Два в одном. Барон поневоле

Сухинин Владимир Александрович

– Вот же жулик! – воскликнул Свад. – И как вы ему молитесь? Разве ж это бог? Это… это… – Он замолчал, подбирая слова, чтобы пообиднее обозвать Иля. Но вместо этого вдруг стал мяукать.

– С тобой все в порядке? – озабоченно спросил Артем.

– Это он мне второе желание проиграл, – раздался приглушенный голос Иля из сумки.

Артем вздохнул и подобрал мешочек. Разделся и залез под одеяло.

– Я же говорил… – начал было гремлун, но Артем его остановил:

– Лампы погаси и спать иди, говорилка.

На

следующее утро после сытного и простого завтрака Артем вместе с Козьмой и гремлуном решил тщательнее обследовать обширные подвалы. Входов в подвалы было несколько. Из кухни, из кладовой и один рядом с центральным входом. Одна каменная лестница вела наверх, другая вниз, в подвал. Как понял Артем, подвалы служили складами и местом для проведения магических ритуалов. Крепость, которая стала замком, была построена весьма разумно, на скале выступающей далеко в реку Безымянная. И под ней были естественные пещеры или пустоты. Вот они-то и образовали подземные этажи. Немного доработанные умелыми строителями, соединенные с крепостью и друг с другом, они выходили по своей площади далеко за пределы замка.

Несколько раз к нему приходили мысли о неуместности такого грандиозного сооружения в этом глухом месте, вдали от цивилизации. Он даже представить не мог, как долго строили эту крепость и сколько людей было задействовано. И главное, где маги взяли строителей? Неужели они уходили из королевства, забрав с собой тысячи людей?

Может статься, ответ на этот вопрос находится в комнате с книгами за залом пыток, как называл про себя Артем пещеру с клетками. Но за рабочей суетой первых трех дней у него не нашлось времени добраться до этой комнаты.

Артем отправился в правое ответвление подвала, туда, где находилась закрытая на замок пещера. На каменной лестнице, ведущей в подвал, он создал два светляка и привязал их к своей ауре. Маленькие ярко-белые огоньки, подпитываемые от запаса магической энергии Артема, разошлись в стороны, пугая и разгоняя властвующую здесь многолетнюю тьму.

Правый коридор был свободен от мусора, и дружинники сюда больше не заглядывали. Шаги Козьмы, обутого в солдатские сапоги с подковами, громко и гулко отдавались эхом в тишине. Денщик зябко поежился.

– Страшновато тут, мессир. Словно в склепе. – Он поближе пристроился к Артему, осеняя себя змейкой.

Артем искоса глянул на суеверного денщики и усмехнулся.

– Дракон Хранитель тебе не поможет, Козьма. Ты проси защиты у хранителя Иля и осеняй себя не змейкой, а крестом. Вот так. – Артем перекрестился на православный манер, проговорив: – Иль, спаси и сохрани.

Его крест вдруг вспыхнул красным пламенем и погас. Козьма, следующий на полшага сзади, в страхе отпрянул.

– Это что сейчас было, ваша милость? – трепеща, спросил он, понизив голос до шепота.

– Это, Козьма, – серьезно ответил Артем, – меня хранитель Иль от нечистой силы защитил. – Он остановился у дверей пыточной.

Свад, сидящий на плече Артема, развлекался, наблюдая, как Козьма страстно

стал креститься.

– Козьма, – произнес он, – тебе это не поможет.

– Это еще почему? Вон его милости мессиру помогло…

– Так то его милость. Он у Иля в друзьях. А ты кто? Ты в его понимании еретик. Чужак, значит. Только что себя знаком Дракона осенял и просил у него защиты.

– И что с того? – не понял денщик.

Артем в их разговор не вмешивался, он изучал дверь и замок.

– А то. Вот скажи, чудак-человек, если бы я пришел к тебе и попросил еды, ты бы мне дал?

– Дал бы. Ты же не чужой его милости… только не понимаю, за что он тебя любит. Ты же, поганец, мочишься в сапоги тем, кто над тобой посмеялся…

Свад завозился, искоса посмотрел на Артема и, увидев, что тот не обратил на слова денщика внимания, важно продолжил:

– Не уклоняйся, Козьма, от темы. Я тебе, бестолковому служаке, помочь хочу. А скажи мне вот что: если придет крестьянин и попросит еды из солдатского котла, ты дашь?

– Нет, конечно, только если его милость прикажет.

– Вот! – Гремлун поднял грязный палец. Затем стал ковыряться им в носу. Достал козулю и стал стряхивать на Артема.

– Что вот? И не вытирай сопли о его милость, – недовольно проворчал Козьма.

– Свад, – вмешался Артем, – хватит болтать. Осмотри и открой этот замок.

Он снял гремлуна с плеча и поднес к двери.

– Замок открыт, – заглянув в замочную скважину, произнес Свад. – Там засов изнутри.

Артем ухватил рукой подбородок и стал задумчиво смотреть на дверь. Гремлуна снова посадил на плечо.

– Так что «вот»? – потеребил Козьма за фартук коротышку.

– Вот я и говорю… – начал гремлун. – А что я говорю?.. А? Там засов. Его надо проклясть.

– Да я не про засов, – поморщился денщик. – Я про кашу для чужого.

– А что каша? – переспросил Свад. – При чем здесь каша и я?

– Тьфу на тебя! – сплюнул на пол Козьма. – Бестолковый ты домовой. За самогоном не приходи.

– Как не приходи?!

Артем, услышав совет, снял с плеча Свада и стал плести заклинание могильного праха. Наложил на участок двери, и дерево в этом месте почернело. Артем пальцами раскрошил древесину, просунул руку, нащупал засов и открыл его. Затем толкнул дверь. С громким противным скрипом несмазанных петель та, как будто недовольная, что ее побеспокоили и разбудили от долгой спячки, открылась.

– Козьма, посторожи тут, – приказал Артем. – Свад, пошли!

– Ваша милость, мессир, тут темно! – заволновался денщик.

– И что? Ты темноты боишься?

– Темноты я не боюсь, ваша милость, мессир… Я боюсь нечистой силы. Вы-то вон защитились…

Артем понял, в чем дело, и усмехнулся. Перекрестил Козьму, и тот вскрикнул, когда в воздухе вспыхнул крест.

– Ну вот, теперь ты тоже под защитой, стой и никого сюда не пускай.

– Да кто сюда придет? – отмахнулся Козьма. – Наши уже подвал почистили. А заходить в темноту дураков нет.