Двойник
Шрифт:
– И поэтому сожгли тела?
– Как вы заметили, география похищений изменяется в зависимости от погоды, – сказала Риццоли. – Как только становится холоднее, она смещается к югу. В ноябре восемьдесят четвертого года природа преподнесла Новой Англии сюрприз. Никто не ожидал такого раннего снегопада. – Джейн посмотрела на О'Доннел. – Итак, вот ваш Зверь. Это его следы на карте. Думаю, Амальтея сопровождала его на всем протяжении этого пути.
– Вы хотите, чтобы я составила психологический портрет преступников?
– Мы знаем, почему они делали это. Они убивали не ради удовольствия, не ради возбуждения. Это не простые серийные убийцы.
– Тогда какой у них мотив?
– Абсолютно прозаический, доктор О'Доннел. Собственно, он совершенно неинтересен для ваших исследований.
– Ну, для меня все убийства интересны. Так почему, вы думаете, они убивали?
– Вам известно, что ни Амальтея, ни Элайджа нигде не работали? Мы не нашли никаких свидетельств того, что они когда-либо устраивались на работу, платили социальные взносы, налоги. У них не было ни кредитных карт, ни банковских счетов. В течение десятилетий они оставались людьми-невидимками, существовали как бы вне общества. Так на что они жили? Как они оплачивали еду, газ, проживание?
– Наличными, я так думаю.
– Да, но откуда у них наличные? – Риццоли повернулась к карте. – Вот как они зарабатывали.
– Я что-то не понимаю.
– Кто-то ловит рыбу, кто-то собирает яблоки. Амальтея и ее сообщник тоже снимали урожай. – Риццоли посмотрела на О'Доннел. – Сорок лет назад Амальтея продала двух новорожденных дочерей приемным родителям. Ей заплатили сорок тысяч долларов. Я не думаю, что она продала своих детей.
О'Доннел нахмурилась.
– Вы имеете в виду доктора Айлз и ее сестру?
– Да. – Риццоли испытала легкое удовлетворение, увидев выражение лица О'Доннел. "Эта женщина даже не представляет, с кем она имеет дело", – подумала Джейн. Психиатр, регулярно общающаяся с монстрами, была явно озадачена таким поворотом событий.
– Я осматривала Амальтею, – сказала О'Доннел. – И согласилась с мнением других психиатров...
– ...что она психопатка?
– Да. – О'Доннел резко выдохнула. – То, что вы мне здесь показываете... это совершенно другое существо.
– Вовсе не сумасшедшая.
– Я не знаю. Я не знаю, кто она.
– Она и ее двоюродный брат убивали из-за денег. С холодным трезвым расчетом. Лично мне кажется, что это признак здравого ума.
– Возможно...
– Вы ладите с убийцами, доктор О'Доннел. Вы беседуете с ними, проводите долгие часы с людьми, подобными Уоррену Хойту. – Риццоли немного помолчала. – Вы понимаете их.
– Я пытаюсь.
– Так к какому типу убийц можно отнести Амальтею? Она чудовище? Или деловая женщина?
– Она моя пациентка. Это все, что я могу о ней сказать.
– Но сейчас вы ставите под сомнение свой диагноз, так ведь? – Риццоли показала на экран. – То, что вы здесь видите, – признаки поведения разумного человека. Кочующие охотники, выслеживающие добычу. Вы по-прежнему считаете, что она психически нездорова?
– Я повторяю, она моя пациентка. Я должна защищать ее интересы.
– Нас не интересует Амальтея. Нам нужен ее сообщник, Элайджа. – Риццоли приблизилась к О'Доннел, так что они оказались почти лицом к лицу. – Он не прекратил охоту, понимаете?
– Что?
– Амальтея вот уже пять лет за решеткой. – Риццоли взглянула на Фроста. – Покажи данные за период после ареста Амальтеи Лэнк.
Фрост придвинул новую кипу диапозитивов и наложил на карту один из них.
– Январь месяц, – пояснил он. – В Южной Каролине исчезает беременная женщина. В феврале – пропавшая без вести в Джорджии. В марте – в Дайтона-Бич. – Барри вставил следующий диапозитив. – Спустя шесть месяцев то же самое повторяется в Техасе.
– Все эти месяцы Амальтея находилась в тюрьме, – сказала Риццоли. – Но похищения продолжались. Зверь не остановился.
О'Доннел застыла, уставившись на точки, символизирующие бесконечный маршрут убийцы. Одна точка – одна женщина. Одна жизнь.
– В какой стадии цикла он сейчас? – еле слышно спросила она.
– Год назад, – сказал Фрост, – он дошел до Калифорнии и вновь устремился на север.
– А сейчас? Где он сейчас?
– Последнее похищение зарегистрировано месяц назад. В Олбани, штат Нью-Йорк.
– Олбани? – О'Доннел взглянула на Риццоли. – Это означает...
– Сейчас он уже в Массачусетсе, – кивнула Риццоли. – Зверь приближается к городу.
Фрост отключил проектор, и без урчания его вентилятора в зале стало очень тихо. Хотя экран погас, картинка с картой по-прежнему стояла перед глазами каждого из присутствовавших, словно въелась в память. Внезапный звонок мобильника Фроста в тихом помещении, казалось, поразил всех.
– Прошу прощения, – сказал Фрост и вышел из комнаты.
– Расскажите нам про Зверя, – обратилась Риццоли к О'Доннел. – Как нам отыскать его?
– Так же, как любого другого человека из плоти и крови. Разве не этим занимается полиция каждый день? Вы уже знаете имя. Начинайте с него.
– У него нет ни кредитной карты, ни банковского счета. Его трудно выследить.
– Но я не собака-ищейка.
– Вы общаетесь с самым близким ему человеком. Человеком, который может знать, где его искать.
– Наши беседы конфиденциальны.
– Она никогда не называет его по имени? Не намекает на то, что это ее двоюродный брат Элайджа?
– Я не вправе раскрывать вам содержание своих бесед с пациентом.
– Но Элайджа Лэнк не ваш пациент.
– Зато Амальтея моя пациентка, а вы пытаетесь выстроить обвинение против нее. Обвинение в многократных убийствах.