Двое в тиши аллей

Столыпин Валерий Олегович

– Я не Скосарева, Соколова. Менять девичью фамилию не захотела. Муж поначалу пыхтел, говорил, что это не по-нашему, но в итоге настаивать не стал, смирился. Так и жили, по сей день с разными фамилиями. Иду собираться. До встречи.

– Забавно. Приснится же такое. Сегодня случайно не пятница тринадцатое? Жду вас у фонтана через час. Успеете?

– Постараюсь. Я, как вы понимаете, буду в чёрной одежде. Высокая худая блондинка в чёрном платье. Телефон Григория на всякий случай возьму с собой. Думаю,

не потеряемся.

– А я, напротив, миниатюрная рыжая бестия. Роскошная такая кудрявая грива и конопухи по всей роже. Пожалуй, тоже одену чёрное, чтобы подыграть. Люблю интриги. Это, знаете ли, тонизирует.

– Спасибо, что не отказали. Хочется конкретики. Я женщина сильная, предпочитаю знать про себя всё. Мне так легче жить. Пусть жестокая, грубая, но, правда. Если сможете, будьте предельно откровенны.

– Непременно, Галина. Я тоже ничего пока не понимаю, не предполагала вляпаться в подобную авантюру. Дюма отдыхает. Обещаю открыть все карты. Будем потрошить всё белье, даже постельное.

Раздражение и негодование перекрыли Галюне дыхание. Сердце выпрыгивало из груди, но она хотела знать правду.

Конечно, каждый человек имеет право на личную тайну, но не на такую. Что ещё она не знает о своём супруге! Если то, о чём она думает, истина, Гриша актерище ещё тот, великий мастер мистификаций. Просто Ильинский и Грибов в одном флаконе.

Это же надо – так умело притворяться порядочным, так ловко расставить фишки по игровому полю.

Жизнь становится интереснее и интереснее.

Ей было по-настоящему не по себе. Неужели её муж такой коварный обманщик? Прожить столько лет и ни разу не проколоться, разве такое возможно! Да нет, это какая-то нелепость. Быть такого не может.

Для того она и идёт на эту неприятную встречу, чтобы выяснить истину. Возможно, это реальное совпадение. Говорят, чудеса иногда случаются. Вот и проверит, так ли это. Ведь в реальности всё может оказаться даже не так, как на самом деле. Тут пахнет банальным предательством, пусть и хитроумным. Вот ведь конспиратор мой муженёк. Володя Брыкин. Свет. Или Света вторник? Попросить у сотовой компании распечатку звонков? Глупости. Уж не маразм ли тянет ко мне когтистые лапы!

Галюня с нескрываемым интересом оглядела Свету с ног до головы и обратно. Ничего особенного. Девочка почти юная, незаметная, бледная, кроме цвета волос, но изящная, хрупкая и очень интересная.

Ухожена идеально, одета шикарно, а красоты нет. Только шарм. Пожалуй, такую девочку можно полюбить, но Григорий… эта профурсетка совсем не в его вкусе.

Оказывается, Галя даже настоящих пристрастий мужа не знала, – странно, очень странно. Никогда бы не подумала…

Случаются иногда у людей вкусовые бзики. Кто-то до умопомрачения обожает перец, другой шафран, третий базилик, но мясо, однако, любят все.

Мясо, вот в чём суть. Получается, что Гришка любил пикантные приправы, а мясом для него были любые женщины, включая её, Галюню. Кусочек отбивной и шашлык на выходные. Действительно забавно, нечего возразить.

Основное и главное блюдо дамы находится между её ног, не так ли! Да, он был настоящий гурман, её муженек! Света действительно прехорошенькая, если внимательно приглядеться. Точёная фигурка, стройные ножки, поцелуйные губки. Умереть – не встать.

– Где мы можем поговорить, Света?

– Там, на скамеечке в скверике. Если желаете, можем зайти в кафе. Здесь недорого. Закажем кофе, пирожные. Сладкое успокаивает. Надеюсь, мы не собираемся вцепиться друг другу в волосы?

– Успокойтесь. Я нервничаю не меньше вашего. Хорошо, давайте начнём со сладкого.

В кафе женщины уселись в самый дальний угол. Народу было совсем мало. Им не должны помешать.

– Галя, у вас есть с собой фотография Гриши? Хотелось бы удостовериться для начала, что мы собираемся беседовать об одном и том же человеке.

– Да, я предвидела такую просьбу, Григорий приучил меня все ходы рассчитывать заранее. Пожалуйста, смотрите. Он?

– Увы, да. Григорий действительно погиб?

– Разве таким шутят. Похороны назначены на субботу, чтобы все родственники, друзья и знакомые могли проститься. Вы будете?

– Непременно…. раз уж мы столь откровенны. Всё-таки практически родной человек. Извините, ради бога, я вообще не предполагала, что у него кто-то есть. Мы встречались с ним… без малого пятнадцать лет.

– Сколько!

– Пятнадцать. Словно сейчас произошло наше немыслимое по накалу эмоциональности знакомство. Отчётливо помню каждую счастливую минуту. У нас был такой бурный роман. У меня тогда основательно крышу снесло. Он никогда не говорил, что женат. Я не настаивала на конкретике, нам и без этого было хорошо. Гриша говорил, что не хочет обременять себя семьей. Я ведь хотела от него ребёночка… поначалу, только он был против. Говорил, что у него слабое здоровье, часто жаловался на головные и душевные боли. Да, Гришенька был ранимым, обидчивым, но быстро отходил. Мы с ним познакомились… да, как сейчас помню, это было двадцатого мая.

– Пятнадцать лет назад, вы ничего не путаете? Надо же, за неделю до нашей свадьбы. А ещё через три недели я родила Мишеньку. Мы тогда не могли с ним заниматься сексом, сами понимаете, с таким пузиком какое было у меня, не попрыгаешь, – Галя показала руками внушительный размер живота в тот момент, – действительно забавно. А ведь он до этого действительно ни дня не мог без секса. Где-то я его даже понимаю. Ему нужно было утилизировать избыток желания. Слить, так сказать, дурь. Подвернулись вы, извините, свободная, так сказать, упругая, простоватая с виду, но очень энергичная вагина.