Дважды невезучие
Шрифт:
Из своего укрытия Зорган не слышал, о чем говорили противники, а потому не понял, с чего вдруг колдуны выбросили вперед один правую, а другой левую руку. С их разведенных ладоней рванул в пургу искрящийся золотой поток… Крик ужаса застрял в горле эмпира. О Рогнеда, глупая девушка, ну зачем, зачем ты повернулась к ним спиной?!
Конечно, доведись мне услышать мысленный вопль любимого, я бы ответила, что подобный бросок чужой мощи опытный волшебник чувствует заранее – столь велико в этот момент напряжение силы. Но, к сожалению, я находилась далеко и не могла утешить перепуганного виконта, который уже практически видел, как я корчусь на снегу
И тут произошло странное. Морозный воздух уплотнился, будто изготовился обратиться в кисель. Из-за этого все вокруг сделалось медленным и величавым: снежинки едва двигались, ветер ослаб, точно на его пути возникло неведомое препятствие. Чудовищный аркан, неторопливо вращаясь, пролетел через эту вязкую пургу и плавно осел на плечи княжны. В своем мягком торжественном полете колдовской бросок растерял не только скорость, но и силу. У Зоргана вырвался облегченный вздох и словно гора свалилась с плеч. Эмпир видел могучее усилие близнецов-чародеев, видел напряженное дрожание золотой нити, изливающейся из двух белых ладоней, видел легкую усмешку, тронувшую губы Рогнеды, а потом… все застыло.
Снежинки повисли в воздухе, ветер прекратил тоскливые завывания, и воцарилась тишина. Зоргану даже показалось, что он оглох, но в этот самый момент безмолвие нарушил спокойный голос:
– Нельзя же быть такими олухами.
Рогнеда сказала это со скукой. Она по-прежнему не поворачивалась к противникам. Золотистый аркан, объявший плечи девушки, вибрировал от напряжения, а потом Зорган услышала звук рвущегося колдовства. Как будто кто-то дернул в разные стороны кусок плотной ткани. Пронзительный хруст разнесся над полем – петля, захлестнувшая княжну, рассыпалась искрами.
И вот тогда девушка повернулась к преследователям. Рогнеда простерла к земле открытые ладони, и к ним тотчас же устремились клочья янтарно-золотой нити. Близнецы замерли, признавая право победителя на невозбранное изъятие силы, и лишь с ужасом следили, как неизвестная волшебница стремительно поглощает все то, что они создали. Удар невероятной мощи словно прошел мимо жертвы. Братья угробили на сокрушительный бросок почти все энергетические ресурсы, которые имели, и теперь оказались совершенно беспомощны перед лицом грядущей опасности. И какой опасности!..
Колдуны, смирившись со своей участью, запоздало гадали, почему никто не знал о том, что на Леднице находится столь сильная магичка? Почему никто не знал о том, что в пределах владений богов появилась столь сильная волшебница? Откуда она взялась и что сейчас сотворит с ними за дерзость? Первый некромант всматривался в бесстрастное лицо чародейки и тщетно пытался прочесть на нем хоть какие-то мысли относительно дальнейшей судьбы двух незадачливых братьев. Юноша понимал, что сопротивляться бессмысленно. Искушение пуститься наутек было отброшено как позорное. И некромант лишь надеялся, что сможет принять смерть с достоинством, не опускаясь до мольбы. В свою очередь второй близнец собрался было кинуть брату прощальную мысль, но не нашелся что сказать, а потому лишь беспомощно промолчал. Жаль, что их жизнь оказалась такой короткой…
Глава 7
Я увидела, как смертельно побледнели братья – веснушки на их меловых лицах казалась ржавыми кляксами. Ребята, по всей видимости, прощались с жизнью и друг с другом. Я подавила рвущийся с губ смешок. Пускай немного потрясутся – впредь неповадно будет.
На засыпанном снегом поле воцарилась тишь. Время словно перестало существовать. Ветви дерева, наклоненные порывом ветра, так и замерли, неестественно выгнувшись. Вихрь поземки тоже оцепенел в сиреневом воздухе, не успев достигнуть земли. Окаменели и колдуны, да только эти больше от страха и почтения. Но тут глубоко под землей что-то дрогнуло, заворчало, будто там повернулся, просыпаясь, огромный зверь. Близнецы в безотчетном порыве кинулись друг к другу и обнялись, словно испуганные дети. Они, видимо, решили, что разгневанная ими волшебница призывает из темных глубин подземья неведомых и страшных тварей.
Я же и в мыслях не держала звать на помощь каких-то потусторонних существ. Я лишь сделала небрежный жест рукой, и внезапный толчок, идущий из-под земли, разметал близнецов в разные стороны. Первый некромант приложился затылком о каменную кладку сгоревшего домика, второй впечатался лбом в толстый ствол каштана, единственного дерева на всем поле. Тут-то из сугроба и брызнули в близнецов огромные черные комья. Наблюдающий за сражением Зорган запоздало понял, что это по прихоти Рогнеды взметнулись из-под земли увесистые камни.
Наказуемые, которым предстояло умереть от абсурдного камнепада, жалко скорчились на снегу. Зорган печально улыбнулся и закрыл руками лицо. Он не хотел видеть гибель несчастных мальчишек, про коварство которых уже забыл. Эмпир не ожидала от своей возлюбленной подобной жестокости…
Но жестокости не последовало. Камни, которым, судя по всему, полагалось лавиной обрушиться на колдунов, в самый последний момент мягко опустились на землю. Но Рогнеда не была бы Рогнедой, если бы ограничила воспитательный процесс одним лишь страхом. Поэтому один из увесистых булыжников мстительно рухнул на ногу некроманту. Юноша вскрикнул и смешно задергался в сугробе. Другая каменюка, гораздо меньшая по размерам, но летящая куда резвее первой, угодила точнехонько в плечо его братца. Колдун охнул и кувыркнулся в снег.
Девушка слишком уж пристально следила за происходящим, из чего Зорган и сделал вывод, что камни отыскали свои цели не случайно, а строго по приказу разгневанной княжны. Близнецы кое-как приходили в себя. Оба недоумевали унизительному, но пустяковому наказанию, которое учинила над ними противница. Оба ждали продолжения экзекуции.
– Идите своей дорогой, – вдруг приказала странная чародейка и наставительно добавила: – А в следующий раз не бейте в спину того, кого не знаете в лицо.
Только тут некроманты наконец поняли, что незнакомка и впрямь не намерена их убивать. А ведь могла бы запросто вытянуть всю силу из жертв и бросить их издыхать прямо здесь, в рассыпчатых сугробах. Потихоньку близнецы поднялись на ноги, не забывая с боязливым благоговением коситься на девушку…
Я равнодушно наблюдала за тем, как юноши отряхиваются от снега и бочком-бочком, хромая и корчась от боли, обходят меня по крутой дуге. Наконец первый некромант, который неуклюже ковылял в снежно-каменном месиве, пристыженно опустил голову и попросил:
– Прости нас, госпожа. Мы были не правы.
Я любезно кивнула, то ли соглашаясь, то ли даруя прощение.
– Спасибо, что оставила нам жизнь, – едва слышно вторил брату второй близнец. – Но теперь мы знаем, кто ты есть на самом деле. Ты – демоница, ведь в нашем мире лишь демоны способны управлять стихией земли.