Две летящих стрелы
Шрифт:
— Молодец. А четверо все-таки отказались. В экспедиции будет семьсот тридцать человек. Если у тебя есть девушка и у нее подходящая специальность, можешь записать и ее. Нас будут брать вне очереди.
Я решил улететь. Я, конечно, не верил, что Анжелика пойдет за мной к звездам. Романтика полетов часто обнаруживается только в разговорах и уже после полетов. А если бы она согласилась? Нет. Я просто не мог предложить ей этого.
Я еще раз встретился с Анжеликой и сказал, что буду очень занят, что у меня не останется времени для встреч. Не знаю, что она подумала, но расставание было холодным. Меня это даже обрадовало, тоскливо обрадовало. Я сказал:
— Если захочешь — пиши.
Я перемучился и немного успокоился. Я был свободен. Снова ничто не держало меня на пути к звездам.
Меня приняли в экспедицию вторым кибернетиком. Началась подготовка. Пришлось переехать из отеля космолетчиков поближе к базе экспедиции, которая располагалась в центре Сахары.
Анжелика меня не искала. Я не получил от нее ни одного письма. Она ни разу не связалась со мной по видеофону, хотя сделать это было проще простого. Письма теперь были не в моде, более совершенные средства связывали людей. И я ей сказал «пиши», наверное, только потому, что вспомнил письма Анжелики.
Прошел год. До отлета семьдесят девятой звездной оставалось два месяца.
И все-таки она пришла. Не надо было анализировать свои чувства, чтобы понять, что я ее люблю. Что же оставалось теперь мне? Бежать от любви, как и в первый раз? Но тогда я не мог ее найти. А теперь она была рядом.
— Олежек, я не хотела тебя искать. Я написала тебе столько писем, а ты не ответил мне ни на одно, кроме последнего. Я могла найти тебя. Это так просто. Но мне нужно было знать, что ты хочешь этого. А вдруг ты полюбил другую? Я только сегодня получила от тебя письмо.
Я был так рад ее видеть, что не сразу понял, о чем она говорит.
— Письмо? Анжелика, я не писал тебе писем.
— Одно письмо. Ты думал, что я не пойду с тобой в звездную? Ты боялся, что улетишь со своей любовью один?
— Не только это, Анжелика.
— И все-таки написал.
— Нет, Анжелика. Я ничего тебе не писал.
— А это? Что же это?
Она протянула мне конверт. На нем стояло только одно слово: «Анжелике». Я развернул лист. «Анжелика, я улетаю к звездам».
— Анжелика, это мое письмо! Но только написал я его другой девушке, когда улетал с Земли первый раз. Ее тоже звали Анжелика. Я никогда не видел ее. Но я любил ее. Я и сейчас люблю ее.
— Почему же ты не рассказал об этом раньше? — едва слышно спросила она.
— Ведь это было невообразимо давно. Если бы не ее письма, я не улетел бы тогда с Земли.
— А я хотела лететь с тобой, Олег, — сказала она растерянно и с болью в голосе. — Прости, я ухожу.
— Подожди, Анжелика. Я люблю тебя, но и ее. Как разорвать сердце между тобою и ею, Землей и звездами?
— Не надо. Беги.
— Я не бегу. Она послала меня туда. Смотри. Я носил их с собою все эти годы. — Я протянул ей пачку писем.
Она взяла их. Это как бы говорило, что ей теперь все равно. Но рука ее вздрогнула, когда она прочитала надпись на конверте. Она медленно развернула первое письмо, второе, третье и заплакала.
— Но ведь это же мои письма! Я их писала тебе целый год. И ты не захотел даже ответить.
— Это твои письма? Анжелика, но ведь я ношу их с собой много лет. Я получил их восемьдесят с лишним лет назад.
— Это мои письма! Разве ты не видишь эти две летящих стрелы? Что означали они восемьдесят лет назад? Их тогда не было. Этот символ звездных появился сорок лет назад.
Меня не надо было убеждать. Я понял. Ведь даже бумаги тогда такой не было. И эти две летящих стрелы. И год ее молчания. И мое единственное письмо.
Значит, я любил ее задолго до того, как она появилась на свете. Я получил от нее семнадцать писем. Эти письма отправили меня к звездам и сделали возможной нашу встречу здесь. Но сначала мы встретились, и лишь после этого она написала письма. Она уже знала меня.
А я получил их за восемьдесят лет до этого и отправился в звездную, чтобы после возвращения встретить ее. Но...
— Ты что-нибудь понимаешь, Анжелика?
— Понимаю. Значит, ты меня и любил.
Я, конечно, имел в виду не совсем то, но согласился. В этом-то она была права. Я любил ее, еще не встретив.
— Но ведь семьдесят девятая звездная отлетает через два месяца, — сказал я с отчаянием.
— Если бы ты ответил мне раньше, я могла бы быть в ней. Но у нас все равно есть еще два месяца.
— Два месяца, и расстаться на всю жизнь?! Ждать тебя столько лет, найти и снова потерять навсегда?
— Но ведь ты все равно полетишь к звездам?
— Мы все равно полетим к звездам.
Я отстегнул свой значок и приколол ей на платье две сверкающих стрелы. Эти летящие друг другу навстречу стрелы означали: «Земля, я улетаю к звездам», «Земля, я возвращаюсь со звезд».