Двое
Шрифт:
– Да я смотрю, с вами не забалуешь!
– Отдыхай, Маечка. Молодость для того и дана, чтобы наслаждаться жизнью. А как состаришься, милости прошу в компаньонки, – хитро прищурилась Мария Степановна и чтобы уж наверняка, ещё и полотенцем взмахнула, прогоняя меня.
В саду было хорошо. Мягкий ветерок сгонял прорвавшиеся сквозь густую зелень жаркие лучи. Птицы пели, цветы благоухали. В тёмном углу сада радовали глаз разномастные тюльпаны. Ничего даже не напоминало о городском смраде. Воздух был настолько лёгким, что, казалось, вот-вот, ещё немного,
Я устроилась на сетчатом гамаке и с затаённой радостью прикрыла глаза. Уже не просто предвкушала невероятный по своей силе глоток свободы – я окунулась в него, погрузилась! Я стала его частью. Ощущение счастья незаметно подкралось и укутало в свои сладостные объятья.
Я не сдержалась от смешка: видела бы меня мама! В её представлении счастье – это что-то материальное и лучше, если оно будет в валютном счёте! А я буквально противопоставила её мнение своему и сейчас бездумно улыбалась этому неожиданному приключению. У меня с собой минимальный набор вещей, единственная пара обуви и установка на то, что всё будет хорошо.
Несмотря на то, что я пыталась заверить бабу Маню, будто совсем не устала, не прошло и десяти минут, как я поняла, что меня почти сморило.
– На новом месте приснись жених невесте, – смешливо прошептала я себе под нос и с удовольствием погрузилась в дрёму.
Мужчина, действительно, приснился. Как и положено всем женихам, он был красив, широк в плечах и излишне самоуверен. Почему-то во сне казалось, будто меня отчитывают. Красавец высокомерно посматривал на меня и недовольно скалился. Наплевав на его мнение, я перевернулась на другой бок, и действо пошло веселей. И только под конец в голову полезли рогатые черти. Отмахнуться от них так просто не получилось и пришлось проснуться.
– А-а! – коротко вскрикнула я и уставилась на жуткие глаза со щёлочками зрачков. – Исчезни, чудище… – недовольно пробормотала я, уже понимая, что передо мной коза.
Тут же послышался добрый смех хозяйки, и я обернулась на бабу Маню. Не получилось сдержать улыбки.
– Что, напугала тебя моя подружка?
– Ага, – приподнимаясь, неприлично широко зевнула я. – Мне думалось, что это черти. Весь сон их гоняла.
– А это моя Верка! Но ты не подумай, ей тоже досталось. Я её уже битый час к тебе не подпускаю. Она не злая, но любопытная. А сейчас думаю, время-то уже подходящее, пора бы тебе и проснуться. А то, как потом ночью?
Коза издала согласное «ме-е», заставляя меня опасливо шарахнуться в сторону, но совсем быстро я освоилась.
– И то верно! Воздух у вас здесь… – я показательно вдохнула и счастливо улыбнулась, – ну вот просто волшебный!
Потянувшись, я с удивлением уставилась на свои колени: оказалось, что всё это время я куталась в грубое льняное покрывало и умудрилась этого даже не заметить. Я провела ладонью по гладкому узору.
– Солнце повернулось, жарковато стало, я тебя и укрыла, – поторопилась объяснить баба Маня.
– Да, действительно… – задумчиво пробормотала я, уже чувствуя, как
– Это потому что натуральная ткань. Сейчас такого уже и не делают. Это ещё моя бабка ткала. Сама, вручную. Тогда лён набивали, чтоб плотный был, чтобы на века, а сейчас полотно едва не прозрачное. Да и примесей добавляют к нити столько, что уже и не разберёшь, что держишь в руках.
Я ещё немного посидела, чуть растерянно оглядываясь по сторонам, снова довольно потянулась и только после решительно поднялась. Стопы приятно охлаждала сочная трава, и я бессовестно проигнорировала свою обувь. Пока ходила по мягкому зелёному ковру, я с удивлением отметила, как меняются мои ощущения от лёгкого недоумения до истинного восторга.
– Майя, ты как трёхлетний ребёнок: удивляешься всему новому, – посмеялась над моим выражением лица баба Маня и я вскинула на неё весёлый взгляд.
– Так это же и, правда, здорово! – поделилась я впечатлениями. – Вот сейчас стою и понимаю, что настоящая жизнь прошла мимо меня!
– Да какая там жизнь, у тебя всё ещё впереди, – заверила старушка и приглашающе махнула рукой. – Подходи обедать. Борщ всё ещё томится в печи, а вот холодничок я уже приготовила.
– На кефире? – едва не облизываясь, хитро прищурилась я, и баба Маня снова рассмеялась.
– На кефире, на кефире! Давай быстрей, стрекоза!
Разглядывая, как мои пальцы теряются и путаются в высокой траве, я даже волосы придержала, чтобы не мешали обзору. Но впечатлениями сыт не будешь, пришлось идти.
Обед баба Маня подавала на воздухе, в беседке. Холодник сверху был присыпан свежей ароматной зеленью, и я не сдержалась от вздоха блаженства.
– Признавайтесь, вы знаете какой-то секрет совершенного удовольствия! – похвалила я её труды и старушка задорно рассмеялась.
– Про удовольствие не скажу, а вот вкус к жизни имею!
– Всё вкусно, всё красиво, и этот воздух… – никак не могла остановиться я, подставляя тарелку для добавки. – Вы настоящая волшебница! – заключила я и едва не прослезилась от умиления.
– Да будет тебе! – смутилась старушка. – Ты скажи лучше: тебе дорогу на речку показать?
– Нет, нет, не придумывайте, отдыхайте. Кое-что я помню, а если вдруг заблужусь, не маленькая – разберусь. Спрошу у кого, если что! – поторопилась заверить я и с улыбкой, которая успела прирасти к губам, сладко зевнула.
Я направилась в свою комнату, чтобы переодеться, когда взгляд зацепился за мужские кроссовки, которых точно не было в момент моего заселения. Они стояли на веранде и привлекали взгляд своим вызывающе белым цветом. Рассуждая о чём-то неуловимом, я немного постояла над ними, потопталась, да пошла дальше. И уж точно не ожидала, что в моей комнате обнаружу на постели спящего мужика. Он лежал, уткнувшись носом в подушку. Прихватив свою сумку, я шмыгнула обратно в коридор и поторопилась вернуться к бабе Мане.