Двойник Рода. Крапленые карты
Шрифт:
Тема известная и давно заезжена до такой степени, что уже никто её не применяет в старых участках. Подминают под себя территорию дружинники, прессуют, вот и ходят большими табунами, чтобы самим морды никто не начистил. Когда практически все торгаши начнут платить, тогда успокоятся и заживут привычной жизнью, но сейчас дружине необходимо показать, кто настоящая сила на окраинах. Испуганный человек заплатит больше.
— Ты хочешь сказать…
— Я не хочу, а говорю прямо: дружинники обложили данью район. Они даже в центре находят чем поживиться, а тут просто жила золотая,
— Доказательства есть?
— Пока только наблюдения, но, поверь, Рат, что они верные.
— И что нам делать?
— А вот не знаю. Либо договаривайся лично, либо пускай на самотёк. Дружина — государственная организация, поэтому по-пацански предъяву не кинуть на разборке. Я связываться с дятлами поостерёгся бы, так как у них власть, и без доказательств никто не почешется заводить расследование. Сами виноватыми окажемся, если кабаном попрём, по сторонам не глядя. Даже то, что ты княжич и Злата не последняя наследница Рода, не поможет. Пойми! Система!
— Я услышал тебя, Расул… Тихон в курсе?— Минога и предложил донести до тебя непонятки.
— Почему не сам?
— Он официальное лицо, а я больше в консультантах хожу, поэтому и могу рыть землю, не отбрасывая на других тень. Правильно делает, кстати. Подробности знаем я и ты, а Тихон со Златой почти не в курсах получаются. Если чего-то замутим и нас повяжут, то есть кому за “Народным княжичем” присмотреть, когда волхвы с Даром Восприятия в бошки залезут. Подстраховывается Минога: он всегда осторожным был.
— Мне, как наследнику Рода, не залезут.
— Зато мои извилины с превеликим удовольствием распотрошат и вытянут все дела за последний месяц. Дальше этого срока копаться для психики подозреваемого опасно. Так что делать будем?
— Пойдём законным путём, а потом, как получится. Единственное, что знаю твёрдо: терпеть подобного не буду. И Тихон прав: Злата и он ничего не должны знать. Ты-то сам готов рискнуть?
— Для этого и держат. Да и тихо жить мне скучно.
— Тогда жди указаний. Обмозговать хочу и проконсультироваться кое с кем.
Всю ночь посвятил обдумыванию сложившейся проблемы. Ранним утром позвонил Главе Рода Смоленских.
— Тебе чего? — недовольно буркнул он. — Кажется, разногласия с “Новгородскими сплетнями” я и Воронежские с тобой полюбовно уладили.
— Уже забыл о них. Больше волнует другое: твой свежеиспечённый ставленник на посту воеводы дружинников.
— Его самого это назначение волнует. Ждёт большой подставы, если начнёт ерепениться. Хоть и начальник, но всеми делами управляют заместители, которые вросли в свои кресла. Сдвинуть их никак не получается: пять Родов сразу против меня ополчатся. Думаю, что не просто так об этом спрашиваешь.
— Естественно. Можно исправить ситуацию, но придётся немного пободаться не только с княжеской дружиной.
— С Думой? — правильно понял он. — Занятие привычное для любого боярина. Вопрос в другом… Что я с этого буду иметь?
— Выстроенную иерархию подчинения в дружине во главе с твоим человеком. Реальная власть на вверенном Роду Смоленских участке.
— Слушаю внимательно.
Долгий разговор закончился полным консенсусом. Осталось за малым — воплотить наши наработки в жизнь.
Снова с Расулом сидим в моём кабинете.
— Скажи, — спрашиваю я его, — что будет, если кто-то откажется платить вымогателям?
— Схема отработана. Вначале заявятся молодцы в масках и устроят погром. Естественно, пострадавший вызовет дружинников, и они заново предложат услуги по защите, но уже с двойным ценником.
— Если не договорятся?
— Сожгут к демонам заведение, а хозяина отметелят. Потом, чтобы другим неповадно было, раскидают его долг по соседним забегаловкам, и их хозяева вломят несговорчивому уже сами.
— А если народ массово платить откажется?
— Не откажется. В таком деле каждый сам за себя, ибо даже дураки понимают, что защиты нет от произвола. К чему ты такие странные вопросы задаёшь?
— Они ещё не закончились. Скажи, Расул, если “Племя” подпишется защищать торговцев, то они согласятся послать дружинников куда подальше?
— Вряд ли. Разные уровни у нас и у дружины. Мы даже в официальных казино ничего не имеем права делать без дятлов. Только задержать на пару часов дебоширов и вызвать наряд.
— А пяток отчаянных голов из деляг найти можно? Пообещаем им вознаграждение, перекрывающее убытки, и временно спрячем от расправы в лагере “Племени”.
— Понял, что хочешь. Спровоцировать конфликт? Найдём легко, только толку от этого ноль: больше дела они вести не смогут ни в одном из районов.
— Посмотрим. Подбери несколько кандидатур. Пришли их ко мне, а дальше уже буду договариваться лично.
Слепой не соврал. За очень приличное вознаграждение семеро не отягощённых семьями мужиков согласились рискнуть здоровьем и отказались платить дань дружинникам. Тут же последовала кара от “оборотней в погонах”, и среди разгромленных хозяйств неизвестными мои подставные получили недвусмысленное предложение о новых поборах. Всё это действо тайком записывалось, чтобы всплыть в нужный момент. Дальше не стал рисковать и убрал смельчаков под защиту лагеря. Словно по волшебству, пять магазинов и два кафе сгорели за одну ночь. Их хозяева под диктовку моих юристов написали и направили письменное заявление о преступлении на имя начальника районного участка дружины.
Ответ пришёл быстро. В заявлениях отказано под разными вымышленными предлогами, а сами потерпевшие обязаны незамедлительно явиться с повинной по поводу халатного отношения к правилам пожарной безопасности и клеветы на должностных лиц. Под каждой бумажкой стоят подписи серьёзных начальников из управления. Копии заявлений и отписок отправил к княжескому дружинному воеводе, который был предупреждён о таком повороте событий Главой Рода Смоленских, и внимательно отслеживал ситуацию.
— Завтра намечен штурм “Племени”, — сообщил через несколько дней Расул. — Прикормленный в участке человек сообщил, что дано добро по захвату укрывающихся в нашем лагере преступников. Заодно и нас хотят привлечь, как сообщников. В пять утра общий сбор дружинников района.