Двойник Запада
Шрифт:
– Только в этот раз. Это будет наш единственный и последний праздник близнецов, – мягче попросила я.
– Ладно, – нехотя согласился он, – в следующем году никаких больше игр.
– Никаких, – подтвердила я, хотя мы оба знали, что нынешняя жизнь не была моей прихотью.
– И купишь мне целый мешок сушеной хурмы! – неожиданно принялся торговаться Джун.
– Куплю. Не знаю, на какие деньги, но куплю.
– За всё пережитое тебе обязаны дать огромные выплаты. Ещё выпивку купишь! Ты уже взрослая! Отпразднуем свободу с размахом! – сильнее воодушевился друг, строя замечательные планы. Я не спорила, наоборот, энергично кивала, поддерживая и заражаясь его энтузиазмом. – Купим пэкхваджу [1] !
1
П э к х в а д ж у* – вино из множества разных цветов.
* В тексте данной истории передача корейских слов или имён основывается больше на произношении или сочетании транслитерации и транскрипции.
Я опять рассмеялась, ощутив пьянящее предвкушение и тепло, когда Джун аккуратно погладил мою ладонь.
– В виде забавы можем споить Раяна! Вот умора будет, его же пьяным редко можно увидеть!
– Раяна? – осеклась я, растерянно уставившись на друга.
Мы не видели Раяна много лет.
Джун ответил мне изумлённым взглядом и разинул рот, разглядывая моё лицо, словно не понимал моего недоумения.
– Священный Клён, Аша! Ты не знаешь?! – подскочил друг, едва сдерживая восторженную улыбку. – Больше трёх лет прошло! Он вчера вернулся в храм, через несколько месяцев твой дедушка официально передаст Раяну свой титул хранителя Западного Дракона!
Глава 2
Сперва я лишилась дара речи, потом начала невнятно мямлить, будто разом забыла весь алфавит. Справившись с путаницей в мыслях, я всё равно не успела толком расспросить Джуна о Раяне, когда нас прервали. Он моментально отодвинулся от меня на приличное расстояние и с недовольством взглянул на молодую девушку в простом сером платье служанки.
– Госпожа Ян, ваша матушка желает вас видеть. Она ждёт в Зале Цветов.
– Хорошо. – Я встала на ноги аккуратно, но незамедлительно.
Я не настоящая госпожа, поэтому любое «желание меня видеть» от наместницы приравнивается к приказу немедленно явиться. Девушка вновь поклонилась и ушла, одарив Джуна мимолётным вниманием.
– Лучше я пойду одна, – с натянутой улыбкой сказала я другу, зная, что госпожу Ян Йорин Джун ненавидит всей душой. Впрочем, и она к нему испытывает нечто подобное.
– Нет, одна ты не пойдёшь, – отрезал друг, взял свою сумку, оружие и первым решительно покинул беседку.
Мне ничего не осталось, кроме как последовать за ним. Алебарду Джун взвалил на плечо, и мне пришлось шагать на расстоянии, чтобы не попасть под лезвие. Несмотря на заметное негодование, поступь Джуна оставалась тихой и лёгкой. Результат многолетних тренировок в храме. До уровня мастера Джуну осталось учиться всего три года.
У входа в нужный павильон мы сняли обувь и прошли в раскрытые двери. Носки приглушали звук шагов, но деревянные половицы в некоторых местах скрипели. Потолки в меру высокие, но коридоры узкие, и плечом к плечу могли идти только двое. Мы поднялись на второй этаж, миновали ещё несколько комнат, пока не остановились перед дверями Зала Цветов.
Я схватила Джуна за рукав, заставив притормозить. Нас могли услышать, поэтому взглядом я указала на место рядом с панельными дверями, безмолвно моля подождать снаружи. Он нахмурился, но сдался, отошёл в сторону и с демонстративным стуком опустил деревянный конец алебарды на пол. Я зашла внутрь и тут же прикрыла за собой дверь.
