Двадцатый век Анны Капицы: воспоминания, письма

Анна Алексеевна Капица (урожденная Крылова) прожила со своим мужем, выдающимся русским физиком Петром Леонидовичем Капицей, более 50 лет. Все, кто знал ее, неизменно отмечали ее незаурядный ум и волевой характер. В юные годы Анна Алексеевна собиралась стать археологом. Во Франции она получила соответствующее образование и уже готовилась защитить диплом, но неожиданная встреча с Петром Леонидовичем круто изменила ее судьбу. Она полностью оставила свои собственные интересы и отдала себя служению мужу, хорошо понимая, что, по крайней мере для нее, научная работа несовместима с положением жены Капицы. Как показало время, она оправдала взятые на себя обязательства — во всех сложнейших жизненных коллизиях Анна Алексеевна всегда была рядом с мужем, поддерживала его, разделяла с ним не только радости,

но и тяжелые испытания.

Еще при жизни Петра Леонидовича Анна Алексеевна привела в порядок его громадный и очень разноплановый архив. После кончины мужа она много сил положила на создание Мемориального музея, была, без сомнения, главным идейным вдохновителем его обустройства и работы. Весь архив Капицы она передала в этот музей.

Анна Алексеевна всегда сознательно отодвигала себя на второй план и даже в экспозиции музея свела к минимуму свои изображения. Нам, к примеру, с большим трудом удалось уговорить ее вытащить из «подполья» очень красивый мраморный бюст работы скульптора А. Портянко.

После смерти Анны Алексеевны ее наследники передали сотрудникам Мемориального музея тот архив, который она до последнего дня хранила дома и который, как она, видимо, считала, больше касался ее самой. Там мы обнаружили обширную переписку Анны Алексеевны с самыми разнообразными людьми. Среди ее корреспондентов были и выдающиеся ученые, и деятели культуры, а часто и просто ее добрые знакомые. И что стало для нас полнейшей неожиданностью, так это дневники Анны Алексеевны. Конечно, многие десятилетия в истории нашей страны особенно не располагали к ведению дневников, но — уже начиная с 50-х годов — ее записи дневникового характера сохранились. Особенно регулярно и много она пишет после смерти Петра Леонидовича в 80-х и 90-х годах.

Кроме того, в наших руках были магнитофонные ленты с рассказами Анны Алексеевны о своей жизни и о людях, с которыми ее сталкивала судьба.

Мы хорошо знали и очень любили Анну Алексеевну, и нам хотелось отдать должное этой, безусловно, выдающейся женщине. Так и родилась эта книга. Она составлена в основном из ее воспоминаний, писем и дневников. Анна Алексеевна прожила долгую жизнь, охватывающую практически весь двадцатый век. Рожденная еще до Октябрьского переворота, она прошла через годы эмиграции, долго жила в Париже и Кембридже. Затем было возвращение в Россию уже советской гражданкой в самое страшное время сталинских репрессий. Война. В семье Капиц никто не погиб в эти суровые годы, но были долгие девять лет, когда Капица жил, отстраненный от дел, в опальном положении, с минуты на минуту ожидая расправы. После смерти Сталина — возвращение к нормальной жизни в Москве. И еще пятьдесят с лишним лет уже послевоенной истории нашей страны прошли у нее перед глазами. Умерла Анна Алексеевна весной 1996 года, до последнего дня сохраняя полную ясность мысли и живой интерес к окружающим событиям.

Перед вами книга, основанная на дневниках, переписке и воспоминаниях моей матери Анны Алексеевны Капицы. Ее жизнь с удивительной полнотой ложится на весь двадцатый век и, несомненно, отражает — как в ее судьбе, так и в судьбах близких ей людей — это необыкновенно насыщенное событиями время. Время, которым завершается не только столетие, но и тысячелетие истории человечества. Такое утверждение может показаться драматическим преувеличением, однако для него есть глубокие причины, показывающие, почему именно эта эпоха так значима. Более того, именно русский читатель легко поймет это в свете нашего исторического опыта, опыта, отраженного в жизни одной женщины.

