Двойная неприятность
Шрифт:
— Я не спрашиваю о Стюарте, — Китти устроилась между ними. — Я спрашиваю о вас.
Марк усмехнулся.
— Мне нравится смотреть фильмы.
— А мне нравится тренироваться. — Джой поиграл одной из своих мышц.
— Пока мы здесь, мы должны создавать наше собственное развлечение. Это не всегда просто. Есть огород, и общая работа в доме. — Марк и Джой всегда делали что-то вместе. Они любили смотреть фильмы, и тренироваться. Они также были ответственны за мебель, которая была сделана в доме. Марк любил работать с деревом и создавать прекрасные произведения искусства, даже если они использовались
Никто не жаловался и не скучал.
Джой сказал столько, пока Марк просто думал об этом.
— Итак, что вы собираетесь делать со мной в течение следующего месяца? — спросила она.
Сжимая хватку на талии Китти, Марк улыбнулся, глядя на брата.
— Думаю, мы сможем что-то придумать.
***
Джой отошел с дороги, когда Китти упала на землю, пытаясь сделать хай-кик (Прим.пер.: Хай-кик – удар ногой в голову, применяемый в различных видах единоборств), который заставил ее рухнуть на задницу. Она была одета в тренировочную одежду, а он и Марк по очереди тренировали ее. Китти попросила их поделиться с ней своей любовью и страстью. Тренируясь, спарринг был частью того, кто они есть.
Они учили ее способам защитить себя, а также сделать это так весело, как это может быть. Том, Рой и Гай наблюдали. Джой заметил, что Стюарт продолжал смотреть поверх книги, которую читал. Все они любили улыбку Китти, ее энергию.
Это была последняя луна, и тогда они все будут вместе. Он не мог дождаться окончания стресса.
— Это несправедливо, — сказала она. — Вы все сговорились против меня.
Каждый из них рассмеялся, глядя на ее надутые губы. Марк переместился, чтоб помочь ей подняться, сомкнув их пальцы вместе и потянув девушку вверх. В момент, когда их тела соприкоснулись, член Джоя затвердел. Китти прижалась к нему, провела рукой вверх и вниз по груди.
Марк зарычал, и второй брат приблизился позади нее. Ее волосы были связаны, и он прижал губы к ее шее. Пока Джой целовал ее шею, Марк клеймил ее рот. Одна из ее рук обернулась вокруг шеи Марка, а другая схватила его за бедро, прижимая ближе. Он хотел бросить ее на землю и трахнуть, так чертовски сильно. Вместо этого, он игриво укусил ее шею. Сейчас не время, проливать кровь.
— Хорошая попытка, — сказал он, шепча слова против ее кожи.
Отступая одновременно с Марком, он засмеялся над ее слабым рычанием. Ангел подняла голову с того места, где лежала, также немного полаяв.
Оглядываясь на своих братьев, он увидел, что каждый из них боролся с возбуждением и придумал повод уйти. Том оставался дольше всех. Тоску в его взгляде было легко увидеть любому. Он хотел снова быть с Китти.
Все они хотели. Оставлять ее одну, чтобы спариваться с ними, было трудно для всех.
— Он борется, не так ли? — спросила Китти, когда Том наконец исчез в доме.
— Да, это трудно для всех.
— Надеюсь, меня достаточно, чтобы удовлетворить вас, — Китти заправила волосы за ухо, показывая обоим, какой взволнованной она, на самом деле, была.
— Тебе не о чем беспокоиться, — сказал Марк. — Теперь подними эти кулаки и покажи мне, чего ты добилась.
Она хихикнула, и любое сомнение, что могло бы быть исчезло.
Джой оставил брата и Китти спарринговаться и вернулся в дом. Он не был потрясен, увидев четырех братьев, наблюдающими у окна.
— Ее попка идеальна, — сказал Стюарт.
— Она идеальна, — добавил Том.
— Осталась пара недель, и она будет нашей, Том, — сказал Рой.
— Я не знаю, сколько еще смогу сдерживаться. Ты лучший мужчина, чем я когда-либо буду, — сказал Гай.
— Традиции и правила должны соблюдаться. Я рад, что Китти заняла твердую позицию и поставила меня на место. Ее присутствие здесь, во время утверждения, облегчает это, — сказал Том.
— Ты когда-нибудь испытывал искушение? — спросил Джой, заставив всех взглянуть на него.
— Испытывал, ли я когда-нибудь искушение, чтобы что? — Том сложил руки на груди.
— Не позволять традиции управлять нами. Ты когда-нибудь испытывал желание присоединиться? Быть частью этого?
— Всегда. Я люблю ее, Джой. Единственная причина, по которой я сдерживаюсь, — это то, что я не хочу рисковать разрушить наш шанс на счастье. Это тяжело, но осталась пара недель.
Джою было стыдно трогать ее на улице, перед своими братьями. Том выждал дольше всех. Близнец не знал, на что это было похоже, наконец, утвердить ее, а затем оставить для другого брата, чтобы тот занял его место.
— Прости.
— За что?
— За то, что прикасаюсь к ней. За то, что люблю ее, — сказал Джой.
Том двинулся к нему, положив руку на плечо.
— Никогда не извиняйся за то, что любишь ее. Китти не моя. Она не принадлежит мне. Она принадлежит каждому из нас, чтобы любить. У меня нет проблем с тем, что ты прикасаешься к ней и спариваешься. Она красивая женщина, а все женщины должны иметь мужчину, который без ума от них. Относительно Китти, у нее шесть мужчин. Никогда не извиняйся за любовь к нашей женщине.
Кивнув, он двинулся в сторону холодильника на кухне. Мужчина схватил три газировки, прежде чем выйти наружу. Их неистовая женщина била Марку в ладони. Его брат не испытывал никакой боли, но Джой почувствовал изнеможение Китти. Она начала уставать от занятий по самообороне. Они тренировались каждый божий день, а для них не было проблемой проводить час за часом во время спарринга. Однако Китти была лишь человеком.
— Время перерыва, — сказал он, поднимая бутылки вверх.
Китти поцеловала его губы, принимая бутылку и плюхнулась на землю. Ангел бросилась к ней, устроившись рядом с боком хозяйки.
— Я так устала, — сказала Кити, вытирая лоб. — Как вы можете делать это весь день?
— Мы большие и сильные воины, — сказал Марк, ударив себя в грудь.
Она хихикнула, вздохнув, после того, как сделала долгий глоток газировки.
— Это место так красиво. Мне нравится здесь.
— Нам нравится, что ты здесь, — сказал Джой, присаживаясь на землю.
— Все в порядке? — спросил Марк, кивнув головой в сторону дома.
— Хорошо. Все хорошо.
Они оба знали, как тяжело это было для братьев. Осталась одна луна, и все они хотели, чтобы спаривание закончилось. Волк Тома становился все более доминирующим с каждым днем, но, когда прибыла Китти и началось утверждение, Том казался более самим собой.