Дворец любви. Умы Земли. Большая планета
Шрифт:
Джерсен терпеливо продолжал:
— Что насчет Виоля Фалюша? Откуда вы знали, что он будет в кафе «Небесная гармония»?
— Ничего не может быть проще. Я сказал ему, что мы там будем.
— Когда вы сообщили это ему?
Наварх брюзгливо поморщился:
— Ваши вопросы утомительны. Могу ли я сверить свои часы? Могу ли я спросить вас о… Могу ли я…
— По-моему, вопрос достаточно прост.
— Мы живем в различных измерениях. Перенесите себя, если желаете. Я — не могу.
Поняв, что поэт в дурном расположении, Джерсен примирительно сказал:
— Ну ладно,
— Я больше ничего не полагаю… Зачем вам нужен Виоль Фалюш?
— Вы забыли. Я уже объяснял.
— Чтобы увериться… Ну, организовать встречу труда не составит. Мы пригласим его на маленькую вечеринку. Возможно, на банкет.
Тон Наварха или, скорее, вороватый взгляд, которым он сопроводил фразу, заставил Джерсена насторожиться.
— Вы думаете, он придет?
— Конечно, если мы все тщательно распланируем.
— Как вы можете быть уверены? И откуда знаете, что он на Земле?
Наварх наставительно поднял указательный палец:
— Вы когда-нибудь видели, как кошка крадется по траве? Иногда она останавливается, подняв одну лапу, и мяукает. Почему, спрашивается?
Джерсен не улавливал связи, но терпеливо проговорил:
— Эта вечеринка, или банкет, где состоится?
— Да, да! Вечеринка! — оживился Наварх. — Она должна быть очень изысканной и очень дорогой. Миллион севов!
— За один вечер? За один банкет? Кого мы собираемся пригласить на него? Все население Суматры?
— Нет. Маленький прием на двадцать гостей. Но все приготовления надо делать сейчас и быстро. Я посредник между вами и Виолем Фалюшем. Он простер свою королевскую милость на меня, недостойного. Но я докажу, что в некоторых аспектах стою выше него. Что такое миллион севов? В мечтах я трачу миллионы ежеминутно.
— Ну ладно, — сдался Джерсен. — Вы получите свой миллион. — «Дневная прибыль», — подумал он.
— Мне нужна неделя. За неделю управиться тяжело. Но мы не можем позволить себе промедления.
— Почему?
— Виоль Фалюш вернется во Дворец Любви.
— Откуда вы знаете?
Наварх глядел на воду.
— Отдаете ли вы себе отчет, что, шевельнув пальцем, я беспокою дальнюю звезду? Что любая человеческая мысль влияет на физическую парасферу?
— Так что, источник ваших знаний — это физические пертурбации?
— Он не хуже любого другого. Но вернемся к приему. Нужны особые условия. Искусство требует дисциплины: чем совершеннее искусство, тем жестче дисциплина. Стало быть, мы должны предпринять некоторые шаги.
— Например?
— Во-первых, деньги. Принесите мне миллион севов немедленно!
— Да, разумеется! В мешке?
Наварх безразлично отмахнулся.
— Во-вторых, устраивать все буду я. Вы не вмешивайтесь.
— Это все?
— В-третьих, вы должны вести себя прилично. Иначе не будете приглашены.
— Я постараюсь не пропустить вечеринку, — ухмыльнулся Джерсен. — Но тоже ставлю условия. Во-первых, Виоль Фалюш должен присутствовать.
— За это не волнуйтесь. Его просто невозможно будет удержать.
— Во-вторых, вы должны будете опознать его.
— Не будет нужды.
— В-третьих, я хочу знать, как вы планируете пригласить его?
— Позвоню по телефону, как остальным гостям.
— Какой у него телефон?
— Его можно найти по телефону СОРА-6152.
Джерсен кивнул:
— Очень хорошо. Я принесу вам деньги немедленно.
Джерсен вернулся в отель «Рембрандт», где без всякого удовольствия, почти машинально съел завтрак. Насколько безумен Наварх? Его припадки лунатизма сочетаются с редкой практичностью, и то и другое идет ему на пользу. Телефонный номер СОРА-6152, однако, сумасшедший поэт выдал с подозрительной легкостью. Джерсен больше не мог противиться любопытству. Он отправился в ближайшую кабину, набрал цифры, дотронулся до кнопки. В трубке прозвучало:
— Кто это? — Джерсен нахмурился: подозрительно знакомый голос. Наварх? — Кто это?
Да, это был голос Наварха.
Джерсен сказал:
— Я хочу беседовать с Виолем Фалюшем.
— Кто говорит?
— Некто, желающий познакомиться.
— Пожалуйста, оставьте свое имя и номер телефона. В надлежащее время вам позвонят, — Джерсену показалось, что он слышит с трудом подавленный смешок.
В глубокой задумчивости он покинул кабину. Грустно сознавать, что тебя обвел вокруг пальца полоумный рифмоплет. Тем не менее, Джерсен отправился в банк Веги, заказал и получил миллион севов наличными. Он уложил банкноты в чемодан и вернулся на Фитлингассе. По пути Кирт увидел Зан Зу, девушку из Эриду, выходящую из рыбной лавки с пакетиком жареной корюшки. Она была в неизменной черной юбке и прическу ее отличала та же небрежность, но что-то от магии прошлого вечера до сих пор витало вокруг нее. Девушка села на старый брус и, поглядывая на воду, принялась за рыбу. Она выглядела усталой и опустошенной. Джерсен прошел на брандвахту.
Наварх принял деньги с безразличием, отделавшись комментарием:
— Прием состоится через неделю.
— Вы уже составили список приглашенных?
— Еще нет. Оставьте это мне. Виоль Фалюш будет среди гостей.
— Я полагаю, вы позвоните ему по номеру СОРА-6152?
— Конечно. — Наварх трижды кивнул, преисполненный важности, — А как же иначе?
— А Зан Зу — она придет?
— Зан Зу?
— Зан Зу, девушка из Эриду.
— О, она? Это было бы неразумным.
Хойстер Хаушредель, регистратор из Лицея Филидора Бохуса, был человеком средних лет, абсолютно безликим. Его физиономию, лишенную характерных признаков, было так же трудно удержать в памяти, как и скромный черный костюм, облекавший тщедушное тело, или многоквартирную башню из серого бетона, где Хаушредель проживал с женой и двумя маленькими детьми.
Джерсен, не желая бросить тень на почтенного регистратора, решил свести с ним знакомство где-нибудь подальше от лицея и поджидал свою жертву у эскалатора подземки, неподалеку от дома Хаушределя. Тот был слегка удивлен, но любезно согласился выпить с Джерсеном чашечку кофе и поговорить о делах. Хаушредель оказался менее стоек, чем его патрон, доктор Ледингер, и на следующий день обменял большой бумажный конверт на пачку банкнотов.