Две Наташки и пришельцы
Шрифт:
Нет, это не зверь, – бьется в голове лихорадочная мысль. – У него очертания человека. Но лицо у него зеленое. И тело такое же. А глаза огромные, чуть ли не в половину лица. Это же рептилоид! Я читала про них. А ведь Антон был прав! Это пришелец с иных миров! Мы ведь сотни лет были уверены, что мы в полной безопасности – и вот на тебе!
Бегу к «Европе» в надежде скрыться в лабиринтах комнат, но таинственный летающий преследователь не дает мне добежать до дверей центрального входа. Я с ужасом ощущаю, как мою талию обхватывают сильные руки, поднимают в воздух, несут вдоль оплетенных лианами панелей
Оно выглядит жилым и обустроенным, но я понимаю это позже, по истечении некоторого времени… А сейчас прямо перед собой я вижу, что зеленокожий пришелец вовсе не ящер какой-нибудь и даже не рептилоид вовсе. Это у него космический комбинезон такой – а-ля «вторая кожа» с камуфляжной расцветкой.
Существо бросает меня на кровать и с силой вжимает спиной в подушки. Мгновенно избавляется от верхней части костюма, к которому со спины прикреплены искусственные крылья – они с легким шумом падают на пол. Торопливо расстегивает мое колье, которое я много лет почти не снимала с себя. Срывает маску или шлем – я замечаю, как рассыпаются по плечам жгуче-черные волосы, но не успеваю разглядеть лица. Он прижимается лицом к изгибу между шеей и ключицей и шумно вдыхает.
Я пытаюсь оттолкнуть его, а он… он рычит в ответ! Боже, как я влипла… Да кто же он такой, если не рептилоид?! Я оторопело замираю, затем панически шарю глазами по комнате в поисках чего-нибудь тяжелого, до чего я смогла бы дотянуться… Безотчетно упираюсь руками в его грудь, снова отталкиваю, но куда уж там… Незнакомец поднимает голову, и прочертив губами по коже от шеи до изгиба рта, впивается поцелуем. От отчаяния и крайнего замешательства я успеваю лишь коротко всхлипнуть. Пытаюсь отвернуться, но он тут же прижимает ладонь к моей щеке, возвращая голову на место. Я уже и не помню, как это – целоваться, у меня в этом деле опыта было, что кот наплакал, а, учитывая, как давно это было… На все мои попытки сопротивляться, пришелец отзывается короткими звуками, вроде тигриного рыка.
Его рука и губы скользят вниз вдоль шеи к груди. Я сдавленно вскрикиваю, ощутив его рот и ладонь там, где никто никогда меня не касался. Он издает странный звук, похожий на мурлыканье. Его язык скользит к моему соску и тут мои нервные окончания, как током, пронзает. Я вздрагиваю, потому что его язык внезапно меняется, становится шершавым, как у кота…В порыве страсти он прикусывает кожу на моей груди. Это что, клыки? У меня аж дыхание перехватывает.
Другая рука съезжает вниз по спине, тесно прижимая наши чресла. Он гладит меня по бедру… Не успеваю отреагировать, как оказываюсь без трусов. Порвал. Эх, они были моими любимыми… Он выпрямляется, нависнув надо мной, раздвигает мои бедра, на какие-то доли секунды мои глаза встречаются с его желтыми кошачьими…
Едва я успеваю удивиться, увидев перед собой Алекса… как в ту же секунду он властно проникает в меня, и я со стоном прогибаюсь от острой боли. Способность здраво мыслить отключается окончательно… Сквозь туман я снова слышу животный рык его наслаждения. Чувствую, как он склоняется ко мне и, кажется, пытается меня успокоить, но сам едва владеет собой. Трется носом о мою щеку, ухо, шею, плечо. Заглядывает мне в глаза,
Боль сменяется наслаждением… Я окончательно оставляю попытки сохранить рассудок, нравственность, и просто отдаюсь волне страсти. Чувствую, как его руки скользят вниз по телу, сжимают мои бедра и направляют меня…
Я сама не помню, когда успела настолько забыться. Просыпаюсь вся липкая от остывшего пота… низ живота ноет, все саднит…Рядом слышится тихое похрапывание… нет мурчание, словно спит со мной огромный кот. Но только это не котяра, это спящий Алекс.
Я осторожно пытаюсь подняться с кровати. Мурлыканье тут же затихает. Я замираю. Черт, я совершенно не понимаю, что теперь мне делать – то ли убить его, пока не поздно, то ли бежать…
Меня практически изнасиловали… Опыт предыдущих лет говорил мне, что ничего хорошего от мужиков ждать не стоит. Рассудок активно намекает, что произошло что-то очень стыдное. Гормоны, правда, думают иначе…
Я вообще не хочу ни о чем думать, пока не схожу в душ, почувствую себя чистой и максимально прикрытой какой-нибудь одеждой… Завернуться бы в простыню… Но выдернуть ее из-под спящего качка – совершенно нереально. Решаю просто рвануть и бежать, голая или одетая – уже неважно. Оденусь, когда опасность минует. Итак, раз, два, три! – и я осторожно спускаю ноги на пол.
– Если ты в душ, то я с тобой. Если не возражаешь, – раздается за моей спиной. Слышу, как он сладко потягивается.
– Ты иди, а я следом, – решаюсь на хитрость. По-прежнему не смотрю в его сторону, пока он садится на кровати, рядом со мной.
– Ладно, – легко соглашается Алекс, встает, поднимает меня на руки и несет по коридору. – Я же знаю, что ты сбежать хотела. Но теперь мы больше не расстанемся. Я этого не допущу, – он с улыбкой опускает меня на пол в совершенно чистой ухоженной душевой.
Будто цивилизация никуда не пропадала. Меня все еще не покидает ощущение нереальности происходящего. Он прижимает меня к себе, убирает съехавшую мне на лицо прядь волос, радость струится из его глаз и какое-то мягкое-премягкое сияние. Не знай я всех этих муда… мужиков, подумала бы, что влюблен… Все эти несколько секунд он с полуулыбкой молчит, а потом начинает смеяться, чем вводит меня в еще больший ступор.
– Ты бы видела свое лицо! …Прости, прости… Это я виноват. Я сделал все, чтобы совершенно сбить тебя с толку… Я делал это даже тогда, в первые дни нашего знакомства…
Алекс тянется поцеловать меня. Но я отстраняюсь – начинаю злиться на всю эту загадочность. И вообще я нахожусь в замешательстве. Вроде бы я и не против. Он же мне всегда нравился, этот лукавый черт. Но меня бесит, что ему всегда до лампочки, что я думаю о нем. Что хочет, то и делает со мной! Но я этого терпеть не стану. В конце концов, я не одна из его безликих кукол.
– Сначала я хочу принять душ в одиночестве! А потом уже – получить ответы на все мои вопросы,– заявила я как можно тверже и решительней.