Две линии судьбы. Когда остановится сердце (сборник)
Шрифт:
— Нет, Лиза, если бы она попала в больницу, ее бы сразу узнали. Весь персонал больницы сбежался бы посмотреть на Людмилу Дунай, лишившуюся памяти.
— Значит, она не была в больнице…
— Еще скажи, что ее держали в рабстве.
— Я бы и сказала, если бы не временно'е совпадение. Ты помнишь, что рассказал нам Данила о том, когда погибла жена Коха?
— Да, помню. Пять лет тому назад.
— Вот и получается, что эта Гражина, или как ее там, оказалась в Марксе как раз в то же время, когда погибла или исчезла Людмила Дунай. Что это, простое совпадение?
— На рабыню она не смахивает, если ты об этом…
— Я Коха ни в чем не подозреваю, нет. Просто получается, что она как бы добровольно приехала в Маркс.
— Я понимаю, Лиза, ты любишь загадки. А теперь вспомни того человека, который похож на Путина.
— Да
— Уверена. И то, что она появилась у Коха как раз в то время, когда погибла его жена, вполне объяснимо. Приехала на похороны, да и осталась. Данила же не сказал, что они живут как муж с женой. К тому же если бы, предположим, Дунай решила скрыться, то разве стала бы она работать в таком публичном заведении, в пивной, где ее каждый может узнать?
— Тоже правильно… — вздохнула Глафира. — Так ты снова отошла от темы. Итак, в воскресенье ты отправилась в Маркс. И что?
— Отправилась я туда вовсе не для того, чтобы заниматься делом Куракиной, поскольку понимала, что, чтобы подозревать кого-то конкретно, не хватает материала. К примеру, не готова была экспертиза следов протекторов в районе убийства, не говоря уже о результатах вскрытия… Честно скажу, я захотела пообщаться с Кохом. Если ты помнишь, в то утро, когда мы проснулись, его уже не было, он уехал в город. Гражина накормила нас завтраком и тоже куда-то исчезла, оказывается, заведение открывается в одиннадцать. Так вот, я хотела начать разговор с Кохом о Михаиле Фехнере, а потом уже подойти к его личной жизни, расспросить его о Гражине. И вот представь себе мое удивление: когда я появилась в пивной, устроилась за столиком и заказала пива, Кох сам подошел ко мне и сказал, что догадывается о цели моего визита. Он сказал мне, что Фехнер не то чтобы убить Кристину, пальцем боялся до нее дотронуться, обнять… Что этот молодой человек очень напоминает ему его самого в молодости. Хотя он и не считает себя таким же утонченным, как Михаил. Он много чего рассказал мне о Фехнере, о том, как у него не сложилась карьера концертирующего пианиста, как во время одного из конкурсов, в Варшаве, на него напали и сломали ему два пальца на правой руке… И он стал преподавателем. Личная жизнь его не складывалась. Он рано женился и очень быстро развелся, оказалось, что его жена, экономист по образованию, не любит музыку и фортепьянная игра ее раздражает. Потом он женился еще раз, на пианистке, но у той, оказывается, был любовник — скрипач. С ней он тоже развелся. И решил для себя, что, вероятно, он не семейный человек, раз не может прощать своих жен… С Кристиной познакомился на прослушивании. Она пришла в училище в день открытых дверей, зашла в класс, где он только что закончил заниматься с учеником, и сказала, что хотела бы поступать на фортепьянное отделение и что не мог бы ее кто-нибудь прослушать. Михаил сказал, что готов прослушать ее прямо сейчас. И Кристина отыграла ему программу. Так они познакомились. Кристина-то его, может, больше и не вспоминала, она усиленно готовилась к поступлению в училище.
— Когда это было?
— В прошлом году.
— Она же только на будущий год должна была закончить школу?
— Да, но многие готовятся заранее, подготавливают программу, занимаются с репетиторами.
— Понятно. И что?
— А то, что Михаил влюбился в нее, вот и все. Можно даже сказать, что он преследовал ее. Ходил буквально по пятам, но не днем, потому что днем у него занятия, а вечером. Выследил, где она живет… По словам Коха, он вел себя так же, как и сам Кох, когда был влюблен в Ванду, тоже студентку музыкального училища. Кох давно знаком с его отцом, Яковом, прекрасно знает эту семью, поэтому задержание Михаила воспринял как личное горе. Вот и представь себе, как он обрадовался, когда у него появилась возможность высказать свои соображения по этому поводу. И это именно он предположил, что убийство совершил Гудков. Во-первых, мало кто в городе знает о том, что у Кристины появился парень из Саратова. Они встречались тайно, он приезжал за ней на машине и увозил то на турбазу, то в какой-нибудь клуб в Саратове. Причем родители знали, что дочка их ночами где-то мотается, но ничего не предпринимали, не били тревогу.
— А откуда Коху известно было об этом саратовском парне?
