— Посмотрим, что будет послезавтра, надеюсь, что удастся пострелять, — пробормотал адмирал, пыхая сигарой. Хотя он сейчас надеялся, что его хитрость удастся, и янки будут поджидать конвой с испанцами у Саванны пятого с утра — зря что-ли телеграммы отправляли, всяко разно у «северян» шпионы есть. Но мало ли какая моча янкесам в голову ударит, американцы всегда славились своей непредсказуемостью. Кроме этой парочки кораблей, каждый из которых вполне мог сразиться с любым из испанских броненосных крейсеров, а вдвоем даже одолеть «инфанту», другой серьезной силы не имелось. Есть еще четыре бронепалубных крейсера водоизмещением от двух до четырех тысяч тонн, и набором из пятидюймовых пушек с единичными шестидюймовыми стволами — полтора центнера по весу, не больше. Но даже невооруженный главным калибром «Кристобаль Колон» имел в залпе на борт десять скорострельных орудий англо-итальянской выделки, что могли послать во врага три с половиной центнера стали и взрывчатки.

Сейчас в своем салоне Серхио Рамос жаждал боя, специально подставляя под удар три своих крейсера, что шли в сопровождении двух быстроходных яхт, взятых как авизо. С ними следовали четыре больших парохода, но только не с десантом — кто же будет людей под возможный, даже вероятный удар подставлять. Нет, это шли вспомогательные крейсера — по паре «испанцев» и от конфедератов. Далеко сзади находился отряд контр-адмирала Вильямиля — «Бискайя» и «Колон», в сопровождение «Долфина» и одной яхты, что служили при них посыльными судами.

«Молот и наковальня» — так можно было бы назвать задуманный им план. Вряд ли у американцев будет больше четырех крейсеров — для уничтожения «Инфанты Марии Терезии» и «Нью-Орлеана» этого вполне достаточно, ведь отряд Вильямиля ушел конвоировать «Филиппины» и «Техас» на ремонт в «Нью-Орлеан», о том всему миру мог поведать телеграф. Вот только оставил крейсера оставили эти два броненосца на попечение канонерских лодок, особой нужды переживать за них не было — артиллерия среднего калибра на кораблях была вполне готова, так что от нападения крейсеров они и сами могли бы отбиться. Тем более вся флотилия миноносцев была поставлена в обеспечение — а число вымпелов в ней возросло вдвое. Ведь три больших миноносца не пошли с отрядом контр-адмирала Камары на восток, а повернула в обратном направлении, и на буксире у пароходов с пополнением для экспедиционного корпуса, пересекла Атлантику.