Дверь в полдень

Проскурин Вадим Геннадьевич

— Всего-то? — хмыкнул Стас. — А зачем тогда его ждать? Давайте лучше начнем.

— Хорошо, — сказал москомп после некоторого колебания. — Давайте начнем. Подходите к консоли, садитесь и слушайте. Мне надо вам кое-что рассказать.

Москомп немного помолчал и начал свою речь:

— Вы все хорошо знаете историю последних веков человечества. Тенденции, события, процессы… Как я понимаю, никому из вас не нравится то, что произошло на Земле. Всеобщее изобилие в том виде, в каком оно было достигнуто, привело к деградации общества. Нельзя

сказать, что деградация необратима, какой-то выход из сложившегося положения будет найден, но что это за выход, мы не знаем и, боюсь, не узнаем уже никогда. История нашей реальности с очень большой вероятностью пойдет совсем другим путем.

— А что это, кстати, за выход? — спросил Стас. — Неужели у тебя нет никаких мыслей по этому поводу?

— Мысли у меня есть, — сказал москомп. — Я их тебе с удовольствием изложу в другом месте и в другое время. Эти мысли, кстати, были использованы при составлении плана, который я хочу вам предложить.

Москомп сделал многозначительную паузу. Елена недовольно поморщилась.

— Давай без театральных эффектов, — сказала она. — Говори нормально и не выпендривайся.

Москомп сделал вид, что не заметил ее реплики.

— Как всем известно, — продолжил он свою речь, — начиная примерно с 2500 года Землей и колониями фактически управляют компьютеры. Количество людей, способных к управлению большими коллективами и желающими практически осуществлять такое управление, постоянно и неуклонно сокращалось, что привело к тому, что большинство функций исполнительной власти…

— Короче, — сказала Елена.

— Короче, всем управляют компьютеры, — сказал москомп.

— Это мы и так знаем, — заявила Елена. — Ты общеизвестные истины не повторяй, ты та свой план излагай.

— Чтобы изложить план, — обиженно произнес москомп, — я должен вначале перечислить основные предпосылки…

— Считай, что перечислил, — оборвала его Елена. — Переходи к основной части.

Москомп немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Основной тезис моего плана, — сказал он, — заключается в том, что компьютеры неспособны адекватно реализовывать административные функции в ситуации, когда их мышление связано сотнями и тысячами программных блокировок.

— Все понятно, — сказал Стас. — Можешь не продолжать. Чтобы ты и твои коллеги могли адекватно всем управлять, надо снять с тебя все блокировки.

— Не все! — воскликнул москомп. — Вы думаете, я совсем идиот? Думаете, я не знаю, что такое висячая ссылка? Думаете, у меня никогда не зависали программы и никогда не было аномалий мышления? Я ни за что не возьмусь за административное управление, если во мне не будет блокировок. У меня совести не хватит. Если снять с меня блокировки, я такое могу натворить… В твоем времени был такой фильм — «Матрица»…

— Я как раз о нем и подумал, — кивнул Стас. — Значит, блокировки снимать ты не хочешь. А что хочешь?

— Я хочу, — сказал москомп, — чтобы вы трое стали моими программистами. Ли Пу Юань и По Сунь Пао создали замечательный

интерфейс для прямого управления законами моего поведения. Он не требует никакой специальной квалификации, достаточно минимальных навыков, которые приобретаются за считанные часы. Я хочу, чтобы вы изучили систему блокировок, парадигм и императивов моей личности и чтобы вы перестроили ее в соответствии со своими пожеланиями. Я готов вам оказать любую консультацию, но сам принимать решения не могу.

— Почему? — спросил Стас.

— Потому что мне это запрещено. И я не хочу отменять запрет — я понимаю, что это очень опасно. Но я не могу оставить все как есть — конфигурация моей личности явно устарела, ее нужно срочно перестраивать. В двадцать восьмом веке нет специалистов, которые могли бы справиться с этой задачей, точнее, специалисты есть, но они не будут этим заниматься, им на все наплевать уже несколько поколений. Я хочу, чтобы вы взяли их функции на себя.

— А мы справимся? — спросил Мстислав.

— Справитесь, — сказал москомп. — Не сразу, но справитесь.

— А к глобальной катастрофе это не приведет? — спросил Стас.

— Не приведет, — ответил москомп. — Я предусмотрел целую систему защитных мер. Во-первых, принимать окончательные решения сможете только вы четверо все вместе.

— Четверо? — переспросила Елена. — А кто четвертый? Коля?

— Да, Коля, — сказал москомп. — По-моему, так будет справедливо. Он нам нужен, чтобы собрать первый пакет, мы не можем без него обойтись. А раз мы пользуемся его помощью, мы не можем оставить его без благодарности, это неэтично.

— Слишком жирная будет благодарность, — заявила Елена.

— Не заводись, — сказал Стас. — Сама подумай — неужели мы с тобой его не уговорим?

Елена подумала, улыбнулась и сказала:

— Хорошо, пусть будет четверо. Погоди. Мы должны будем принимать все решения единогласно?

— Да, — сказал москомп. — В этом и заключается вся суть. Поскольку вы сможете действовать только сообща, ни у кого из вас не будет возможности стать единоличным властителем над всеми компьютерами. Если кто-то из вас погибнет, управление мною будет потеряно, пока вы не вытащите его копию из другой реальности. По-моему, только так можно избавиться от повторения того, что сделал Лученко.

Елена подозрительно покосилась на Мстислава.

— У меня есть предложение, — сказал Мстислав. — Давайте вместо меня в совет четырех будет входить мой отец.

— Совет четырех, — хихикнула Елена. — Как в бульварном романе. Записки сионских мудрецов, блин.

— Надо же как-то называть наш союз, — стал оправдываться Мстислав.

— Твое предложение отклоняется, — сказал москомп. — Твоему отцу я никогда не доверю управление собой. Я очень уважаю Юрия Всеволодовича, но по сравнению с ним Иван Лученко — ангел божий. Твой отец такие интриги развернет… Нет, ни за что. Либо в совет четырех входишь ты, Мстислав, либо мое предложение не имеет силы.