Дворец со съехавшей крышей
Шрифт:
– Можно предложить им VIP-обслуживание, скидки, фото в нашем журнале, – тихо сказала Зинаида Олеговна.
Присутствующие уставились на управляющую первого этажа.
– Прекрасная шутка, – кивнул Звягин, – я оценил ее по достоинству. Полагаю, Мадонна схватится за сердце от радости, узнав, что ее снимок наконец-то украсит глянцевое издание фирмы «Бак», распространяющееся исключительно в Москве. Давайте вернемся к группе «Атомные зайцы» и певице Короедке. Степанида!
Я вздрогнула.
– Да, Роман Глебович.
– Сегодня в шесть вечера совещание, придет главный режиссер концерта, тебе надо быть непременно и рассказать о наших пожеланиях в плане сценария действа, озвучить список исполнителей.
Я растерялась.
– Мне?
Звягин побарабанил пальцами по столу.
– Похоже, тебя не предупредили?
– Простите, не успел, – смутился Волков. – Степа, ты у нас начальник штаба.
– Спасибо за доверие, – пробормотала я.
– Не волнуйся, львиная доля работы выпадет на агентство, которое нанято для организации церемонии, – улыбнулся Роман. – Ты наш координатор. Внимание всем! На совещании должны присутствовать Степанида и ее помощник, которого она сама себе подберет. Остальные свободны. Степаша, останься. Илья Михайлович, задержись.
Глава 3
Когда основная масса участников совещания вышла в коридор, Звягин сказал:
– Степа, в твоем офисе сейчас находится представитель ювелирной фирмы с кубком. Прими его, а потом отнеси в сейф к Илье. Хорошенько осмотри приз, проверь, нет ли дефектов. Понятна задача?
– Вполне, – кивнула я. – Можно взять в помощницы Иру Розову?
– Это кто? – удивился босс.
– Новенькая. Работает у Арни недолго, но ответственная, исполнительная и очень приятная, – представила я коллегу. – Меня повысили, сделали первым заместителем Франсуа со статусом визажиста, а Ирину взяли на мое место ассистента.
Звягин отодвинулся от стола.
– Если тебе с ней комфортно, возражений нет. О том, что кубок в магазине, распространяться не стоит.
Я подавила желание сделать книксен.
– Конечно.
У Ильи Михайловича зазвонил телефон, он вытащил его и, послушав пару секунд, завопил в трубку:
– Кто? Что? Где? Говори спокойно! Не рыдай, успокойся! Сколько? Нечистая сила! Ты уверена? Да не реви осетриной! Сейчас сам прибегу…
Я сделала стойку. Раз охрана занервничала, похоже, у нас неприятность. Лапин всегда старается сохранять невозмутимый вид, но в минуту стресса краснеет и начинает путать слова. Вот как сейчас – назвал не ту рыбу [1] .
1
В русском языке есть выражение «реветь белугой». – Здесь и далее примечания автора.
– Форс-мажор? – осведомился Звягин, когда Лапин, лицо которого стало похожим на мякоть перезревшего арбуза, сунул мобильник в карман пиджака.
Илья Михайлович многозначительно кашлянул и покосился в мою сторону.
Я быстро встала и, обронив: «Пойду в офис», – двинулась к выходу.
День покатился своим чередом. Сначала я внимательно изучила большой кубок, смахивающий на гигантский бокал для коктейля, и не нашла в нем никаких изъянов. Когда представитель фирмы ушел, появилась Ирочка и тут же заканючила:
– Дай хоть краешком глаза посмотреть на эту красоту.
Розова работает в компании без году неделя, но я уже успела понять, что с ней можно иметь дело.
До Ирины в моем крохотном кабинетике появлялись разные женщины, и я, познакомившись с очередной кандидаткой на должность ассистентки, пугалась – вдруг она понравится Арни и задержится у нас надолго? Одна была лет пятидесяти, она, войдя в комнату, сразу недовольно сказала: «Здесь отвратительно пахнет. Милочка, вы сильно надушились». Согласитесь, после такого заявления трудно выстроить хорошие отношения. Другая отчаянно опаздывала и всякий раз придумывала охотничьи истории, достойные пера детективщицы Милады Смоляковой. Я совсем не против криминальных романов, но этого автора подчас заносит. В последней своей саге она рассказывает про дедушку, который на самом деле жених тетки и одновременно дядя убийцы, родной сестры приятеля Коли Иванова, лучшего друга невесты деда. Кто такой Коля Иванов? Шут его знает. В романе Николай упомянут один раз, думаю, Смолякова сама позабыла, зачем ввела данный персонаж.
Короче, я не очень обрадовалась, увидев впервые Иришу, решила, что она одна из многих. Но Розова оказалась тихой, обаятельной и старательной. Единственное, в чем ее можно упрекнуть, так это в том, что, уходя из офиса, она забывает запереть дверь на ключ. В отношении же работы новая сотрудница очень аккуратна и исполнительна, если ей велят что-то сделать, выполнит приказ быстро и как требуется. Но дверь нашей комнаты постоянно остается открытой, что мне совсем не нравится, и я регулярно делаю Ирине замечания. Та смущается, извиняется, но опять забывает о ключах. Впрочем, согласитесь, это недостаток не самый страшный, да и я надеюсь рано или поздно избавить коллегу от забывчивости. А еще мы примерно одного возраста, что сближает. Ирина нравится мне, а я, по-моему, тоже ей симпатична. После всех неприятностей, случившихся в фирме «Бак», я остерегаюсь заводить тесную дружбу с сотрудниками, но с Розовой мы сблизились, хотя до совместного проведения выходных и походов друг к другу в гости дело пока не дошло.
Я вновь открыла упаковку и позволила Ире полюбоваться на приз.
– Прекрасная вещь! – воскликнула та. – Но, знаешь, странно…
Я насторожилась.
– Видишь какой-то изъян?
– Нет, кубок безупречен, – успокоила меня Ирина. – Однако удивляет, что он стоит двадцать тысяч евро. По сути, это большой бокал, и все, а на такие деньги можно купить машину, приличную иномарку.
– Поднимись в отдел украшений, – улыбнулась я, – там в витринах совсем уж мелкие изделия представлены, но стоят они дороже нашего приза.
– Вот то-то и удивительно, – гнула свою линию Розова. – Ну почему золото и камни такие дорогие? Почему именно они, а не, допустим, сталь?
Я пожала плечами.
– В древности, когда люди начали расплачиваться за товары драгоценными металлами, доменных печей не существовало. И кстати, когда появился алюминий, он вначале взлетел в цене выше платины. Но затем его стали выплавлять в огромных количествах, и он резко подешевел. Чего на свете мало, то и раритет.
– Как моя мама, – пробормотала Ира, – она на вес золота.
Я улыбнулась, а Розова добавила:
– Не потому, что она моя мама, а потому что переговорщик. Ох, вообще-то не надо бы о ее работе распространяться… Но ты ведь, я знаю, умеешь держать язык за зубами.
– Переговорщик? – переспросила я.
Ирина смутилась.
– Сейчас объясню. Только ты, Степаша, пожалуйста, никому не говори, ладно? Ничем плохим мама не занимается, однако служит в такой структуре, где не разрешается болтать о работе. Она договаривается с преступниками. Ну и с обычными людьми тоже.