Зал Цветов получил своё название из-за декора и огромного, занимающего почти всю стену, панорамного окна, выходящего на цветочный сад. Обои и ширмы расписаны изображениями цветков сливы и пионов, мебель украшена растительными узорами из перламутра, покрытого слоем лака. Из керамической курильницы нитями вьётся дым сладковатых благовоний. В целом зал просторный и свободный. Из мебели только книжные полки, пара комодов и низкий стол, окружённый мягкими подушками. Сюда приходят, чтобы почитать, обсудить дела в спокойной обстановке или попить чай, любуясь открывающимся видом на сады.
Я быстро оглядела помещение: присутствовали лишь наместница Ян Йорин и Тора. Значит, разговор будет откровенным.
– Госпожа Ян, – я низко поклонилась – при отсутствии посторонних я не имела права на неуважительное поведение.
– Присаживайся, Аша, – наместница дёрнула подбородком, указав мне на подушки напротив, тем самым предложив присоединиться к ней за столом из тёмного, почти чёрного дерева.
Тора, сидящая по левую сторону от матери, одарила меня дружелюбной улыбкой и коротко кивнула в знак приветствия.
Госпоже Ян Йорин было уже за сорок, но лицо оставалось достаточно молодым, разве что морщины на руках и шее выдавали возраст. Её можно было бы назвать красивой, но опущенные уголки губ и хмурое выражение лица создавали отталкивающее впечатление. Со мной она всегда была строга, для неё я не более чем служанка, хотя и по отношению к Наён наместница редко открыто демонстрировала материнскую любовь. Однако сам факт, что госпожа нашла для неё двойника, достаточно говорил о проявленной заботе. Обычно для младших дочерей двойники не требовались, так как те редко принимали пост наместника. И всё же, потеряв первых двух двойников Наён, госпожа Ян Йорин не сдалась и отыскала третьего – меня. Наён рассказывала, что практически не помнит тех первых двойников. При каждом воспоминании об этом я ощущала раздражение, возмущение от мысли, что две девочки умерли вместо неё, а она даже не помнила их настоящих имён. Раз за разом я повторяла себе, что Наён сама была ничего не понимающим ребёнком и злиться на неё бессмысленно, но, к несчастью, зародившееся недовольство, хоть и слабое, продолжало во мне жить.
Наместница одёрнула широкий рукав зелёного с белым шёлкового платья. На вышивку цветов и птиц мастера наверняка потратили не один месяц. Лицо госпожи Ян было аккуратно припудрено, ресницы и брови накрашены, а на губы нанесена специальная краска, делающая их чуть ярче. У сидящей рядом Торы помимо перечисленного были нежные румяна на щеках.
Ценился неброский макияж, который подчёркивал естественную красоту, и его наличие говорило о статусе. Мне тоже приходилось не забывать о нём, но от пудры на моём лице отказались ещё в детстве – от неё я начинаю чихать. Госпожа Ян была весьма недовольна моим врождённым «недостатком» и более четырёх лет заставляла слуг время от времени наносить мне полноценный макияж, уверенная, что я перерасту «несдержанное чихание», но ничего не изменилось, и ей пришлось смириться. Уж лучше лицо без пудры, чем всё в размазанном макияже из-за того, что я пыталась вытереть нос и слезящиеся глаза. Мне также потребовалась пара лет, чтобы отучиться сразу слизывать краску с губ или не тереть накрашенные ресницы. К нынешнему возрасту я научилась часами, а то и в течение всего дня не прикасаться к своему лицу.
Госпожа Ян Йорин с долей раздражения постучала ногтём по столешнице. Я вспомнила о приказе и торопливо села на подушки. За все годы наместница ни разу не подняла на меня руку за непослушание, но ей и не нужно было утруждаться. У неё толпа нанятых для дочерей наставников, охотно достающих розги, если я демонстрирую ненадлежащее поведение.
Чёрные волосы госпожи Ян были завиты в свободные локоны и украшены гребнями и заколками с жемчугом. У кхоринцев волосы прямые, но богачи начали их время от времени завивать при помощи специальных щипцов, переняв моду от эвирцев. Те любят украшать волосы, создавая причудливые причёски из завитых прядей.