Два одиночества
Шрифт:
— Вы работали в притоне?
Наверное, невежливо переспрашивать, вот только новость была слишком шокирующая. Я еще никогда не общалась с проституткой, которая бы не скрывала этого.
— Молодая была, глупая. Да и деньги всегда нужны. Купилась на лёгкий заработок, потом проклинала себя. Зато теперь я отвечаю за набор персонала для тренингов.
Я слушала Жаннетт, и мне становилось всё дурнее. Я не понимала, чем занимался Феликс. Вспомнилось, как его называли наставником, как многие лебезили перед ним, и… Я обернулась к охранникам, которые так и стояли возле запретной двери, ведущей в закрытую зону.
—
— Секрет. Туда вход только манаукцам и персоналу. Даже гостей туда не водят, так как это большой секрет. Но вам-то можно рассказать.
— Нужно, — холодно отрезала.
— Виола, не хмурься, — неожиданно перешла на ты Жаннетт. — Я думала, ты одна из нас. Ты же пишешь эротику и должна понимать, что сексу нужно учиться. — Жаннетт стрельнула глазками в сторону охранников, подалась ко мне и зашептала: — Манаукцы извращенцы и в этом переплюнули нас. Ши Энтос обучает своих учеников терпеть женщин.
— Чему? — не поняла я. Как это?
— Ага! — обрадованно рассмеялась Жаннетт, тыча в меня пальцем. — Я так же переспросила, когда ши Энтос мне рассказывал об обязанностях. Он обучает контролю и правильному поведению с женщинами. Нам порой с девочками такие истерики приходится разыгрывать, аж самим тошно. А они терпят. Хоть бей ты их, хоть рыдай у ног, будут стоять и молчать. Жуткое зрелище. Я первое время сильно нервничала, а сейчас спокойна.
— И сколько ты у Феликса работаешь?
Я старалась быть отстранённой. Не спит же он с ней? Но странная работа ужасно напрягала. Или для манаукцев подобное считалось нормой?
— Скоро три года будет. С самого открытия, — с гордостью ответила Жаннетт, а я так и не решила, как же мне реагировать на её слова. — Знаешь, тебе повезло. Ши Энтос удивительно постоянен и уважает преданность. У нас старый сработавшийся коллектив. Я веду первый этап и третий, а на второй набираю новичков, девочек помоложе. Сначала сильно нервничала, всё же стара я для такой работы. У путаны век недолог, но ши Энтос верен своему слову. Он объяснил, зачем нужны молодые, неуравновешенные, которые долго не задерживались у нас. Второй этап тренингов самый лёгкий для манаукцев. На молоденьких они учатся соблазнять женщин, чтобы на третьем этапе вновь попасть в наши руки, прожжённых жизнью женщин. Пока ни один меня не соблазнил, хотя за три года их столько было, не перечесть!
— Не соблазнил? — сухо переспросила, так как, похоже, в нечто подобном Феликс заставил участвовать и меня.
— Виола, это не притон. Хочешь секса — на выход. Правила очень суровы и просты. Да я ни за какие кредитки не пересплю ни с кем в пределах этого клуба. Я не хочу терять работу, как и многие мои девочки. Одноразовый секс или высокооплачиваемая и уважаемая работа? Мы не дуры.
— Уважаемая? — нахмурилась я, так как не понимала Жаннетт. Мне казалось, что мы говорим на разных языках. Путана считала, что выбрала уважаемую профессию?
— Я старшая наставница, Виола. В моём подчинении десять самых разных, на любой вкус женщин. Мы эксперты, способные доставить мужчине наивысшее блаженство, свести его с ума истериками и скандалами, умеем больно кусаться словами и заводить с пол-оборота. Но! — театрально выставив указательный палец, Жаннетт расцвела в такой жаркой ухмылке, что я взмокла от испуга. — При этом ни
— А Феликс что преподаёт?
Жаннетт перестала улыбаться и подобралась. Я видела, как она задумалась стоит ли мне говорить, и всё во мне стало постепенно умирать. Ревность вновь проснулась и пустила свои удушающие стебли.
— Я не знаю, чему он обучает. Лекции закрытые и только для мужчин. Знаешь, порой мне казалось, что он вообще по мальчикам. На женщин не смотрел до тебя. Не только на нас, но и на посетительниц бара. Вечно задумчивый, весь в себе. А после лекций, ты бы видела, как его обожают ученики. Разве что на руках не носят, и дышать в его сторону боятся.
— Он точно не гей, — предупреждающе остановила женщину от дальнейших умозаключений.
— Теперь-то понятно. И как он в постели? Божественен?
Я уставилась на восторженное лицо Жаннетт и растерялась. Я не понимала, ревновать ли мне Феликса к ней или нет. Ведь она явно его обожала, мечтала, наверное, о нём. А он даже не смотрел в её сторону.
Сомнения опять захватили меня. Ведь ему нравились невинные девственницы?! Или только девственницы? Нет, я у него первая девственница, он сам сказал. Тогда что во мне его так привлекло? Что во мне есть такого, чего нет в просто девственнице и в обычной путане? Жаннетт казалась грубой в общении, хотя и выглядела вполне благовоспитанной. Феликсу нравилась женственность? Поэтому и искал её в моих книгах, поскольку на работе он имел дела с опасными хищницами, эротическими искусницами? Или я его завлекла своей ненормальностью? Пошлая девственница? Дело в этом? Или всё же в любви?
— Я что-то не то сказала? Виола, ты сама не своя. Или переживаешь за Феликса? Но я уверена, что он справится. Какое ему обвинение предъявили, знаешь?
— Да, говорят, он ударил женщину, — решила я сменить шаткую для меня тему.
— Что? — удивилась госпожа Тьюдор. — Наставник не мог ударить женщину.
Вдруг к столику подошли охранники, подсев к нам.
— Шия Энтос, нам жаль, что так случилось, но вам придётся подождать.
— Кто? — не поняла я, к кому они обратились.
— Вы же фаворитка ши Энтоса?
Я молчаливо кивнула, жутко смутившись. Непривычно, когда все знали, что ты с кем-то встречалась, и, наверное, догадывались, что спала с ним. Но я хотела принадлежать Феликсу. Особенно сейчас, когда от него, похоже, отвернулись все.
— Значит, к вам следует обращаться шия Энтос, — объяснил мне традиции манаукцев охранник, тот, что помоложе. Я же удивлённо отметила, что эти двое были такими же безликими, прямо как и ши Короц. А манаукец продолжал говорить со мной, возвратив внимание к моей проблеме: — Ши Энтос и вправду оступился и ударил женщину. Это было три года назад, до того, как он прилетел на станцию «Астрея». Мы всё это время следили за ним, так как он сбежал из-под ареста, но приказа вернуть его не было до сих пор. Наверное, решили довести дело до конца и возобновить разбирательство.