Дворцово-парковые пригороды Санкт-Петербурга
Шрифт:
Павловск
В 1777 году по случаю рождения первенца, будущего Александра I, Екатерина II дарит его родителям – Павлу Петровичу и Марии Фёдоровне – земли возле реки Славянки. Вскоре лесные массивы были превращены в один из самых живописных и больших парков в мире.
На огромной территории (около 600
Такое же цельное впечатление производит Большой дворец (9)[22 Б2], созданный одновременно с парком – на рубеже XVIII и XIX веков. Его здание, расположенное на высоком берегу реки Славянки, видно из многих уголков парка. Залы дворца имеют разнообразную планировку – круглые, прямоугольные, полуциркульные, с нишами и колоннадами, большие и маленькие. Строгий и сдержанный внешний облик дворца удивительным образом сочетается с изысканностью внутренней отделки.
Во дворце собрана большая коллекция живописи, скульптуры, фарфора, бронзы и мебели. Немало скульптур расположено и на территории парка. Недалеко от дворца, в Павильоне Трёх граций(1800, Ч. Камерон) находится одна из них. «Грации» высечены из цельного куска мрамора. В этом же районе парка, на горе, олицетворяющей древнегреческий Парнас, находится Колоннада Аполлона (10)[22 Б2] (1783 г., Ч. Камерон). Во время бури в 1817 году часть колоннады обрушилась. Это ещё больше подчеркнуло живописное окружение скульптуры Аполлона, и восстанавливать колонны не стали.
Очень любила Павловск супруга Павла I, Мария Фёдоровна. Удивительная женщина, наделенная многими талантами, чуткостью, вниманием, безупречным вкусом, она считала Павловск своим домом. Здесь она устраивала пышные праздники, здесь оплакивала мужа. В одном из самых отдаленных уголков парка – Старой Сильвии (11)[23 В2], в тени высоких деревьев скрыт Мавзолей «Супругу-благодетелю»(Тома де Томон, И. П. Мартос, 1809). На фоне барельефного портрета Павла I изображена скульптура скорбящей женщины. На границе Старой и Новой Сильвииархитектором Бренна был сооружен Руинный каскад,искусно стилизованный под античную руину. Им же на берегу реки оформлена Пиль-башня (12)[23 В1]. Её наружные стены расписаны П. Гонзаго под старину, а внутренние покои блистали роскошным убранством.
С 1941 по 1944 год Павловск находился в оккупированной зоне. Несмотря на то, что с началом войны художественные ценности были эвакуированы и закопаны, Павловск пострадал невероятно. В парке было вырублено свыше 70 тыс. деревьев, уничтожен ряд павильонов, был подожжён дворец. Фотографии Павловска, сделанные в 1944 году, были представлены в качестве обвинительных документов на Нюрнбергском процессе. В годы войны пострадала и потешная крепость Бип (13)[22 Б3], находящаяся за пределами парка. Она была построена по всем правилам военного искусства; при Павле здесь размещался гарнизон, несший службу со строжайшим соблюдением всех правил устава. В 1970 году Павловск стал первой восстановленной царской резиденцией.
Петродворец (Петергоф)
Жемчужиной приморских пригородов Санкт-Петербурга, безусловно, является Петергоф (в пер. с голландского – «Петров двор»). Посетив Европу, Пётр решает основать здесь русский Версаль. Благодаря блистательному воплощению его дерзких планов, мы можем видеть знаменитый на весь мир парк фонтанов. Уникально здесь всё, начиная с ворот и ограды 1724 года, окружающей парк.
Центральные ворота впускают нас в Верхний сад (14)[24 Б2], где расположено пять фонтанов. Самый большой из них – «Нептун» – старше самого сада и дворца на 40 лет. Он был приобретен Павлом I изначально для Гатчины (статуя изготовлена в Нюрнберге в 1660 г.). Перед Большим Дворцомв Квадратных прудах устроены два фонтана-накопителя. Они накапливают воду для фонтанов Большого Каскада. Примечательно, что фонтаны Петергофа работают без единого насоса, благодаря перепаду высот – как сообщающиеся сосуды. Подобной системы нет больше нигде в мире!
Центром Петергофского дворцово-паркового ансамбля являются Большой Дворец (15)[24 Б1] и Большой Каскад.Купол Гербового Корпуса дворца венчает орел с тремя головами, но с любой точки обзора он видится двуглавым.
Логическим продолжением Большого Дворца является Большой Каскад, воздвигнутый в ознаменование победы в Северной войне. Он включает в себя 241 скульптуру из бронзы, свинца и мрамора, 64 фонтана и представляет собой грандиознейшее, великолепнейшее зрелище.
У его подножия расположен ковш, в центре которого высится трёхметровая бронзовая группа «Самсон, разрывающий пасть льву» (Б. К. Растрелли); или проще – «Самсон». От ковша голубой лентой к Финскому заливу тянется канал. До Великой Отечественной войны его мостики были подъёмными и небольшие суда могли подходить к Каскаду.
Со стороны залива площадь ограничивают Воронихинские (Фонтанные) колоннады. За их сооружение Воронихин, бывший крепостной графа Строганова, получил звание архитектора.
В восточной части парка расположен самый обширный архитектурный ансамбль – Монплезирский. Сам дворец Монплезир (16)[25 В1] (фр. mon plaisir – «моё удовольствие») является одной из первых построек в Петергофе. Он сооружен на самом берегу Финского залива, в месте, выбранном самим Петром. Перед северным фасадом дворца находится Морская терраса с великолепным видом на залив, Кронштадт и его форты. С южной стороны дворца раскинулся живописный Монплезирский сад, центр которого украсил фонтан «Сноп». Его струи напоминают хрустальные осыпающиеся колосья. Боковые аллеи сада упираются в фонтаны-шутихи. Они известны не меньше, чем каскады Нижнего парка. Замаскированные под диванные скамьи, фонтаны имеют свойство неожиданно включаться и щедро обливать гостей парка. Другие шутихи примыкают к Монплезирской аллее: «Дубок», «Зонтик»,а южнее – ещё Три ёлочки.
Западную часть Нижнего парка украшает Эрмитаж (17)[24 Б1] (фр. hermitage – «уединенное место»), раннее строение (арх. И.-Ф. Браунштейн), окруженное наполненным водой рвом. До Великой Отечественной войны здесь сохранялся механизм подъемного стола, позволяющий сменять сервированные столы без участия слуг (такой же, как в Пушкине). Аллея, идущая от Эрмитажа к склону, соединяет павильон с Львиным каскадом.
Почти у самой границы западной части Нижнего парка, на перемычке между Секторальными прудами,уютно примостился дворец Марли (18)[24 А1]. Кроме декоративной, Марлинские пруды играли ещё и хозяйственную роль. Уже при Петре I их превратили в садки для рыбы, которой снабжали придворные кухни. Эта традиция возобновлена и сегодня. За определенную плату посетители имеют возможность выловить форель, карпа или осетра. Эта часть парка отделена от Финского залива четырехметровым земляным валом.