Два Валентина и одна Лилечка
Шрифт:
– Знаешь, какую фантазию мы рассказывали тут друг другу?
– спросил он меня, так и оставшись сидеть на корточках. Его рука поползла вверх по моему бедру, передвинулась на внутреннюю его сторону, а потом он ребром ладони надавил, заставив меня расставить ноги.
– Какую?
– выдохнула я, потому что Валя уже освободил мой рот. Он тянул декольте, открывая грудь и ловил губами сосок.
Так меня еще никогда не ласкали!
Его зубы прикусили, а потом язык раскатал твердую вишенку и я застонала. Пальцы Вэла развели мои половые губки в стороны, открывая набухший клитор току воздуха, и Валя ответил за него:
– Мы хотели вдвоем трахнуть девочку.
– И перебирали всех, кто был на вечеринке, - продолжил Вэл, слегка нажимая пальцем на чувствительный бугорок.
– Твоя подружка шлюха.
– Еще одна стерва.
– Третья малолетка.
– Четвертая слишком пухлая.
– Почему мы пятую не захотели?
– переглянулись они.
– Не помню.
– Ты - идеальная.
– Мы подумали, хорошо бы тебя.
– И тут ты входишь.
– Ооооо…
За этой болтовней, облизывая мою грудь, прикусывая шею, массируя клитор, поглаживая бедра, прижимаясь, они дотащили меня до дивана и оставили на нем, а сами встали, глядя сверху вниз. И их знакомые мне уже члены, распирали их ширинки, пока они водили взглядом по моему телу, на котором было только сбившееся платье, открывающее одну грудь и задранное почти до пояса.
Сумка и кофта остались где-то у входа.
Я вновь задрожала.
Во что я ввязалась?! Это же… групповой секс! Для стесняши двадцати трех лет, которая никак не могла найти никого избавиться от девственности - это перебор!
Оба Валентина переглянулись и перевели взгляд на меня, предвкушающе и хищно улыбаясь одинаковыми улыбками, хоть они и были совершенно разными. Но сделать со мной они хотели одинаковые вещи.
Очень, очень плохие.
Шутки кончились, пошла жара!
Они разом присели с двух сторон, нагнулись надо мной. Вэл потянул платье вверх, помогая мне из него выпутаться. Валя трусики вниз, избавляя меня от них окончательно. Стянул чулки, аккуратно скатывая и тут же лаская большими теплыми ладонями. Ловкие пальцы с другой стороны уже коснулись моей груди, по очереди оттянули соски, запустив по коже россыпь электрических искр.
Твердые губы накрыли мои губы.
Руки накрыли грудь.
Язык скользнул по животу, закручивая спираль вокруг пупка.
Пальцы коснулись меня между ног, развели бедра в стороны.
Они ласкали меня очень нежно, очень, очень аккуратно, в четыре руки, в два языка, но от ошеломляющего водопада прикосновений, которые не знаешь, где и от кого ждать, я полностью потерялась в пространстве. Закрыла глаза, потому что голова кружилась и только отдала им власть над своим телом. Пусть делают, что хотят, пока то, что они делают, так крышесносно и прекрасно.
Горячее дыхание между ног подняло дыбом волоски на всем теле. Властные губы завладели ртом и поймали мой первый вскрик от необычных ощущений. Никто никогда не касался меня там… языком, губами, никто не проводил горячую дрожащую полоску по приоткрытой щели, не раздвигал пальцами складки.
Я задрожала всем телом, выталкивая стоны в рот Вэлу, а его руки сошлись с руками Вали где-то посередине живота между мягкими поглаживаниями и требовательными щипками.
Они вдруг оба отпрянули от меня, и я в испуге распахнула глаза. Что не так?
Но все было так. Они разом стягивали с себя одежду, открывая моему взгляду подтянутые красивые тела. Валя был мощнее, его мускулы так и перекатывались под кожей, а напряженная плита живота демонстрировала полный набор глубоко прорезанных мышц. Вэл стройнее и легче, более подсушенный как марафонец, но ему это тоже шло. А я была в раю.
Между двумя обалденно прекрасными мужчинами. У Вэла под пояс джинсов уходил грубый шрам от аппендицита, и сама не понимаю, почему я потянулась к нему, чтобы пройтись языком по исчерченной рубцами коже.
Он посмотрел на меня с удивлением, но втянул воздух сквозь сжатые зубы, когда мой язык коснулся его тела.
Звякнула пряжка за спиной. Валя стаскивал джинсы. Я помогла Вэлу избавиться от его уже привычными движениями.
Они оба скользнули ко мне обнаженные и сжали горячими телами с двух сторон, соревнуясь, кто из них первым захватит в плен мои губы.
Голова кружилась все сильнее, плыл перед глазами розовый туман.
Все казалось нереальным. Такая волшебная атака, когда не успеваешь даже задуматься о сопротивлении, как тебя уже сбили с толку, опрокинули и жадно целуют, прикусывая кожу и пальцами раздвигая влажные складки между ног.
Валя развел их, чтобы пальцы Вэла коснулись моего клитора. Меня выгнуло дугой от слишком ярких ощущений, но нежные поцелуи тут же смяли и сгладили этот пик.
Они не переговаривались между собой, но я ловила выразительные взгляды. Как-то они их понимали и действовали, словно не встретились впервые сегодня на вечеринке, а годами вместе ходили в разведку. Или… трахали женщин на двоих.
Хотя они сказали, что для них это тоже первый опыт.
Мне тоже хотелось их потрогать. Я ведь уже делала это. Я потянулась к Вэлу, но он остановил мою руку, хотя его эрегированный член почти прижимался к животу.
– Нет, сначала ты, - он скользнул языком мне в рот, сплелся с моим, обвел губы по кругу и спросил: - Ты ведь уже получала оргазм?
Я закусила губу и кивнула. Конечно, я трогала сама себя.
– Тогда позволишь нам сделать так, чтобы ты забыла обо всем?
Он не ждал ответа. Он знал, каким он будет. Его рука накрыла мою грудь, стиснула ее. Пальцы сжали сосок, слегка потягивая, а Валя тем временем устроился между моих ног, закинув бедра себе на плечи и задумчиво обводя кончиком языка по кругу мой клитор. Нежная, неспешная ласка, которая подбрасывала меня каждым своим мгновением.
Как же Лерка была права в своих фантазиях! Она только мечтала, а я теперь знала точно, что быть в крепких руках этих двух мужчин просто потрясающе. Просто лучшее, что случалось со мной.
Но что дальше?
А дальше я вдруг поняла, что якобы неспешные ленивые ласки, которыми они оба одаривали меня, вот эти поглаживания, облизывания, вроде бы случайные прикосновения как-то незаметно подогрели мое тело как тех лягушек в кипящей кастрюле. Ничего особенного они не делали, но внизу живота было жарко, между ног мокро и через все тело проходили натянутые дребезжащие струны нетерпения.