Две взятки на мизере
Шрифт:
– Я совсем башку потеряла, веду себя как последняя дура. Накануне пытала Игоря про его прежних баб, и он мне честно все рассказал. Вчера я сдуру заявилась к нему посмотреть на его секретаршу...
– Охренела, старуха?! Неужели ты приревновала Казанову к этой телке? Да эти шлюшки вообще не в счет, им же за это платят.
– Не знаю, Алка, что на меня нашло. А как увидела её, у меня просто сердце оборвалось. Она так на меня похожа, но ей 18 лет, а мне 35. Вначале обмерла, когда эту девку увидела, а Игорь хотел меня успокоить,
– Понятно. У Казановы есть единственный способ успокоить бабу - чтобы та два часа выла и стонала в экстазе, не думая о том, что все это слышно за дверью его кабинета.
– Так стыдно за все, что я творила...
– Подруга, что было, то прошло. Репутацию ты себе, конечно, подпортила, но как говорится, сделавши аборт, по волосам не плачут. Когда Казанова вернется?
– Обещал, что постарается сделать дела как можно быстрее. Ему нужно в трех городах побывать. Сколько это займет времени, не знаю.
– Ну, ладно, главное, что вернется. Я бы на твоем месте не горевала, а быстренько рванула к какому-нибудь мужичку и оттянулась в койке по полной программе.
– Да мне кроме Игоря никто не нужен.
– Гляньте-ка, что сделал этот чертов Казанова с моей любимой подружкой! Чтобы Ларка кому-то верность хранила? Да сроду такого не бывало. Мать, у тебя не температура, а? Кончай дурить. Понятное дело, Игорек штучный экземпляр, любовник высшей пробы, но с другим мужиком можно просто расслабиться. Хочешь, сейчас вызвоню тебе классного трахальщика? Вмиг про свои печали забудешь.
– Нет, Алка, не хочется.
– Тогда тебе нужно немедленно встретиться с твоим психиатром. Она всегда собирала твои растрепанные чувства в кулак. По субботам она работает?
– Не знаю. Была у неё пять дней назад, но спешила, буквально двумя словами перекинулись, и все. Я обещала через пару дней заскочить, потом так завертелась с Игорем, что было ни до чего.
– У тебя телефон психиатрического центра с собой?
Лариса достала из сумочки записную книжку, полистав, открыла её на нужной странице и протянула подруге.
– Как её зовут?
– Лидия Петровна.
Алла набрала номер, но было занято. Она поставила телефон на автодозвон и через пару минут раздался женский голос:
– Психиатрический центр "Ваш доктор".
Сняв трубку, Алла спросила:
– Скажите пожалуйста, Лидия Петровна сегодня принимает?
Удовлетворенно кивнув, Алла повесила трубку.
– Повезло, сегодня она дежурит. Давай быстренько дуй к ней, пусть психиатр приводит тебя в порядок. Отзвонись мне потом, как прошла беседа.
– Алка, но мы же коньяк пили...
– Да что нам три рюмашки-то! Даже и ни в одном глазу. А чтобы запах отбить, я капсулки дам. И гаишники не придерутся.
Алла вышла из комнаты, тут же вернулась с плоской пластмассовой коробочкой и протянула подруге 2 темные таблетки с металлическим блеском. Кинула пару таблеток и себе в рот.
– А тебе-то они зачем?
– удивилась Лариса.
– На 10 часов у меня были назначены переговоры в "Промэкспорте". Гаишники мне до фени, а на деловых партнеров с утрева дышать коньяком благородной донье не пристало. Это от мужчины должно пахнуть дорогим одеколоном и дорогим напитком. А от женщины - только дорогими духами.
– И ты со мной столько времени возилась, когда тебя ждут на переговорах?! И даже собиралась за компанию напиться?!
– искренне удивилась Лара. Для Алки на первом месте - дело, а уже потом все остальное.
Вот это да! Вот подруга так подруга!
– Да разве с тобой напьешься?
– беспечно отозвалась та.
– Вечно раззадоришь, а потом в кусты.
– Спасибо, дорогая!
– благодарно улыбнулась Лариса.
– Кушай на здоровье!
Подруги спустились вниз.
"Мерседес" все ещё стоял у подъезда. Приехав к любимой подруге в полном душевном раскардане, Лариса даже забыла поставить машину на стоянку. Она растерянно оглянулась на Аллу. Та, встретив её взгляд, усмехнулась:
– Бывает, дорогая...
Подъехав к психиатрическому центру, Лара припарковалась и поднялась по ступенькам. В таком растройстве чувств она ещё ни разу сюда не приходила.
Взяв в регистратуре талон, Лариса прошла а кабинету своего психиатра. Приема ожидали трое пациентов, но сегодня ей спешить некуда.
Сев в кресло, взяла со столика журнал, без интереса пролистала его и положила обратно. Читать не хотелось, вообще ничего не хотелось. Да просто жить не хотелось.
Лара сидела, тупо глядя перед собой, вспоминая, как в аэропорту Казанова молча смотрел на нее. Она не просила его отложить поездку. Понятно же - раз решил, так и сделает. Игорь Северин - хозяин своего слова.
Они уже сказали друг другу так много, что ещё какие-то слова были уже не нужны.
Но до последней минуты Лариса почему-то верила, что Казанова передумает. Даже когда Игорь уже прошел таможенный контроль и стоял в очереди на паспортный, Лариса взглядом умоляла его: "Ну пожалуйста, не уезжай! Мне так страшно... Предчувствие, что я больше никогда тебя не увижу..."
Все три с половиной недели, что длился их бурный роман, любовник мчался к ней, бросив все дела. В любое время дня на её вопрос: "Ты сейчас свободен?", - он отвечал: "Для тебя я всегда свободен".
Почему Казанова уехал? Почему не махнул рукой на этот контракт? Ведь сам говорил, что всех денег не заработаешь. Ну, завалил бы этот контракт, не заработал бы то, что предполагалось... Для него это ерунда.
Впервые дела оказались важнее, а Лариса отошла на второй план, и это её больше всего пугало.
Игорь был так искренен, когда говорил, что боится её потерять. Но ведь чуть не потерял из-за этой проклятой поездки...
И все равно Казанова уехал. Почему? Устал от нее? Роман близится к финалу?