Две жизни
Шрифт:
– Не строй из себя недотрогу.
– грозно ответил он, приближаясь как голодный лев к своей добыче. Я начала отходить в сторону, к столу, там было мое спасение, моя защита.
Одной рукой держа почти свалившиеся полотенце, второй я открыла верхний ящик стола и шарила там, незаметно, в поисках спасательного инструмента. Уверенности прибавилось в разы, и этот здоровенный и опасный мужчина уже не внушал такого ужаса. Сердце размеренно билось в груди, пальцы крепко обхватили металл и пластик. Пистолет. Моя защита. И как только Джон снова приблизился в попытке неуместных домогательств,дуло пистолета уперлось
– Остановись, или останешься без причиндал.
– Джон не шелохнулся. Такое чувство что он и не заметил, направленный на его имущество, пистолет. Мгновение. И медленный взгляд опускающийся с моих глаз,по всему телу вниз, и когда он увидел, что же я держу в руке, его глаза изменились. Спина выпрямилась. Скулы сжались, зубы заскрипели. Попытки невозмутимости и злости пылали в глазах.
– Ты хоть умеешь этим пользоваться?
– вопрос с издевкой, но мне уже все равно. Хоть я и не приверженец насилия, да и после того как схлопотала пару пуль, любви к этому виду оружия не прибавилось. Однако, в таких ситуациях - это единственный союзник. И хвала Кевину, который научил меня стрелять, и стрелять неплохо, а превосходно. Живя в Техасе, почти на границе с Мексикой, неумение пользоваться различными огнестрельными видами оружия - может стоить жизни. А жизнь ценна всегда!
– А ты хочешь проверить?
– вопросом на вопрос ответила я. Но негромкий щелчок, снятием предохранителя, стал ответом на все последующие вопросы и разговоры.
– В следующий раз предупреждать не буду! Уяснил?
– то, что могло быть продолжение не вызывало вопросов. Но теперь стоит ему ещё раз двадцать подумать.
Кивок в ответ и быстрые шаги к двери. Хищная ухмылка напоследок, и Джон исчезает также, как и появился - неожиданно и тихо.
– Фухх.
– вырвалось с облегчением. На удивление себе, твёрдой рукой вернула предохранитель на место. Убрала оружие обратно в ящик. Страха уже не было, как ни странно, только облегчение. Но вопросов и сомнения хоть поварёшкой черпай.
Странно все это. Ох, как странно!
И чувствует моя задница - это только начало!
***
После происшествия с Джоном в моей комнате, прошло несколько дней. Он не попадался мне на глаза, что и к лучшему. Иногда, мельком, где-то замечала его силуэт, но попыток приблизится ко мне, уже не было. Значит мои угрозы хоть как-то его остановили.
Приближался день барбекю, где должны были собраться вся местная элита, так сказать. Друзья и знакомые Кевина. Устроить большие посиделки по случаю моего приезда.
Приготовления были такими, как будто отмечать собирались 4 июля, и одновременно инаугурацию президента.
Девочки были на седьмом небе от счастья. Плюс не объёмный энтузиазм - украсить всех и вся, ленточками и шарами. Разноцветные рисунки, бантики и ленты, украшали деревья, кусты и веранду дома.
Кевин закупился алкоголем, как в последний раз, как будто все собрались пить, а завтра... завтра Армагеддон. Еды было столько, что хватило бы накормить маленькую деревню в Африке.
Улыбки. Смех. Подколы и шутки. Страстные споры и разговоры по душам, наполняли Аламо в этот вечер. Счастье разливалось по прериям, освещая и наполняя все вокруг благодатью. Только вот мне было не по себе. Какая-то тревога и
Мои странные мысли прервал тихий звонок и вибрация телефона в кармане джинс. Увидев номер Саманты, я отошла в сторону, чтобы лучше было слышно. Ох, подружка. Давно ты не звонила.
– Привет, Сэм.
– радостно отвечаю на звонок.
– Как ты там? Что новенького?
В ответ тишина и какие-то непонятные звуки.
– Сэм? Сэм,это ты?
– Элли...
– протяжное "ллии", шмыганье носом и громкий плач.
– Боже, Сэм, что случилось?
– в ответ не ясное бормотание, шмыганье носом и громкий плач, схожий на рёв.
– Сэм, я тебя не понимаю. Успокойся и объясни что...
– Элли...
– перебивает меня Саманта, - Это Рик...
Глава 8
– Это Рик...
– опять всхлипы и плачь.
– Да что с ним?
– уже ору я в телефон.
– Элли... Рика ранили... серьёзно...
– дальнейшего уже не слышу. Оседаю на землю. Сердце ухает в груди. Из глаз текут слезы.
– Неееет!
– мое завывание привлекает внимание брата.
– Элли?
– Кевин подбегает ко мне.
– Что случилось?
– Нет, нет, нет...
– рыдания льются из меня лавиной. Кевин вырывает из моих рук телефон и пытается разобраться в ситуации. Но на том конце провода такие же рыдания. Я уже ничего не слышу и не понимаю. Голоса. Громкие разговоры. Мне что-то дают выпить. Гадость полнейшая, но я проглатываю всю эту дрянь залпом. Фууу.
И вот она слабость. Тёплые руки брата, темнота и забытьё.
Открываю глаза и тут же их закрываю. В глаза, как-будто, песка насыпали, да ещё и такой яркий свет. Где я? Воспоминания накатывают волной и я вскакиваю с места.
– Элли, - тёплые и родные руки брата обнимают меня и укладывают обратно на пастель.
– Успокойся.
– Боже, Кевин! Рик!
– слезы водопадом катятся по щекам.
– Он жив. В критическом состоянии, в реанимации, но жив. Успокойся, я все объясню, только успокойся. Иначе опять придётся влить в тебя цистерну успокоительного.
– Кевин говорит спокойно и уверенно. Знает, как надо со мной.
– Хорошо.
– осознание, что не все потеряно, придаёт уверенности. Он жив. Стираю слезы с щёк и сажусь на кровати, скрестив ноги по-турецки.
– Рассказывай.
Кевин ухмыляется. Садится рядом и обнимает.
– Не тяни резину, Кев.
– обнимаю брата в ответ.
– Ладно.
– выдыхает.
– Тебе с предысторией или без?
– Без.
– Хорошо. Ранения очень серьёзные. Два на вылет - рука и нога, а вот ранение в голову...
– он замолкает. Боже!
– Я говорил с Гленом, так как от Сэм чего-то связного не дождёшься, так вот... пулю достали, но обещать пока ничего не могут. Ранение в голову такой тяжести, не проходит бесследно. Врачи ничего не гарантируют. Он сейчас в коме.