Двойник
Шрифт:
— Будут тебе данные, — кивнул Берг-Дичевский. — Чон, который нас везёт передаст их тебе, или ещё кто-то от меня. Ещё что-то?
— Если во время своего расследования я наткнусь на людей… Плохих людей, преступников не связанных с делом?
А что, чем не повод стравить этого конгрессмена и Доктора Менгеле и его санитаров? Воспользуюсь случаем — от такого типа они точно не сбегут.
— Сдашь их мне или Анне, а она получит за них пару поощрений от начальства. — кивнул Берг-Дичевский. — Но нужны будут доказательства. Словесных объявлений будет недостаточно. Лучше мне, а то Аня начнет допытываться, откуда ты это нарыл, и почему этим занимаешься.
— Тогда мне нужны сведения прямо сейчас. Александра не раскрыла меня только потому, что я молчал — Степаныч — потому, что не часто общался с вашим сыном, а Анна от того, что похоже в ссоре с Егором и сама не стала со мной разговаривать.
Следующий час Петр Игнатьевич рассказывал мне про своего сына и его привычки.
— Про этого сукина сына Максима Милославского. Ты даже не вспоминай — все дети мои кровные и инцеста между ними не было.
Я молча кивнул, а он видя мои сомнения только скрипнула зубами и продолжил:
— Глумиться утырок. У самого проблемы, вот и бесится и других грязью поливает. По закону Егор должен был унаследовать главенство, но вот родился не одаренным. Как ножом по сердцу. От того Максим и назвал его бессильным, поглумился сукины сын.
— Тогда при чём тут ваша старшая дочь Анна?
Князь скривился как от зубной боли но промолчал и продолжил:
— В таких случаях все передается другому сыну, а у меня только дочки и рождались, его… Ждали как надежду, а он родился без дара. В таком случае один выход — главенство наследуется по женской линии, но девушка должна быть одаренной это раз, и нести службу это два — в той же полиции или армии. Анна как ты понял, подходит по обеим параметрам, да и характером сурова, в полиции работает. От того этот упырь отпускал шуточки свои поганые про плети и наручники.
— И была в ссоре с вашим сыном, — закончил я. — И от его недееспособности только выигрывает.
— Ей это ни к чему, — снова поморщился конгрессмен. — Без дара Егор ни на что претендовать не может. А что до её характера их отношений — это я виноват. Пережал шею. Если девчонку растить как обычно, а потом разом отобрать все платья и игрушки, одеть в униформу и объявить, что ей предстоит возглавить род и она не должна подвести, а потом гонять с оружием и по военным училищам это очень меняет характер. Поначалу она заменяла младшим мать, а потом случилось это. И она того… Сильно изменилась.
Я аж присвистнул. Нихрена себе у них в семье отношения. Помешанный на долге и чести отец так поступив с дочерью похоже озлобил и сделал её очень жестокой, лишив ласки и какого-либо сочувствия, а сына банально списал в утиль и сделал молчаливым отшельником просто за то, что тотродился не одаренным. Да тут к гадалке не ходи — она должна ненавидеть брата, или тайно, или в открытую. Не поэтому ли его сын стал пошёл по кривой дорожке?
— Знаю, сам виновен… — желчно выдавил из себя Берг-Дичевский. — Но не такому прохиндею как ты меня стыдить. Анна стала несколько более сурова. Но сейчас все измениться — у неё намечается свадьба с Романом, замуж выйдет девка и оттает душой.
Оттает ли?
Вслух я спросил:
— Кто такой этот Роман?
— Не аристократ. Просто сын богатого промышленника. Прав на наследование рода иметь не будет. Все останется у Анны. Он даже готов принять фамилию жены. Егор знал его, они хорошо общались. Информацию я тебе пришлю.
Одного человека можно исключить. Уже хорошо.
— А ваша новая жена?
Берг-Дичевский посмотрел на меня так, что чуть не застрелил взглядом.
— Нет. — ответил он наконец.
— А ее дети? — спросил я.
Помолчав немного он ответил:
— Да. Если примут мою фамилию.
В это момент заиграл вызов моего телефона. Звонила Саша — средняя дочь Петра Игнатьевича.
— Это ваша дочь, — сказал я.
— Возьми и скажи, что едешь со мной. — процедил хмурый как туча Берг-Дичевский. — Я не позволю какому-то аферисту жить под одной крышей со своей дочерью.
— Да Саша, — взял я трубку. — Я рядом с отцом… Нет… Нет Саша, мы хорошо пообщались и даже вспомнили моё детство… Нет Саша, я не вру. Все хорошо.
Я прикрыл динамик и сказал вслух:
— Она требует вас.
Петр Игнатьевич взял устройство и начал беседу с дочерью. Постепенно их диалог перешёл в спор.
— Хорошо Саша, — наконец согласился он. — Чон, поворачивай к Александре.
Водитель-азиат кивнул и выкрутил руль перестраиваясь.
Берг-Дичевский пару раз тяжело вздохнул, а потом сказал:
— Сейчас мы заедем к Саше, попьем чаю, после чего ты уверить её, что все хорошо и ты просто мечтаешь переехать ко мне.
— А почему бы вам просто не проигнорировать её мнение? — со скепсисом спросил я.
— Не зубоскаль, вор, — отрезал Берг-Дичевский. — Одной дочери я уже… Подложил свинью… второй не стану.
Мы въехали на Патриаршие, после чего поднялись в квартиру Саши. Едва я позвонил в дверь, как она тут же открылась, и увидев меня Саша тут же сграбастала меня в объятья.
— Егор, ты живой? Сергей Степанович сказал, что ты дрался как лев и отделал бандита который был втрое больше тебя.
Сзади раздалось покашливание. Саша отпустила меня и только сейчас заметила отца, который глядел на меня не очень добрым взглядом.
— Папа? А ты как здесь оказался?
— Разве я не могу навестить собственную дочь? — мягким баритоном спросил Петр Ильич. — Чаем угостишь дочка?
Саша неохотно обняла его и кивнула уходя кухню.
— Паскуда, — процедил глядя на меня Берг-Дичевский.
— А я что? Она сама меня обняла.
— А ты и рад. Слюни подбери. Тронешь мою дочь — проклянешь этот день.
— Вы тут ссоритесь? — тут же показалась Саша.
— Что ты доченька, мы с Егором просто обсуждаем того человека, который нелестно отозвался о нашей семье. — тут же переменился Берг-Дичевский. — Гадкий человек.