Две Половинки
Шрифт:
Тем временем, Карина направилась на танц-пол. Встав, направился к девушке, но дойти до неё не успел... Увидев меня, она схватила проходящего мимо Адмирала за руку, и потащила танцевать. Через некоторое время парочка оказалась за нашим столиком, и Николай представил Карину, как свою девушку.
Снайпер попытался выпытать у Каринки, с кем ушла Алёна, но девушка сама была в недоумении. Алексей спихнул девицу, которая не понятно каким образом опять оказалась у него на коленях, и почти бегом направился к выходу из "Метелицы". Через некоторое время к нам присоединились Ворон и Палач. И разговор с Каринкой наедине стал
"По-видимому, сегодня не удастся поговорить, но ничего, я найду эту возможность!" - занозой крутилось в голове на протяжении всего вечера.
Весь вечер я стоически наблюдал, как Николай клеится к моей Каринке. Теперь я отлично понимал, что чувствует Снайпер, видя свою любимую в объятиях другого... Очень хотелось двинуть Адмиралу в морду, но приходилось сдерживаться из последних сил. Барышев, конечно же, пошёл провожать девушку домой. Зная Адмирала не один год, был спокоен: мою девочку он сегодня не потащит в постель - приоритеты не те.
Глава 5.
Моя слежка за Каринкой продолжалась две недели. Первый раз с девушкой мне удалось встретиться в моём ресторане "Золотая ветвь". Я знал, что Барышев забронировал на вечер столик, и у меня даже тени сомнений не возникло относительно спутницы Адмирала. Я тоже решил идти не один: взял с собой первую попавшуюся девицу (вот только кого она так сильно напоминала?..), чтобы Карина поревновала.
– Привет, Адмирал, - проходя мимо столика Николая, поприветствовал мужчину и сделал вид, что не заметил его спутницу.
– Привет, - кивнул в ответ Барышев.
Весь вечер просидел, пялясь на Воробьёву и совершенно не замечая девицу, с которой пришёл. Каринка была увлечена разговором с Барышевым, и меня совершенно не замечала. Через некоторое время парочка удалилась из ресторана, а на следующий день моя девочка переехала к Адмиралу, и теперь она вообще не ходила одна.
Вот и пришлось ждать момента. Как только Николай уехал на "дело", подкараулил мою девочку около подъезда, для этого пришлось беспрестанно колесить за её "Suzuki Vitara" по всему городу (машина совершенно не для такой хрупкой девушки как Каринка и куда только смотрит Адмирал). Выйдя из авто, настиг убегающую девушку, и развернул к себе лицом. Каринка хоть и была очень удивлена, но сразу же кинулась в атаку:
– Чего так пугаешь?
– А как ещё можно с тобой поговорить, если в своей квартире ты не живёшь, а переехала к Адмиралу? Всё время с ним ходишь, к тебе вообще не подойти!
– Нам не о чем разговаривать! Я тебе всё в записке написала, - грозно сверкнула глазами девушка.
Пререкаться и тратить драгоценное время на обвинения друг друга не хотелось. Тем более девушка задела больную тему про Викторию... Я ей обязательно должен объяснить, что девушка на фото - моя сестра, но сейчас Каринка не хотела ничего слушать, а закрыть ей рот можно только одним способом. Схватив за руку упирающуюся девушку, потащил в подъезд и, впихнув в подошедший лифт, нажал кнопку с цифрой "9". Последние слова девушки меня разозлили, она сказала, что любит Адмирала.
– Ты, занимаясь с ним любовью, тоже также стонешь и кричишь, как со мной?
– я нажал кнопку "стоп" и кабина резко остановилась между этажами.
– Ты с
– заорала испуганная Карина, смотря на меня с ужасом.
В этот момент мне захотелось поцеловать Каринку, что и сделал. Я стал терзать её губы, пока не получил ответ, и лишь после этого стал целовать её медленно и нежно. Она, застонав, выгнулась дугой, и еще плотнее прижалась ко мне, призывая действовать. Дальше было всё как во сне: больше не сдерживая себя и шепча ей всякие непристойности на ушко, овладел ею прямо в лифте.
Придя в себя и поправив одежду, нажал кнопку лифта, и мы поехали на девятый этаж.
– Давай поговорим, - попросил я, смотря на Карину.
Но девушка категорически отказалась разговаривать. Она пулей выбежала из лифта и, прежде чем я успел, одуматься, исчезла в квартире.
Сидя в машине, искал варианты для разговора с Кариной, но ничего путного в голову так и не приходило.
Вечером позвонила Варвара Николаевна и сказала, что Елисей заболел, поэтому я бросил все дела, и первым же авиарейсом вылетел в Москву к сыну.
Глава 6.
Мы с Елисеем проживали трудные недели: у малыша держалась высокая температура. Вызванный терапевт, ставила разные диагнозы и назначала лечение, но толку никакого не было: температура держалась, малыш всё время капризничал и выглядел плохо.
Помогло чудо в виде медсестры, которая еженедельно навещала моего сына, хотя она была совершенно не обязана это делать. После ежемесячного приёма, который положено проходить раз в тридцать дней детям до года, я был очень озадачен: врач выдала кучу направлений на сдачу анализов, и как у такого крошки можно взять кровь из пальчика мне представлялось с трудом. На тот момент наша няня нас покинула по своим делам на время, и я остался один. Вот стою над этими бумажками и смотрю на них в полной растерянности... именно тогда ко мне и Елисею подошла женщина лет сорока в белом халате.
– Что, папаша, растерялись? Несите все направления домой, мамочка малыша сама со всем разберётся.
– Нет у нас мамы, погибла, - хмуро бросил в ответ, баюкая мальчонку.
– Извините. Какой хороший малыш, а как нас зовут?
– наклонилась женщина к сыну.
– Елисей.
– Мы, знаете, как поступим: я завтра утром к вам зайду и помогу собрать нужные анализы, а потом поедем в поликлинику, где сдадите кровь. И вообще, давайте я вам оставлю свой рабочий телефон, и если возникнут какие-нибудь вопросы, звоните в любое время, не стесняясь.
Мы обменялись телефонами, и я написал женщине свой адрес. Так завязалась наша дружба с Яной - добросердечной медсестрой. Она стала нас навещать постоянно и помогать, когда дело касалось медицинских вопросов. Зная, что у медицинских работников зарплата мизерная, я несколько раз пытался сунуть женщине конверт с деньгами, но "презент" она раз за разом отвергала и сильно обижалась. После нескольких неудачных попыток перестал давать деньги, а стал посылать её троим детям подарки в виде всяких вкусностей, игрушек, книжек и одежды. Наша сестра милосердия хмурилась, но подношения принимала (ей с мужем было трудно обеспечивать такую ораву, и не забывать ещё и про себя, да бабушек-дедушек).