Двенадцать поленьев
Шрифт:
На конверте всё должно быть точно и правильно. И, конечно, разборчиво.
А где наклеивать марку? В верхнем правом углу — и только здесь.
Не знаю, как назвать этот случай...
Кто говорит: «Сказка».
Кто говорит: «Быль».
Но вы, ребята, народ догадливый. Может быть, сами разберётесь?
Алёнка живёт в тайге. На Дальнем Востоке. Отец и мать у Алёнки охотники.
И
— Грибки, — говорит, — давайте в прятки. Прячьтесь от меня.
Но где там! У таёжной девочки глаз острый. Живо разроет мох — и грибы уже в корзинке.
Ни волки, ни медведи не осмеливаются тронуть Алёнку.
Потому что храбрая.
Но случилась беда...
Однажды пришла Алёнка из лесу, да и заболела...
Вся в жару, мечется, никого не узнаёт.
Свезли Алёнку в больницу.
Доктор говорит:
— Скверная болезнь. Укусил её вредный жучок. Скорее посылайте телеграмму в Ленинград. Там есть академик, который придумал лекарство от укуса такого жучка.
Родители Алёнки послали в Ленинград две телеграммы.
Одну — академику.
Другую — Алёнкиной бабушке.
Академик выдал бабушке лекарство. Она сразу — на почту. Сдала посылку, уплатила деньги и пошла домой.
Наступила ночь. Спит бабушка, улыбается во сне. Приснилось ей, что внучка уже выздоровела.
А на самом деле посылка ещё в Ленинграде. По расписанию не было поезда на Дальний Восток.
На станции зажёгся огонёк в почтовом вагоне.
Это вагон особенный. Ты уже знаешь, что письма на почте распределяют по клеткам.
И в вагоне клетки. Кроме того, — полка для посылок.
А проводником вагона — почтальон.
Разбирая мешки с письмами, почтальон увидел посылку для Алёнки.
— Эге, — говорит, — посылочка, да ты совсем дальняя! Тебе высаживаться последней. Так что посторонись, не мешайся под руками!
И засунул посылку в конец вагона.
Окончив своё дело, почтальон зевнул, потянулся...
Спит почтальон.
Вдруг шорох в вагоне...
Слабенький-слабенький... Проснись почтальон, он всё равно не расслышал бы этого шороха.
А письма насторожились. Все. Во всех клетках.
— Кто это? — спросил Пакет с Сургучной Печатью. Это был важный Пакет, и говорил он густым голосом.
Шорох прекратился.
Потом кто-то горько заплакал.
— Да что же это такое? — Письма в клетках зашевелились. — Кого здесь обидели? .. Мы, письма, дружный народ. Мы не допустим несправедливости!.. Кто же этот злодей, который обижает слабых? Укажите на него — он будет наказан!
В ответ послышался
— Ах, товарищи, я Лекарство для Алёнки. Никто меня не обидел... Но как подумаю, что ехать целую неделю... Страшно становится!
Тут вмешалась Поздравительная Открытка — блестящая от лака, расфуфыренная.
— Ничего страшного, — сказала она. — Куда спешить?
Мне, например, нравится опаздывать. Когда почтальон на Новый год или к Первому мая приносит пачку поздравительных писем, — ты там незаметна. А если опоздаешь и явишься одна, — тебе такое внимание! Все тебя разглядывают, с возмущением показывают друг другу штемпель с числом, ругают почту. Это так весело!
Кто-то остановил болтушку, и тогда опять все услышали тоненький голосок:
— Ах, товарищи, Алёнка очень-очень больна. Иначе бы не обратились к нашему академику, поверьте!.. Ей надо сейчас же помочь, этой же ночью, а то, а то... — Тут тоненький голосок захлебнулся в слезах. Промолвил едва слышно: — А то не застать мне Алёнку в живых!
В вагоне стало тихо.
Было только слышно, как храпит почтальон.
Но тишина была недолгой. От волнения все вдруг заговорили, перебивая друг друга, и в шуме голосов ничего нельзя было понять.
Тут Пакет с Сургучной Печатью сказал зычно:
— Тише! Перестаньте кричать! Ти-ши-на!..
Письма в клетках замолчали.
Пакет продолжал:
— Мы так проспорим всю ночь и ничего не решим... Если у нас собрание, то нужен порядок. Сначала пусть каждый скажет: надо ли спасать Алёнку?
— Надо, надо! — закричали все. — А как же иначе? Спасти девочку, спасти!
Пакет с Сургучной Печатью сказал:
— Я того же мнения! Обязательно спасти! Теперь давайте думать, как это сделать.
— Я знаю как! — выкрикнула Заказная Бандероль.
— Не волнуйтесь, — сказал Пакет, — говорите спокойно. А всех остальных прошу внимательно слушать.
Заказная Бандероль напомнила, что поблизости аэродром. Оттуда улетают самолёты в разные города, наверное — и на Дальний Восток. Так что надо поскорее разбудить почтальона. И пусть он сбегает на аэродром и посылку для Алёнки передаст лётчику.
Пакет с Сургучной Печатью сказал:
— Понятно. Нет ли других предложений?
— Конечно, есть! Дайте мне слово.
Это заговорило Письмо в скромном сером конверте.
— Я всего только Простая Бандероль. Не Заказная! А та хоть и важничает, а сказала глупость. Человеку голос писем не слышен. Поэтому, сколько бы мы ни будили почтальона, он не проснётся и нас не поймёт... Эх ты, а ещё Заказная!
Выступили ещё некоторые ораторы.
Жалели Алёнку, а как помочь девочке, никто не придумал.
Лекарство в бабушкиной посылке уже плакало навзрыд.
— Теперь я беру слово, — сказал Пакет с Сургучной Печатью. — Спасти Алёнку можно!