Два мира – два солнца
Шрифт:
Собственно, в самой истории не было ничего нового или неожиданного. Да, земляне обнаружили планету-близнеца, планету-побратима, если угодно, и отправили к ней экспедицию, отбирая ее участников по принципу «кого не жалко». Да, экспедиция преодолела ровно половину пути и повстречала корабль пришельцев – чужой, но по внешнему виду ничем не отличающийся от собственного – и двух космонавтов с поразительно знакомыми выражениями на лицах. Более того, с совпадающими именами, фамилиями и, насколько успели выяснить ксенобиологи, областями специализации.
Словом,
Редуард следил за ходом дискуссии вполуха и вполглаза, развернувшись к спорщикам чуть ли не боком, чтобы ненароком не выдать своего чересчур явного интереса к соседу по стулу. Тому, похоже, тоже казалось нескромным пялиться на самого себя без помощи зеркала. Взгляд контактера рассеянно блуждал по знакомым элементам обстановки, его успокаивал вид закругляющихся стенок отсека, пакета с фруктами на дне пустующей камеры долгого сна, дрейфующих за дверью рубки обломков, напоминающих о недавней потасовке.
– Надо было прибраться, прежде чем приглашать гостей, – дождавшись паузы в беседе, шепнул он на ухо Николасу.
– Не волнуйся, – ответил тот. – Это мы у них в гостях, – и подмигнул, забавляясь растерянным видом товарища. – Кстати, не хочешь ли поработать по специальности? А то я, честно сказать, представляю процедуру контакта в общих чертах. Если что, температуру им я уже смерил, образцы тканей ненавязчиво позаимствовал. Так что не тяни, переходи сразу к официальной части.
«Вот он, – подумал Редуард, – мой звездный час!» Хотя на обзорном экране по-прежнему не разглядеть было ни единой звездочки.
– Может, обменяемся научными достижениями? – не очень уверенно предложил он, чувствуя себя совершенно не готовым к обмену культурными ценностями.
– Отличная идея! – поддержал ксенобиолог. – С чего начнем?
– Значит, в космос, как я погляжу, вы уже вышли, – заметил его коллега из команды двойников.
– О, еще когда! – улыбнулся Николас. – В двадцатом веке.
– Правда? А мы в девятнадцатом.
– Ну, это смотря от чего отсчитывать, – заметил наш после недолгих раздумий. – Мы, пожалуй, тоже в девятнадцатом. Во второй половине.
– А мы в первой.
– Зато мы навсегда избавились от болезней! – быстро нашелся землянин.
– Болезни? – переспросил уроженец Земли-два, делая удивленное лицо. – Что это?
Так что поникшему Николасу пришлось объяснять очевидное. Впрочем, объяснение получилось таким занудным, что его оппонент не выдержал и пары минут.
– Понял, понял, – прервал он докладчика и неискренне посочувствовал: – Эти так называемые болезни, должно быть, часто приводили к преждевременному старению?
– Какому еще старению? – довольно ухмыльнулся Николас. – Неужели вы до сих пор не открыли рецепта вечной молодости?
– Мы… мы… – беспомощно, как ребенок, повторял Николас-второй.
«Открыли, как же! – окончательно успокоившись, подумал Редуард Кинг. – В некоторых так и вечное детство еще не отыграло».
– В общем, судя по вашим заявлениям, с фантазией на обеих планетах дела обстоят неплохо. – сказал он. – А теперь, пожалуйста, серьезно.
Он на минуту нырнул в рубку и вернулся с планшетом для записей. Расположил его так, чтобы всем присутствующим было видно и уверенно написал:
2 х 2=4
2 х 3=6
Притихшая троица следила за его действиями завороженными взглядами дикарей, которым только что открылось подлинное величие разума. Правда, уже на «шестью шесть» терпение наблюдателей подошло к концу, и с обеих сторон послышались смешки и ехидные замечания. Не обращая на них внимания, Редуард методично запротоколировал всю таблицу умножения. Рука дрогнула лишь однажды, когда напротив «7 х 7» он по инерции чуть было не поставил «47».
Впрочем, Редуард второй следил за действиями первого с неподдельным интересом до самого конца. Хотя интересовали его не столько цифры, сколько рука, сжимающая карандаш.
– Ты что, левша? – спросил он, когда Редуард закончил.
– А ты разве нет?
– В детстве был, но в школе заставили переучиваться. Теперь одинаково владею обеими руками.
– Я тоже.
– Жаль, растут обе не из того места, – хором пошутили ксенобиологи и, рассмеявшись, показали друг другу большой палец.
Редуарды в ответ презрительно скривились и высунули язык. Тот самый общий язык, который так важно найти для успешного установления контакта.
– Прошу не отвлекаться! – бодрым голосом призвал Редуард, перелистывая страницу. – Перейдем к геометрии…
– И наконец, тело, погруженное в жидкость… – устало продолжал он несколько часов спустя.
– Или в газ, – зевнув, уточнил Николас.
– Да, короче, во что угодно, кроме вакуума, теряет в своем весе столько… – Он покачал головой, отгоняя тупое оцепенение, и слегка развел руками, как бы показывая, сколько именно теряет тело.
– Знаем, знаем, – сжалился над утомленным контактером Николас-второй. – Закон Пифагора!
«Ну наконец-то!» – подумал Редуард. – «Хоть какая-то нестыковка…» Он изобразил на лице улыбку человека, добившегося желаемого ценой неимоверных усилий, и попытался хотя бы приблизительно представить, каким должен быть мир, в котором два великих грека, самосский и сиракузский, поменялись местами.