Двенадцать слонов

Ршумович Любивое

— Понятно. Значит, если бы по левую руку стоял слоёный пирог, а по правую — банка варенья, вы бы взяли то, что стоит посредине, — бутылку рыбьего жира?

— Разве это пример? И вообще, вы примеры продаёте или воспоминанья?

— Вот то, что вы просили. Среднее летнее воспоминанье.

— Но это же просто засушенная травка!

— Верно. Это одна средняя засушенная травка с пастбища деда Милутина. На том пастбище его средний внук Зоран в середине августа в среду пас средней упитанности корову

Милку. Трава на пастбище была средней высоты. В середине дня Зоран со своим среднего роста дядей рвал средней спелости кукурузу, пёк её на среднем огне. Кукуруза получилась среднеиспечённой и очень вкусной. Впрочем, вам, вероятно, приятнее, если она будет средней вкусности? Ни то ни сё?

— Нет-нет, я обожаю вкусную кукурузу! Покупаю ваше воспоминанье.

ПОЛЕ НА ДОЛИ ИЛИ ЛУЖОК-ЛОСКУТОК

_{(перевод с сербскохорватского)}

Представьте себе луг, который можно скатать в рулон. Берём нож, надрезаем луг по кромке, будто кусок ситца, и скатываем, словно ковёр.

— Или как тесто для пирога?

— Или как тесто для пирога, намазанного цветочным вареньем. И будем этот луг сворачивать, скатывать, складывать, чтобы он уместился в кармане.

— А на том месте вместо него что останется?

— Оно тут же зарастёт травой, и появится новый луг.

— А что делать с тем лугом, в кармане?

— Носить его с собой, пока не понадобится. Можно отправиться в пустыню, или взобраться на скалистое плато, или сбегать во двор, где вместо травы асфальт, или прийти домой, где нет ни травинки, а только паркет, паркет и паркет. Сунул руку в карман, вытащил лужок-лоскуток, развернул его — и, пожалуйста, луг!

ОБИЖЕННАЯ ДВЕРЬ

_{(перевод с сербскохорватского)}

С Николой Зекичем из Ужичкой Пожеги случилась беда. От него сбежала дверь. Однако она вскоре была поймана и возвращена на место. Свой побег дверь объясняет тем, что Никола Зекич каждый день, возвращаясь домой, лупил её ногами.

Славка Манева

ФЬЮТИФЬЮТИК

_{(перевод с македоского)}

Это не кошка.

И не щенок. И даже не цыплёнок. Его не видит никто, кроме Моны. Каждый его представляет по-своему. Но он единственный. Он Фьютифьютик, вот и всё!

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ФЬЮТИФЬЮТИКА

Мама и папа собирались в кино.

— А я? — спросила Мона. — Мне опять одной дома сидеть?

— Ты не одна остаёшься, а с бабушкой, — сказала мама.

Мона помолчала, помолчала и говорит:

— Ну и ладно. Я тогда Фьютифьютика позову. Пусть он со мной побудет.

— Кого-кого? — удивилась мама. — Какого Фьютифьютика?

— Такого. Моего. Вот какого!

— Мона, кто такой этот Фьютифьютик? Отвечай сейчас же! — заволновалась мама.

— Фьютифьютик… Ну, он всегда остаётся с детьми, когда папа и мама уходят в кино. Фьютифьютик забирается под подушку и — фью!.. фью!.. фьюти-фью! — поёт, чтобы веселее было спать.

— Ну вот, опять кого-то выдумала, — засмеялась мама. — В прошлый раз у тебя была лесная Феня, а теперь этот Фьютифьютик.

Тут Мона совсем обиделась.

— А я его не выдумывала! Он есть! Есть на самом деле! Сейчас я его приведу, и ты увидишь.

Она побежала в свою комнату и вернулась, держа руку за спиной.

— Смотри! — сказала Мона и протянула маме руку с крепко сжатым кулачком.

— Показывай, показывай своего приятеля, — сказала мама.

И Мона разжала кулачок. На ладони никого не было.

— Ах ты моя выдумщица! — засмеялась мама.

Она не увидела Фьютифьютика, потому что его не видит никто, кроме Моны.

ПИРОЖКИ

На столе стояла тарелка с прекрасными пирожками. Подрумяненными снаружи и с кремом внутри. Мона протянула руку, и тотчас один пирожок исчез с тарелки.

— Мона, — сердито сказала мама, — не хватай пирожки перед обедом. Ты потом есть не станешь.

— Мамочка, — попросила Мона, — можно, я возьму ещё только один? Не себе, а Фьютифьютику.

— Фьютифьютику, так уж и быть, разрешаю, — засмеялась мама.

Мона схватила пирожок и прошептала:

— Эй, Фьютифьютик, откуси — увидишь, как вкусно! — подождала немного и добавила: — Не любишь пирожков с кремом? Ну что же, тогда я съем.

И второй пирожок исчез там же, где и первый. У Моны во рту.

КАКОЙ ОН, ФЬЮТИФЬЮТИК?

Брат рисовал. А Мона восхищённо разглядывала цветные карандаши.

— Можно мне тоже порисовать? — спросила она осторожно.

— Небось своего Фьютифьютика будешь рисовать? — засмеялся брат.

— А вот и нет!

— Конечно! Ты и не знаешь, какой он из себя!

— А вот и знаю! — сказала Мона.

— Ну, какие у него глаза?

— Зелёные.

— А уши?

— Зелёные.

— Уши? Зелёные! Ха-ха-ха… — захохотал брат. — А нос?

— Зелёный! — упрямо сказала Мона.

Тут брат прямо согнулся от смеха.

— Так твой Фьютифьютик лягушка? Лягушка! Лягушка! — кричал он и прыгал вокруг Моны.

— И вовсе не лягушка! — обиделась Мона. — Просто летом он зелёный. Зимой — белый. Осенью — жёлтенький. А весной — голубой.