Двойня после развода

Богда Ксения

Саша Лапин. Боже, я совсем его выбросила из головы.

Стараюсь не сильно натянуто улыбнуться. Напоминаю, что он тут второй, кого я знаю.

– Да, поговорили, обсудили все и решили попробовать все заново начать.

Он косится в сторону Наиля и хмыкает.

– Ну да, Таранов же не дурак упускать тебя. И я его прекрасно понимаю.

От этих слов странное ощущение холода. Нет искренности в его поведении.

– Прости, что?..

– Ой, да завязывай, – машет рукой, – ну я не такой

удачливый, как Наиль. Но я рад, что я попробовал и позвал тебя на свидание.

Щеки вспыхивают под его внимательным взглядом, и я прячу лицо за фужером.

Наиль видит меня с Лапиным и отделяется от группы мужчин. А у меня дыхание застывает, как будто он застал меня за чем-то плохим, а не за разговором с нашим одноклассником.

Заходит за спину Лапина, пока Саша не замечает его.

– Лапин? А ты чего тут делаешь?

Саша разворачивается и вздергивает бровь.

– Таран, я всего лишь подошел поздороваться с твоей женой и моей одноклассницей.

Глаза Наиля опасно сверкают. Он ударяет Лапина по плечу, а я шокировано таращусь на них.

Боже, что Наиль делает? Тут же народу тьма.

– Пойдем-ка выйдем, – кивает на дверь.

И я надеюсь, что Лапин откажется. Но нет…

– Ну, пойдем, выйдем, – усмешка на лице Саши, от которой у меня подкашиваются ноги.

Саша подмигивает мне и идет за Наилем на выход.

Глава 31

Наиль

Лапину хочется вмазать. Так сильно, что приходится сжать кулаки до боли, только бы не воплотить эту мысль в жизнь.

Он просто постоял с Мариной, а меня уже рвет на куски от ревности.

И сейчас я его увожу, чтобы раз и навсегда расставить все точки, чтобы оградить Марину от его посягательств. Потому что это моя женщина и я её готов отстаивать перед любым.

Нахожу стоящую в дальнем углу Марину и перехватываю её обеспокоенный взгляд. И за кого же ты переживаешь? За меня или за Лапина?

От этой мысли скриплю зубами, но продолжаю идти на выход. Лапин фыркает, и, стоит нам оказаться отрезанными от общества, я не выдерживаю:

– Лапин, не лезь к моей жене.

Разворачиваюсь к нему лицом и прячу руки в карманы. Саня вскидывает бровь и прищуривается.

– А с каких пор ты обрел право распоряжаться, кто и с кем может общаться? Пусть это решает Марина. И тем более она же тебе не супруга.

– Ну это недолго исправить. А вот ты вокруг неё не крутился бы, Сань. Ну по-хорошему прошу.

Он делает шаг ко мне и останавливается в опасной близости. В зоне досягаемости моего кулака, но я пока только сжимаю зубы.

Хотя рожу хочется ему подправить. Слишком бесит своим присутствием.

– А я тебя прошу, по-хорошему, свали с дороги. Я уже знаю, что ты собрался

на то же место, куда и я.

Вопросительно выгибаю бровь.

– И?

– Ты не представляешь, как тут могут прижать, если ты кому-то неугоден. А с твоим-то характером, Таран, тебе будет ой как непросто.

Прищуриваюсь. В голове начинают быстрее вращаться шестеренки, и я пытаюсь зацепиться за поток мыслей. Что-то ускользает из внимания, только что, я не могу сообразить.

Прижать… прижать.

Пронзаю Лапина взглядом, но он в ответ на это только усмехается.

– Если что-то случится с Мариной или как-то попытаются меня прижать через неё, ты огребешь, Лапин. Я в первую очередь буду думать на тебя.

Он насмешливо фыркает и отходит.

– Ой, ой, как страшно. Я уже трясусь, Таран.

Делаю глубокий вдох. Ну вот почему нельзя просто взять и расквасить ему рожу? Надо изображать из себя интеллигента, мать его… которым я никогда и не был.

– О, Жора, давай кадр, – раздается возле нас, и тут же щелкает фотоаппарат. – А вы знакомы?

В поле зрения появляется молодая особа с диктофоном. Переглядываемся с Лапиным, и я читаю в его взгляде то, о чем сам думаю. Нечего лезть в наши личные дела.

Я ударяю его по плечу и натягиваю на рожу улыбку.

– Да вот, встретились бывшие одноклассники.

Он пытается сбросить мою руку с себя, но тоже скалится.

– Да, не виделись с выпускного. Решили поболтать, – поддакивает моей версии.

– Как увлекательно, а вас не смущает, что вы соперники в этой гонке за место?

– Не смущает, – почти одновременно проговариваем и косимся друг на друга.

Журналистка никак не хочет свалить, и я уже начинаю закипать, но приказываю себе держать лицо. Это политика, и тут все непросто. А я не готов отказаться от мысли получить кресло в администрации.

– Наиль, – на улицу быстрым шагом выходит Марина.

Но при виде людей с камерой и диктофоном тормозит. И я слышу, как плитку царапают её шпильки.

– Добрый, – сбивается с дыхания, – вечер.

Тут же её лицо озаряет улыбка, и на меня устремляется взгляд, полный обожания. А я мысленно могу только похлопать, как она так быстро сориентировалась.

– Милая, мы уже почти закончили, – притягиваю её за талию к себе.

Чтобы защитить. Укрыть от посторонних глаз. Но я прекрасно понимаю, что ни черта у меня не выйдет. На неё смотрят, и её снимают.

– Можно фото ваше?

Лапин понимает, что он тут явно лишний, и ретируется. А я обнимаю свою жену с таким кайфом, что даже благодарен журналистке.

– Конечно, – Марина перекидывает волосы на одно плечо и переплетает наши пальцы.

Вспышка.

– Готово, спасибо большое. Вы прекрасная пара.