— Фехнер ему рассказал, поделился. А еще Гудков накануне убийства заходил в пивную, много выпил, вел себя тихо, как мышь. Перед уходом позвонил кому-то и сказал, что надо встретиться, есть разговор. Говорил тихо, но Кох услышал, что встречу он назначил на нефтебазе.
— Так это у него джип?
— Нет, это машина Изотова-старшего, а его сын Валерка — дружок Гудкова. Кох сказал, что можно даже на экспертизу не тратиться, что если есть в лесу следы протекторов, то принадлежат они именно этому джипу. А это означает, что Валерий Изотов подвез Гудкова на нефтебазу, куда Кристина, по его словам, могла добраться на своем велосипеде. В этом городе вообще все ездят на велосипедах, такой вот уникальный и очень полезный вид транспорта.
— Но зачем Кристине-то было туда ехать?
— Вполне возможно, что она надеялась поговорить со своим парнем по душам, расстаться с ним по-хорошему, может, это было вообще их, как говорится, место. Ясно же, что она не могла предположить, что разговор закончится тем, что Гудков удушит ее.
— Говоришь, на велосипеде? Что-то не очень-то верится мне, что девушки даже в этом прелестном городке рассекают на велосипедах в чулочках… Во-первых, сейчас мало кто носит чулки, все больше предпочитают колготки. Во-вторых, как можно ездить в чулках? Это все равно что кататься без юбки.
— Думаю, что сразу же после этой встречи у нее была назначена встреча со своим саратовским парнем, поэтому-то она так и принарядилась… Да что я хожу вокруг да около, если все было именно так, как я тебе сейчас и сказала?! Я встретилась с этим Гудковым. Сразу после Коха к нему и поехала, мне объяснили, где его найти. Представилась помощником прокурора из Москвы, показала фальшивую ксиву, сказала, что мне все известно о том, что произошло на нефтебазе… И что ему же лучше будет, если он придет с повинной.
— Как он выглядел? Как отреагировал на твои слова?
— Никак. Выглядел он ужасно. Был бледный, когда я пришла, он, вероятно, пытался уснуть. У него сильно болела голова. Дома, кроме него, никого не было. Понимаешь, блефовать и дальше в открытую я не могла, боялась, что он меня разоблачит, что станет звонить кому-нибудь… Словом, я сказала все это ему и ушла. И буквально через час, когда я уже вернулась к Коху, мне позвонил Данила и сказал, что Гудков сам пришел к нему, причем домой, и сказал, что готов давать признательные показания. Так вот о чулках. Именно чулки и стали последней каплей… Она на самом деле приехала на место на велосипеде, а он — на машине друга, потому что его собственная машина сейчас находится в ремонте. Он не собирался ее убивать. Просто хотел поговорить, сказать ей, что он все знает о ее измене. И о турбазе, где она развлекается с городскими парнями… Она ответила, что не жена ему, что это ее личное дело, как проводить свое время и с кем. Она была в чулках, которые подарил ей Гудков. Чулки не простые, с рисунком, и уж в них-то она точно не должна была ездить на велосипеде. Он ей сказал об этом, на что она ответила, что сразу после их разговора у нее назначена встреча и что она уже не успеет переодеться… Тогда он обозвал ее шлюхой, повалил на землю, хотел овладеть ею, она же отбивалась, говорила ему какие-то унизительные слова, оскорбляла, сравнивая его со своим новым приятелем… Он ударил ее по лицу и, пока она приходила в себя, стащил с нее чулок и закрутил вокруг шеи… Вот и удушил. Понятное дело, что он находился в состоянии аффекта. И если бы меня наняли, я бы доказала это. Но у меня была другая задача — освободить Мишу Фехнера. Что я и сделала.
— Ты умница, Лиза, — Глафира смотрела на свою подругу с восхищением. — Но почему ты меня с собой не взяла?
— Чтобы не искушать тебя вкусностями в заведении Коха, — рассмеялась она. — Ты же на диете… А если серьезно, то говорю же, я поехала не по работе, а исключительно из любопытства — еще раз взглянуть на Гражину.
— Ну и что? Взглянула?
— Да. Не удержалась и сказала ей, что она удивительным образом похожа на актрису Людмилу Дунай. На что Гражина довольно спокойно ответила мне, что она похожа не только на эту актрису, но еще и на Келли Резерфорд…
Глафира задумалась. Это имя ей ни о чем не говорило.
— Она играла Эдвину в фильме «Большей любви не бывает». Героиня — на редкость красивая молодая дама, у которой на «Титанике» погибли все близкие… Но это и неважно. Важно другое. С каким достоинством она отвечает, как держит себя. Признаюсь, я не выдержала и уже перед самым отъездом позвонила нашему следователю Даниле и спросила, не может ли он мне оказать одну услугу и взглянуть на паспорт этой Гражины. И знаешь, что он мне ответил? Он расхохотался и сказал, что его жена тоже в свое время просила его об этом. Документы у этой женщины в полном порядке, и по паспорту она Галина Янкевич, недавно получила российское гражданство, а до этого была украинской подданной. Словом, все это мистика какая-то…