Двойное подчинение
Шрифт:
Выключив воду, я закуталась в халат и вернулась в спальню. Ни одного из братьев там не было, только на постели лежал один из привезённых мною с собой сарафанов с приколотой к нему запиской: «Надень этот. Мы хотим видеть тебя в нём».
Нервно выдохнув, я положила записку в карман халата. Могла ли я воспротивиться их приказу? Могла. Но игра заводила меня. Снова я чувствовала на себе пристальный взгляд Дениса, слышала обманчиво-мягкий голос Антона и видела синие язычки пламени, что танцевало в его глазах.
Через несколько минут в дверь деликатно
— Госпожа Анна? — вежливо осведомилась горничная прежде, чем протянуть мне одну единственную алую розу с обвязанной вокруг неё лентой. — Вас просили спуститься вниз.
Роза была точь-в-точь такой, что переломил Денис всего одним лёгким движением.
— Спасибо, — кивнула я, прекрасно понимая, что это не просто цветок — намёк. Точных слов Дениса я не помнила, только предупреждение. Я должна быть хорошей девочкой, послушной, и тогда подобного случившемуся с розой со мной не произойдёт. Угроза? Откровенная провокация? Да чёрт знает, но низ живота неожиданно щекотнуло теплом. — Я скоро спущусь.
Пройдя к постели, я опустилась на край и, положив розу на колени, засмотрелась на неё. Тяжёлый бутон с нежными бархатными лепестками, длинный, покрытый шипами стебель. Сарафан, что они для меня выбрали, был насыщенно-винного цвета с лёгкими воланами внизу. Роза…
Проведя кончиками пальцев по лепесткам, я тряхнула головой и заставила себя подняться. Поставила розу в вазу на место прежней. Наверное, стоило задержаться на несколько минут и набрать Маше, но я пообещала, что позвоню ближе к вечеру. К тому же разговор с сыном именно сейчас мог сделать меня слишком уязвимой, слишком эмоционально открытой, а это было ни к чему. Потому что во всё, что касалось моих эмоций, и Антон, и Денис считывали меня на раз-два, и понять, что со мной происходит неладное, труда бы им не составило.
— Ты задержалась, — едва я вышла из лифта, проговорил стоявший прямо напротив Денис и с удовлетворением осмотрел меня с головы до ног.
— Время мы не оговаривали, — напомнила я и перевела взгляд с него на Антона, что стоял чуть поодаль, оперевшись раскрытой ладонью о колонну.
— В этом ты права. — Дэн кивнул и приглашающим жестом указал на дверь.
Втроём мы прошли по кондиционированному холлу и вышли под жаркое, слепяще-яркое солнце. Прищурившись, я вдохнула горячий воздух.
— И куда мы? — спросила, обращаясь сразу к обоим.
— А это так важно? — с лукавой усмешкой в уголках рта отозвался Антон и приобнял меня за талию. Прижал к своему боку, и раскалённое солнце показалось ничем по сравнению с тем жаром, что исходил от него.
Невольно я сделала глубокий вдох и едва не застонала, стоило лёгким наполниться исходящим от него запахом свежести, власти и уверенного в себе мужчины.
— Здесь недалеко готовят приличный кофе, — заговорил Денис, прогоняя лёгкое головокружение, что вызвала близость его брата. — Раз уж у нас сегодня поздний завтрак… — Он ухмыльнулся и, крепко обхватив моё запястье, повёл вперёд.
По сравнению со вчерашним вечером,
— У тебя был кто-нибудь за это время? — неожиданно спросил Антон.
Погруженная в неспешно текущие мысли, чуть разморенная и согретая солнцем, я не сразу поняла суть вопроса. Денис молчал, но пальцы его на долю секунды сжались.
— В смысле? — переспросила я, искоса посмотрев на младшего брата.
Может быть, я всё же что-то не так поняла? К чему ему спрашивать меня о подобном?
— Сколько у тебя было мужчин за эти годы? — вопрос Дениса прозвучал куда более прямо, а голос сухо. Он будто царапнул меня, заставляя вынырнуть из той неги в коей я всё ещё пребывала после случившегося между нами утром и позже, менее часа назад.
— Разве это важно? — неловко ответила я вопросом на вопрос.
Смущённая, сбитая с толку, я понятия не имела, что сказать. И вообще, нужно ли говорить хоть что-нибудь? Это ведь всего лишь кусочек другой реальности, здесь и сейчас, где есть мы трое и где каждый получает своё. Не больше, не меньше.
Искоса посмотрев на Дениса, я заметила, как на несколько секунд напряжение исказило черты его лица. На скулах выступили желваки, рот превратился в тонкую чёткую линию, лоб пересекла морщинка.
— Так сколько, Анна? — повторил он жёстче прежнего.
— Это не твоё дело, — по-прежнему смятённая и непонятно чем напуганная, огрызнулась я и попыталась высвободить руку. Он обхватил крепче — не сильно, а напротив, как-то по-особенному, укутывая всю мою кисть в свою. Золото браслета нагрелось от его пальцев, вжалось в кожу, а я почувствовала себя пойманной. Снова.
— Я не хочу говорить об этом, — сказала уже спокойнее, прислушиваясь к шуму волн и гомону детских голосов.
Признаваться в том, что у меня никого не было, я не собиралась, но и врать не имело смысла. К чему? Хвастаться коллекцией несуществующих мужчин? Да и если бы эта коллекция была…
— Придётся. — Замедлив шаг, Антон наклонился ко мне и, медленно поглаживая вдоль позвоночника, сказал ещё тише: — Не скажешь по-хорошему, скажешь по-плохому.
— Прекрати! — процедила я и, выдернув-таки ладонь из хватки Дениса, быстро зашагала вперёд, почти не разбирая дороги.
По-хорошему, по-плохому… Тот разговор с Денисом в ресторане, то, о чём они заговорили сейчас: какое это имеет отношение к нам?! К происходящему между нами?! Всё это переходило грань, черту. Всё это было уже личным. Не тем личным, что можно было заключить в рамки чувственного удовольствия, запретов и ни к чему не обязывающего секса, а именно личного.
— Нам туда, — Антон вновь оказался рядом со мной и, положив ладонь на моё голое плечо, заставил остановиться. Показал на двери маленького неприметного кафе. Мало чем отличающееся от тех, что мы уже прошли, оно стояло чуть поодаль и зазывало гостей тёмно-зелёной вывеской с чайкой-галочкой. Как ни странно, прикосновение Антона подействовало на меня успокаивающе.