Дворец
Шрифт:
Уко с трудом скрыла улыбку. Такой торжественный момент!
Когда она поняла, что произошло, то едва не рассмеялась. Надо же, как справедливы порой бывают Небеса! Редко, слишком редко, но зато вовремя. Кун Веймин годами строил хитроумные планы, вложил огромное состояние в Академию. Для переворота достаточно было бы одной армии, вот для дальнейшего управления страной нужны преданные и образованные последователи. Под прикрытием Теданя и других ребят Кун добрался до императора, но как неискренний и подозрительный человек, решил пообщаться с императором наедине. Почему Ясная Мудрость ушла из дома? Почему на ее платье появились новые пятна крови? Потому что Кун Веймин зарубил на глазах императора
Теданя — в императоры? Настоящая шутка Небес! Пожалуй, это было самое лучшее, что случилось с Уко за всю ее жизнь, если не считать Яна. Тедань — это олицетворение того, о чем говорил Кун Веймин с одним лишь отличием: Тедань искренне верит в эти идеалы и сделает всё, чтобы воплотить их в жизнь.
В тот день Уко поклялась самой себе, что Тедань станет лучшим в мире императором. А если нет — она его убьет лично.
Глава 10
Несколько дней после посещения Академии было тихо. Ши Хэя больше не вызывали ни в императорский дворец, ни куда-то еще. Только однажды забежал незнакомый кун-сан и передал мастеру Ши приличное количество лян. «Госпожа Ясная Мудрость посчитала нужным заплатить вам за полезный урок». У Ши даже промелькнула мысль, что неплохо бы устроиться на работу в Академию и читать там лекции по истории, но потом он сообразил, что таким образом займет место Кун Веймина. Ну уж нет.
Ши привел в порядок записи, начал подыскивать новый дом. Цены на жилье в Киньяне в последние пять лет только росли. Перед приходом лисы за те деньги, что сейчас получил мастер, можно было купить целый сыхэюань с садом и пятью строениями внутри. Сейчас их хватит лишь на одну комнату где-нибудь на окраине. И частично в этом виноват император Ли Ху.
Когда убрали все защитные постройки вокруг Киньяна и их останки, когда вычистили улицы, и первые торговые караваны пришли в столицу, знаменуя возврат к прежней жизни, новый Сын Неба вместо роскошных церемоний и всенародных празднеств оповестил о начале строительных работ. Только строить он собирался не дома и не дворцы, а дороги. Хорошие выложенные камнем дороги с защитными массивами, которые должны были соединить воедино все города в стране и дотянуться до крупных деревень. Раньше всеми мало-мальски стоящими стройками занимался торговый дом «Полуденная звезда», но он изрядно просел в предыдущие пять лет. Кто захочет строить поместье перед приходом семихвостой? Впрочем, торговый дом и не нужен был. Нужны были люди, много людей: для добычи и поставки камня, для укладки, для прокорма тех, кто укладывает, для защиты. С рабочими было просто — крестьяне из окрестных деревень, которые пришли в Киньян, не вернулись на поля в этом году, и им нужна была работа и деньги. С защитой изрядно помог, как понял Ши Хэй, дом «Золотое небо», у которых высвободились охранники.
И, скорее всего, с подачи Мэйху император Ли Ху сделал то, что до него никто не делал, впрочем, это можно было сказать почти о каждом действии императора. Сын Неба объявил турнир среди магов и начертателей из Коронованного Журавля и не только. Победителю была обещана высокая должность, почетный титул, поместье и огромная сумма денег. Основное условие турнира — придумать самый дешевый способ защиты дорог, чтобы любой мог безопасно пересечь страну, а не только богатые караваны. Дешевый не только по деньгам, но по затратам Ки. Причем учитывалась стоимость как создания, так и поддержания защиты.
Жаль, что турнир проводился закрыто, и горожане не смогли поглазеть на редкое магическое состязание. С другой стороны, а что смог бы углядеть простой горожанин? Взмахи рук? Выкрики? Это ж не турнир по самой разрушительной магии.
Насколько Ши Хэй знал, победителей было несколько, их торжественно наградили, наняли на службу во дворец и предложили объединиться, чтобы доработать проект защиты дорог. И уже через пару месяцев выдвинулся первый строительный караван, и между Киньяном и небольшим городком Лянтян протянулась каменная ровная дорога с защитой от диких зверей, с широкими мостами над реками и удобными стоянками.
Но стоило только довести дорогу до какого-либо города, как многие его жители тут же отправлялись в столицу. Они считали, что в Киньяне мостовые вымощены золотом, а император лично кормит всех желающих. На улицах Киньяна стало просто не протолкнуться. Повсюду сидели угрюмые женщины, ходили тощие загорелые мужчины, некоторые даже притащили детей и стариков. Ши Хэю тогда казалось, что он снова вернулся в Киньян прямо перед нападением лисы, разве что скота на дорогах ходило больше.
Тогда император Ли Ху сделал очередной ход. Он организовал новую службу под названием «Дорожное ведомство», в ней работали только кун-саны, то есть выпускники Син Шидай. В каждом городе был хотя бы один человек из Дорожного ведомства, который строго спрашивал, по какой такой надобности крестьянин вдруг решил отправиться в Киньян. Порой он соглашался выдать табличку, где было написано, откуда этот человек вышел, куда собирался прийти, и что за причина. Например, поступление в Академию считалось хорошей причиной, но даже оно не всегда срабатывало, так как кун-сан мог поспрашивать претендента и отказать в табличке. Мол, знаний недостаточно, нечего и ноги бить. Торговым домам было проще, с них спрашивали одну табличку с количеством человек в караване.
Но даже с такой системой люди прибывали в Киньян, возвращались торговые и знатные кланы, выкупали снова земли и дома. И теперь мастер предшествующих знаний вынужден ютиться в старом крошечном доме, полном свитков. А ведь бумага — это тоже ценность!
Дни шли. И Ши Хэй забеспокоился. Вдруг император Ли Ху всё же рассердился? А ведь Ши легко мог описать подвиги и героизм Теданя. Ведь какую-никакую магию он, наверное, смог разрушить? Эх, если бы госпожа Ван согласилась рассказать то, что видела она! Наглый мальчишка Ю был не так уж не прав, и труд Ши был не полон.
Мастер даже попытался переписать один свиток с добавлением славословий, но почувствовал отвращение к самому себе и заполучил дикую головную боль. Устно он мог часами изливаться медом и молоком. Без этого далеко не уедешь. А письменно — рука не поднималась. Его мать, неграмотная женщина, с таким уважением относилась к написанному слову, что невольно привила это качество сыну. Соврать на бумаге для Ши Хэя было кощунством. Ошибиться он мог, но соврать или преувеличить? Нет, это было не для него. И император Ли Ху, несомненно, знал о характере Ши, а значит, хотел увидеть именно такой подход к работе.
Лишь на восьмой день после посещения Академии Ши Хэя вновь позвали во дворец.
За императорскими воротами нынче было весьма оживленно. Суетились евнухи, бегали перепуганные служанки, повсюду шныряли синшидайцы. На каждом мосту и за каждой дверью у Ши Хэя требовали табличку с разрешением на вход.
Наконец, комната умственного отдохновения. Столики. Ширма в дальнем углу. Бледная вымотанная Ван Мэй. Насупленная больше прежнего Цянь Джи. Император Ли Ху, уже закутанный в любимый халат, растянулся на ложе, обложенный мягкими подушками. Цянь Яна не было. Ши Хэй заметил его по дороге сюда: глава охраны дворца пронесся в окружении десятка солдат и магов.