Дворянство
Шрифт:
— Что это у нас тут? — он запрыгнул на кровать и принялся всматриваться в лицо, по которому…
Словно под кожей что-то шевелилось. Что вызывало болезненные стоны у Ярослава. Со стороны это выглядело отвратительно, но кот понимал, что это на самом деле такое.
— Мутации, уже?! — кот принюхался к юноше, бледному и в поту, лизнул его щёку и мигом слетел с кровати.
В следующую секунду тело парня пронзила судорога и из рук Ярослава, которые он держал на груди, неожиданно посыпались искры разрядов. Пока слабое проявление
— Невозможно, — пробурчал Кактус и заполз в ноги, сворачиваясь клубком, мордой к парню.
Подобных «инцидентов» невозможности было чуть больше трёх, но на последнем, когда судорога «захватила» спину и парень даже выгнулся дугой, он успокоился и засопел.
«Не нравится мне это… очень не нравится».
Сон был странным. Появилось ощущение, что все те монстры, которых я видел в людях, были реальными. А удары, которые они наносили мне после короткой серии фраз, мол, я мутант, я опасность, отдавались в мозгу как настоящие.
Я стоял на центральной улице своего города. На главной площади, где часто располагались приезжие торговые палатки, и смотрел, как люди разбегаются подальше от этих торговых рядов при виде меня.
Глянул на руки, где были внушительного размера когти, попытался, было, спрятать руки в карманы, но сам же себя поранил. Скрестить руки на груди тоже не получилось, поэтому подбежал к палатке с одеждой, которая никак не вписывалась в майскую ярмарку, и закутал руки в шарфы.
Как только повернул голову от «прилавка» в сторону людей, понял, что я совершенно один. А также, день резко сменился ночью. Несколько странная, розовая луна освещала ярмарку, поигрывая странными лучами по земле.
Они же и привлекли моё внимание. Когда я наступал на лунный свет, он, казалось, убегал от меня. Это было очень странное явление.
И это странное занятие, словно я был ребёнком, доставляло мне массу радости. Я бегал от палатки к палатке, стараясь наступить на «лунного зайчика», который в тот же миг убегал куда-то к центру всего этого торгового безумия и сливался в один большой, единственный, более яркий луч.
И когда «лучей» не осталось, и все они скопились в центре улицы, послышался шум. Он разносился отовсюду и был похож на скрежет металла. Следом появилась вибрация под ногами, которую мозг моментально определил как землетрясение (хотя я раньше никогда этого не испытывал на себе) и… не совсем ошибся.
Взгляд ушёл в направление одного большого скопления лунного света. Как раз где асфальт потрескался, и через расщелину в земле начинает что-то медленно подниматься. Страха не было, а появился лишь интерес.
Остановившись в трёх метрах от щели, из которой, казалось, выбиралась нефть, моё тело пронзила резкая и неожиданная боль, которая заставила все мышцы сжаться и замереть в одном положении. На коленях…
К моему удивлению, чернота, выползающая из асфальта, не была нефтью, как мне показалось изначально. А чем-то… живым, что ли.
У существа не было глаз, не было рта, не было рук и ног, но оно каким-то образом разговаривало, в моей голове. Сначала, это было просто бормотание несвязанных слов. Затем в ушах появился ультразвук, от которого разболелась голова. Словно я стоял около старого, лампового телевизора, который не мог поймать программу, а затем наконец-то сквозь начальные помехи послышался голос.
Женский, глубокий и… как мне показалось, какой-то слишком… древний? Сравнимо только с видеоиграми, но сейчас это была не игра. Сон, правда, слишком странный.
Чернота вышла окончательно. Клубилась в определённой точке и резко превратилась в силуэт. Человеческий или нет — я не смог судить. Но голос заговорил по-новому и уже не в голове. Он звучал отовсюду.
Что-то чужеродное в нём вызвало череду волн мурашек по всему телу, но двинуться так я и не смог.
— Странный язык у тебя, дитя, — подобие руки отделилось от общей массы и указало на меня. — Я вижу в тебе знакомое существо и одновременно — нет. Откуда ты? Как ты получил мою часть? И где вторая?
Я не мог говорить из-за задеревеневших мышц. Но мысли мои были услышаны. Да, пытался открыть рот, но весь поток будущей речи превратился в мыслительный.
Оно прочло их. Или же она?! Услышала всю историю за секунду, казалось. Захохотала и… села напротив? Вот так просто?!
— Разделение сильнейшего девианта? Удивительное событие. То-то я думаю, почему с моего «прообраза» сняли ослабленную личину.
«Как это… сняли?» — не особо понимая, о чём вообще говорит это существо, спросил я.
— Мутации двух симбионтов породили что-то новое для этого мира. Что-то новое для моего родного мира. Меня.
«Я не понимаю… не совсем понимаю, о чём ты говоришь. Кто ты?»
— У симбионтов свои уникальные имена и для человека… увы, они не произносимые. Да и описать особенности организма я не смогу. Ты просто не поймёшь, не хватает понятийного аппарата для подобного. Даже то, что ты сейчас слышишь, лишь адаптированная под твой разум речь, иначе мы бы не смогли выйти на контакт.
«Для чего ты здесь?»
Но она проигнорировала мой вопрос. Масса приблизилась ко мне и коснулась моего лба. Следом мышцы заработали вновь, и я провалился назад. Уткнулся локтями в асфальт и с некоторым страхом посмотрел на бесформенное существо.
— Пожалуй, я могу лишь примерно предположить, что произошло. Я — единый симбионт, выведенный из других собратьев. Во мне есть как положительные черты этих существ, так и, увы, отрицательные. А ещё, у меня был ограничитель. Некий барьер способностей, который был отдельным существом, подвластным мне. И сейчас его нет. И нет малой части меня… он разумен, он считает себя тем самым целым, которое было поделено.