Двор льда и пепла

Эндрюс Л. Дж.

– Элиза, все готово к отъезду.

– Иду.

Сив потянулась за костяной чашей с густой и липкой смесью пчелиного воска и древесного угля и обмакнула в нее конец длинной палочки.

– Можно?

Сердце забилось сильнее, но это было скорее радостное волнение, чем тревога. Краской, которой снабдил нас Фрей, разрисовывали лицо воины. Сколько лет я мечтала найти свое место на этой земле? В кругу семьи и аристократов я была чужой. Здесь же я могла быть верна себе, не заглушать кипящую воинскую кровь, последовать

зову сердца и сражаться за землю, которая по праву мне не принадлежала.

Расщепленным кончиком палочки Сив прочертила на моем лице линию от лба до подбородка. Когда она закончила, я украсила несколькими мазками и ее бронзовую кожу. Длинные штрихи – символы защиты и средоточия силы; острый зигзаг, выражающий ярость и гнев.

Возможно, до войны было еще далеко. А возможно, она поджидала нас за первым поворотом.

За пределами Раскига могло случиться все что угодно.

– Готово, – шепнула я и поставила чашу на столик. За дверью собралась предрассветная дымка. Не было видно ни фонарей, ни часовых, ни вездесущего Ари. И все же я не рискнула повысить голос. – Что будет, когда Ари поймет, что Кровавый Рэйф – не просто фейри?

– Не знаю, – у Сив дернулся глаз. – Принц Вален, наверное, скрывает свои силы, иначе слухи бы уже поползли. Вряд ли кто-то догадается.

– Ари уже о чем-то догадывается. Из-за нападения на Мелланстрад. Как ты думаешь, он мог проклясть подпольщиков?

– По преданиям, принц Вален – повелитель земли. Возможно, единственный за много веков. Не знаю, что случилось с кланом, но на хаос земли это вообще не похоже.

Ее ответ меня немного успокоил. Валену подчинялись земля, камни и глина. Сводить людей с ума и окрашивать кровь в черный он не мог.

За ночь похолодало. Резкий ветер бил в лицо и трепал волосы. Переступали с ноги на ногу лошади, груженные мехами, одеялами, флягами и питьевыми рогами. Женщины и дети, прятавшиеся у них за юбками, прощались с мужьями, отцами и братьями.

Хаос здешнего Ночного народа сильно ослабили набеги и лагерный образ жизни, но вооружившиеся топорами, ножами и кинжалами десятки фейри с воинственно раскрашенными лицами не могли не пугать.

Теперь, когда они наконец собрались воевать, им хватит даже малой толики магии.

Эттанцы выглядели не менее решительно. На плечах у них тяжело лежали толстые плащи и шкуры животных. Мужчины украшали бороды серебряными и костяными бусинами, а глаза подводили черным. На бритых головах тянулись цепочки рун. Женщины сбривали только половину волос, а оставшиеся забирали в тугие косы с замысловатым плетением.

Фейри и эттанцы всегда жили в мире друг с другом, невзирая на магию, даже после того, как тиморцы отняли у них дом. Теперь они готовились вместе отвоевать свою родину.

Ну почему, черт возьми, глядя на народ Старой Этты, я не могла думать ни о чем,

кроме того, как мне жаль, что Вален их не видит?

Неподалеку Маттис крепил ножны короткого меча к седлу чалой лошадки. Он остриг волосы, оставив только немного на макушке, затемнил веки и вплел цепочку костяных бусин в короткую бородку. Он улыбнулся мне, но, заметив Сив, натянул капюшон и отвернулся. Сив тяжело вздохнула.

– Дай ему время.

– Он готов жить среди подпольщиков и заводить с ними дружбу, а меня за километр обходит.

– Понимаю, – я правда понимала, но не смогла удержаться от дружеской подколки. – Хотя, по правде, странно, что это так важно. Я думала, Маттис тебе не нравится.

– Так и есть. – Глаза Сив яростно сверкнули. Она поудобнее перехватила заплечную сумку. – Не додумывай мои слова. Он просто ведет себя как ребенок, и от этого только хуже.

Сив зашагала прочь, и я улыбнулась ей вслед.

– Элиза, – позвал меня Ари. – Ты поедешь со мной. И позволь заметить, как грозно ты выглядишь. Впечатляюще.

Я покраснела. Вообще-то я могла бы вернуть комплимент. Он заплел золотистые волосы в косу, а глаза подвел сажей древесного угля. Сине-черные линии тянулись от виска до противоположного края челюсти. С плеч спадал теплый плащ из лисьего меха. Ари был, пожалуй, слишком красив. Это только сильнее раздувало его и без того огромное самомнение. Но он оставался воином, таким же сильным, как и каждый в его клане, и я не сомневалась, что он будет сражаться жестоко и беспощадно, чтобы получить то, чего хочет. Сейчас он хотел в союзники Кровавого Рэйфа. Еще бы он понимал, кем был Рэйф на самом деле.

– Я прекрасно езжу верхом, – нахмурилась я, расчесывая пальцами гриву его белого коня. – Могу и сама справиться.

– Понимаю, но, видишь ли, какая жалость, у нас не хватит на всех лошадей. Я не переживу, если твои королевские ножки будут спотыкаться на нехоженых тропах.

– Мои королевские ножки вполне переживут.

Ари с усмешкой перекинул поводья через голову коня.

– Все равно соглашайся. Так будет намного быстрее, поэтому не вижу смысла спорить.

Я гордо подняла голову повыше, не желая показывать, как благодарна за то, что мне не придется идти пешком.

– Только потому что боишься, что я тебя переспорю.

Ари рассмеялся, помогая мне забраться в седло.

– Может быть. А может, я тебя. Мне говорили, что я умею убеждать.

Я подвинулась, чтобы Ари уселся передо мной, и обняла его за талию. Сердце застучало быстрее. От короля-самозванца веяло теплом и чистым запахом леса с пряной ноткой. Ари так бесил – и в то же время так очаровывал.

– И кто тебе это говорил? Отражение в зеркале?

Ари оглянулся через плечо.

– Фрей уже посоветовал отрезать тебе язык, Элиза Лисандер.