Двенадцать месяцев. Январь
Шрифт:
– Помоги, прошу! – вновь взмолилась душа. – Решилась я. Нет мне покою, больно так… Устала я от этого. Не можешь ты отказать мне в поддержке, к кому, как не к Ведунье, мне обращаться.
И словно зарыдала. Трагичные и надрывные всхлипы донеслись до ушей Спутницы Января. Приблизившись к елям вплотную, Милава наконец-то рассмотрела собеседницу и… узнала! Та самая, отчаявшаяся и озлобленная душа, что от Олеси убегала.
– Я бы и рада помочь, – искренне пожалела ее девушка, – но умениями нужными пока не владею – не открыть мне переход за Грань. Я
Настя глаз от соклановки не отводила, прислушиваясь к словам ее, ответов души ей слышать было не дано. Пушок же и не думал успокаиваться и в размерах уменьшаться, наоборот – широким боком хозяйку свою к дому подталкивал.
– Милава, – позвала подругу Настя, – давай вернемся? Темнеет уже. А про душу Олесе скажем.
– Нет, – душа сжалась от слов Насти и горько прорыдала, явно начиная опять злиться: – Не обрести мне покой! Удел мой – скитаться по миру вечно. Если даже ты помочь мне отказываешься…
И сероватая, едва видимая в подступающих сумерках, тень начала удаляться.
– Погоди минутку! – испугавшись, что совершила непоправимую ошибку, отказавшись исполнить обязанности свои новые, быстро обернулась к Насте Спутница Января. – Сейчас направлю к Олесе душу одну неразумную и в дом вернемся.
И быстро между веток еловых нырнула, стараясь душу из вида не потерять.
– Погоди, неразумная!
– Милава, стой! – одновременно с ней вскрикнула Настя. – Что ты делаешь?! Нельзя…
Обрывая ее на полуслове, вперед одним слитным мощным движением рванул Пушок. Да только поздно. Словно ночь налетела, обступила Милаву стена тьмы, скрывая от взгляда подруги. Только вскрик достиг ушей ее. А из-за деревьев, скалясь на Пушка, выступили… чудовища.
– Гончие! – в ужасе прошептала Настя, уже видевшая этих опасных тварей. Она в панике попятилась к дому, пытаясь сообразить, как дальше действовать. Сама она защитный контур не пересекла, но Милаве грозила реальная опасность!
– Настя?! – крик Дмитрия стал вожделенным спасением, о котором только что молилась Спутница его, в панике ища выход. – Что здесь происходит?
Выскочив из дома, куда только что перенесся, Месяц бегом устремился к беседке.
– Там Милава! – кинулась ему навстречу Настя, указывая на ели. – Она за душой пошла, и на нее напало что-то темное! И гончие там! Помоги ей!
– Проклятье! – вскинув ладони, пылающие силой, Декабрь побежал к месту свары. За елями явно шла драка, оттуда доносился шум, возня, визг и рычание. – От дома не отходи!
Взмывший с руки Месяца светляк полетел вверх, освещая пространство. Увидел Дмитрий Пушка, бьющегося с четырьмя порождениями тьмы, и Милаву, что замерла, притиснутая к телу незнакомого мужчины.
– Кузнец! – в отчаянии придушенно крикнула девушка, давая понять Дмитрию причину беды.
Тут же в руке колдуна вспыхнул огнем клинок, и он приставил его к горлу девушки.
– Только двинься – и она погибнет, – голос врага звучал насмешливо.
Из леса вышли еще пять гончих, плотоядно облизнулись и, низко пригибая к земле свои уродливые головы, медленно, словно нехотя, двинулись в сторону дома Января. Черная слюна, капающая из зубастых пастей, нагоняла еще большего страха, тело Насти парализовало вязкой удушающей волной ужаса. Она напрочь забыла, что приблизиться к ней они не смогут.
Еле заметно пошевелив рукой, девушка попыталась повторить трюк, который проделывала, когда в Стюжеве на нее и ее подругу также внезапно напали гончие. Но то ли эти твари оказались умней прежних, то ли научились передавать информацию друг другу, обмениваться опытом, только у девушки ничего не вышло. Резво скользнув в сторону, чудища избежали участи стать заживо замороженными. И, что самое страшное, их это только раззадорило. Грозно зарычав, они подобрались ближе. Пушок перехватил одну из гончих, а еще в двух ударил прицельный заряд ледяной силы Декабря, свалив замертво.
– Настя, стой где стоишь! – приказал он Спутнице, опасаясь, что она в волнении устремится вперед (гончие явно выманивали девушку), и крикнул уже колдуну: – Чего ты хочешь?
Понял Месяц, что желай тот убить Милаву или похитить, не стоял бы здесь.
– Января хочу видеть, – оскалился в усмешке кузнец. – Сейчас мы с ним на равных поговорим.
Дмитрий, еще минуту назад отправивший брату призыв, не сомневался, что желание колдуна вот-вот осуществится.
Милава же пребывала в полном отчаянии. Осознав, как сглупила, на приманку поведясь, она крепко стиснула зубы и закрыла глаза, чтобы не видеть страшных монстров и собраться с духом.
«Подвела я всех. И Января особенно».
Душа заблудшая, что приманкой стала, в какой-то безумной пляске летала вокруг и смеялась: «Попалась! Попалась! Попалась!». Кажется, злобная сущность ликовала. Даже прижатый к горлу клинок так не пугал, как адские вопли обезумевшей души: «Я отомстила! Отомстила! Отомстила!»
Стараясь отрешиться от пронзительных криков, Милава смотрела на Настю и Дмитрия, отчаянно надеясь, что хоть эта пара не пострадает из-за ее неразумности. Но Месяц и его Спутница и не думали предаваться отчаянию, успешно уничтожая гончих и бросая на Милаву ободряющие взгляды.
И эти взгляды словно говорили ей: «Жди».
Скрежет когтей по ледяной поверхности заставил Милаву поежиться от страха и скосить глаза. Она заметила рядом искаженную льдом морду твари. А в следующий миг гончая отлетела в сторону, откинутая мощным ударом, и разбилась в снежную крошку. В возникшей напротив фигуре Спутница с радостью узнала Января.
Глава 20
Яромир и в спокойные времена отличался выдержкой, сейчас же словно маска неживая лицо его застыло, черты даже заострились от напряжения. Сдерживался Месяц, эмоции свои скрывая. И рад он был столкновению с колдуном, но совсем не доволен обстоятельствами, при которых эта встреча состоялась.