С одной стороны, эта книга глубоко личная, но, с другой стороны, жизнь моей матери проходила на фоне самых крупных событий двадцатого века. Она родилась в 1903 году в Петербурге, и ее молодость пришлась на ту замечательную эпоху, которую в европейской истории называют Belle 'Epoque, а в русской литературе Серебряным веком. Недаром ее так привлекала история искусств. Ее отец, Алексей Николаевич Крылов, был крупным ученым и инженером. Именно его идеям и энергии Россия обязана созданием отечественного флота, после того как страна потеряла старый в русско-японской войне. Этот новый флот служил России, как в Первую мировую, так и после Революции, в Великую Отечественную войну, до самого начала которой дед продолжал активно влиять на развитие флота. Он скончался осенью 1945 года в Ленинграде. Город и флот хоронили его как выдающегося

деятеля, во все времена служившего своей родине. В 1927 году в Париже моя мать вышла замуж за Петра Леонидовича Капицу, с которым она прожила долгую и богатую событиями жизнь вплоть до 1984 года, когда отец, не дожив трех месяцев до своего 90-летия, скончался в Москве. Мать, пережив распад Союза, умерла в 1996 году. Я и мой брат Андрей родились соответственно в 1928 и 1931 годах в Англии, где тогда жил и работал отец. В 1934–1936 году по решению Сталина мы переехали в Советский Союз. Таковы временные и пространственные рамки жизни нашей семьи.

Два тома, посвященные жизни Анны Алексеевны, возможно, следует читать вместе с томом статей и материалов, связанных с жизнью и трудами П. Л. Капицы [1] и книгой А. Н. Крылова «Мои Воспоминания» [2] . Я хорошо помню, как глубокой осенью 1941 года, в первый год войны, в Казани, куда из Ленинграда был эвакуирован дед, он, часто при неровном свете коптилки, глухим голосом читал нам свою книгу. А мы с братом, сидя у его ног, затаив дыхание, слушали. Так для нас впервые прошлое стало зримым и реальным — перед нами словно наяву разворачивались картины его детства и молодости. Описанные точным и выразительным языком, эти события теперь уже отделены от нас полутора веками истории.

Отец же не написал воспоминаний, но после него осталась, помимо статей, обширная переписка. Его письма к матери и жене написаны с удивительной теплотой и литературным мастерством и, несомненно, являются интереснейшими документами своего времени [3] . Не менее значима его переписка с коллегами и, особенно с Властью [4] . Этой, некогда секретной, переписке отец уделял особое внимание, а мать неоднократно перепечатывала эти письма с рукописи. Сегодня, когда так обострились взаимоотношения науки и общества, письма отца никак не потеряли своего значения и читаются с неизменным интересом и, я надеюсь, пользой.

Я потому так подробно останавливаюсь на том окружении, в котором жила Анна Алексеевна, что все это нашло свое отражение в ее собственных текстах. Это тем более существенно, что в наше время чрезвычайно возросла потребность в мемуарах, в человеческих документах нашей истории. Причем этот интерес появился у широкого круга читателей, и поэтому так важно понять его происхождение. Мне кажется, что это связано с двумя обстоятельствами. Во-первых, художественная литература как-то потеряла способность к тому, чтобы достоверно, честно и доступно обобщать и описывать прошлое. Поэтому, быть может, слухи о смерти романа не так уж и преувеличены.

Другая же причина кроется в том, как мы обращаемся со своим прошлым, подчиняя его описание либо сиюминутной политической конъюнктуре, либо крайнему субъективизму, даже невежеству некоторых авторов. А в то же время именно в переломные эпохи особенно возрастает потребность в понимании как недавнего прошлого, так и настоящего. Поэтому, обращаясь к воспоминаниям, читатель надеется таким образом самостоятельно разобраться, что же происходило на самом деле и что происходит теперь. Так в минуты кризиса, если не отчаяния, мы все чаще обращаемся к прошлому.