Двое под одной крышей
Шрифт:
– Может, в полицию позвонить? – шепотом поинтересовался Кирилл, но его слова были заглушены ответным воплем мужчины:
– Тань, ну, Тань… Ты чего расходилась?! Сашку с Настькой испугаешь, – взывал к разуму жены запыхавшийся мужской голос.
– О, посмотрите на него! О детях он вспомнил! Что же ты раньше, когда на сборы мифические собирался, о них не подумал?! Выходи, говорю, падлюка!
– Эй-эй! Даже мыши к Леопольду гораздо любезнее обращались!
– Ах, ты, Петросян недоделанный! Еще и смешно ему! Выходи, а то
Только сейчас Кира и Кирилл поняли, что мужчина прятался на балконе, подперев чем-то ручку, чтобы жена не смогла до него добраться.
– Таня, да, успокойся ты! Всех соседей, небось, на уши подняла! А дети?!
– Дети у Соломии Марковны! Последний раз спрашиваю, ты выйдешь подобру-поздорову, или мне начинать совместно нажитое имущество портить?!
– И не подумаю! Успокойся сначала!
Откуда-то снизу раздался чей-то незнакомый голос:
– Саш, может, тебе лучше сдаться? – И практически сразу же после этого послышался звон стекла.
– Она и правда разбила окно… – неверяще прошептала Кира, открывая балконную дверь. К ним, через высокий кирпичный бортик, со своего балкона как раз ловко пробирался мужчина. Невысокий, жилистый, бритый практически наголо, в трениках, и с голым торсом. Промчавшись по балкону, он перепрыгнул, через установленный там кованый столик и, ловко отодвинув Киру, закрыл наглухо дверь.
– Простите, но вы – моя последняя надежда!
– Слушай, мужик, если твоя зазноба расхе*ачит окно и нам… – начал было Кирилл, с опаской поглядывая на огромную, мощную деваху, которая, перекинув внушительную ногу через ограждение балкона, тоже пробиралась к ним. Она и говорила что-то, да только теперь, при закрытом окне, ее было плохо слышно. Значит, с шумоизоляцией и впрямь все в порядке.
– И в правду может, – задумчиво протянул сосед. – Слушай, как тебя, извини?
– Кирилл Разумовский. Можно просто Кир.
– Ага, Кирюх, ты мне одолжи футболку, да я побегу. Танюха пока не угомонится, мне тут нечего ловить. Видал, какая?! Штангу жмет одной левой…
Кирилл пулей сгонял к себе в комнату, достал первую попавшуюся футболку и вынес соседу. Тот уже переминался с ноги на ногу у входа. Босой. Кир кинул ему пару своих мокасин, проговорив:
– Обуешься в машине, Танька твоя сейчас докумекает, что ты на лыжи встанешь.
– Спасибо, мужик! Спасибо! Век буду должен! – кричал Алексей, сбегая по ступенькам подъезда.
– Кира, открой Тане балкон.
– Я ее боюсь, – прошептала Кира, будто бы беснующаяся на балконе женщина могла ее услышать.
– Тебе-то чего бояться? Это же не ты на мифические сборы собиралась?
Кира нерешительно подошла к двери и, наконец, ее открыла:
– Здравствуйте. Ваш муж уже сбежал.
– Ах, он, гад! Ах, он, сволочь… Ну, я ему покажу! – Таня еще немного поругалась, а потом как-то устало осела на стул. Из нее будто весь воздух выкачали. Только теперь Кира
В дверь постучали.
– Кто бы это мог быть? – поинтересовался Кир, направляясь ко входу.
– Может, это Алексей решил вернуться? – предположила Кира.
– Да, щаз. Кишка у него тонка. В спорте – кремень, а чуть в сторону – тряпка! – шмыгнула носом девушка, и Кира поняла, что она вот-вот заплачет. А, между тем, в проходе появился высокий крепкий мужчина, лет пятидесяти, в сопровождении Кира. Это он, очевидно, стучал им в дверь, а перед этим предлагал Лёше сдаться.
– Измайлов Константин Сергеевич. Ваш сосед с первого этажа.
– Очень приятно, – растерялась Кира.
– Здравствуйте, Константин Сергеевич, – поздоровалась Таня, отводя глаза.
– Ну, и чего это ты, Татьяна, бушуешь? Заехал в кои-то веки на обед, а тут – война!
– Тут не война. Тут Лёшка – козел. Я ему быстро мозги вправлю, когда он появится!
– Так, а случилось что? – А потом добавил, резко сменив тему: – Это чем у вас так вкусно пахнет? Жрать хочется – жуть.
Пока Кира, открыв рот, наблюдала за бесцеремонностью депутата, Кирилл огласил меню:
– Макароны с подливкой и свиные отбивные.
– Мне подходит! – И снова, к Тане: – Так, что произошло?
– Другая у него, – особо жалобно шмыгнула носом девушка. – Пока я разрываюсь между Сашкой, Настькой и тренировками… он тоже время зря не теряет. Представляете, наврал, что у него сборы. А я, типа, не знаю, что в сентябре их отродясь не было?!
– Так, может, он че другое хотел? Чего сразу на бабу грешишь?
– А то вы не знаете, как они на него вешаются. Разве не вы мне помогали отваживать его фанаток?!
Чудесно! Еще и фанатки оккупируют дом. То ли еще будет.
– Было дело, – согласился депутат, придвигая к себе поставленную Киром тарелку. – А вы чего не обедаете? Ну-ка, садитесь за стол. Кирилл почесал в затылке, кивнул, и приказал Кире:
– Кира, расставляй приборы!
– Мне нужно детишек забрать… – несчастно пробормотала Таня, – у Соломии Марковны.
– Сиди! – распорядился депутат, – не нужно им тебя такой зареванной видеть. Они не голодные?
– Нет, – покачала головой Таня. – Я их перед тем, как отвести, покормила.
– Вот и хорошо. Садись тогда и ты к столу.
Кира, если честно, уже ничему не удивлялась. Ни распоряжающемуся в их квартире депутату, ни зареванной Тане, которая хотела убить мужа за измену, ни самому изменнику, перелезшему к ним через балкон, ни играющему по ночам на скрипке Рудику. Она только надеялась, что остальные их соседи окажутся более вменяемыми людьми. Ей за последние сутки общения с неординарными личностями на год вперед хватило бы.
– Давайте знакомиться! Вы так и не представились…