Двуликий. Дилогия
Шрифт:
Определенно нет.
Такаши испытывает гораздо большую боль. Вот оно… насилие над мозгом человека.
– Я ведь… я ведь убью тебя… – произнес взволнованно Такаши, бегая глазами. – Я ведь… ты же понимаешь… я ведь убью. Убью ведь, верно? Ханна, я же… я же убью его, да, Ханна?
Я молчал. Пусть спрашивает самого себя, что он вообще пытался сделать, убив алкоголика.
Главный вопрос ведь не в том, насколько он зол. Главный вопрос – к кому этот парень поистине испытывает ненависть. Ко мне, или же к самому себе?
Такаши стоял и подрагивал.
– Убью ведь… – продолжал мямлить тот, скрежета зубами. – А-а-а-а… убью же…
Внезапно дверь дома выбили солдаты. Я уловил звуки шагов и криков.
«Эх… кажется, вы спасли парнишку…»
За окном орали полицейские мигалки.
– Всем на пол! Стоять! – выкрикнул один из солдат и пробил мне по внутренней части колена. Я упал на колено и закрыл глаза. Главное не упасть.
Крики полицейских раздавались по всему дому, но Такаши лишь…
– Я смогу ведь… ты ведь папу убил… верно? – продолжал спрашивать себя и стоять на месте, держа палец на спусковом механизме.
«Ах вот как удача решила… спасибо за шанс…» – подумал я, полагая, что в стволе все же был патрон. Полагая, что его выстрел убил бы меня. Полагая, что выстрел не входил в планы моей удачи.
Полицейский тут же выдернул револьвер из рук парня и пробил ему в грудь. Меня тут же поставили на оба колена и сковали руки в наручники. Я справился с яростью и смог взять под контроль свою кровь.
– Четыре трупа! Повторяю, в доме четыре убитых человека! – кричал в рацию полицейский, поднимая на ноги Ханну и сковывая ее в цепь.
Другие солдаты стали судорожно фотографировать тела и следы крови. С матерью, залитой слезами, обошлись вежливо. Ей помогли подняться на ноги и выйти из дома. Нас же с побледневшим Такаши вывели вместе со всеми.
Полицейская машина и машина скорой помощи уже ожидали нас у выхода. Втроем мы расселись в место, заделанное решеткой, а мать была погружена в скорую помощь и позже госпитализирована.
Меня охватила жуткая слабость. Невероятная, можно сказать. Глаза использовал слишком долго, да и в полной мере испытал на практике максимальные их возможности. Я практически ничего перед собой не видел. Лишь толстую пелену, за которой только размытые силуэты людей.
Впрочем, пока это уже не важно. Все закончилось одной смертью и…
Честно сказать, я чуть-было не выстрелил. Еще немного и прикончил бы недоразвитого подонка. До конца не хотел вывозить за его счет, но…
После смерти алкоголика я снял с себя эти ограничения. Нет у меня друзей, да и не было никогда. Только лживые твари. Больше никого…
Ну а теперь… пора мне выходить из тени. Слишком часто меня раскрывают. Хотел подобрать лучший момент, но увы…
Даже мне не всегда удается заканчивать все идеально. Скажу лишь то, что игра только начинается.
Остается надеяться на милое мелкое создание. Остается верить в верность Фумико.
Револьвер ведь не выстрелил. Да и куда она могла деться? Не домой же побежала?
Фумико стояла у двери большого дома, в котором когда-то жил ее дедушка Арчибальд, и звонила в звонок. До того, как ее отправили к Шину, она пообещала навестить его. И не нашла момента лучше, чем ночью сегодняшнего дня.
– Ну неужели! Моя любимая Фумико решила навестить дедушку! – увидев маленькую девочку через приоткрытую входную дверь, вскрикнул старик. – Родная! А ты совсем не изменилась, скажу тебе!
Девочка застыла. Захлопала глазами, глядя на старика. Арчибальд, которого она помнит, был чуть моложе, но сомнений у нее не возникло. Это был точно он.
– Дедушка Арчибальд, – прошептала Фумико, глядя на сильно постаревшего дедулю. – Ты такой старенький…
– О-хо-хо, – похлопал по животу старик. – Шестьдесят лет прошло, милая. Чего ты хотела? Увидеть меня в былой форме?!
– Я… я же тебя месяц не видела… – пожала та плечами, обняв старика. – Для меня ведь прошел только месяц.
– Эх… – вздохнул тот, погладив макушку девочки. – Заходи, папа тебя уже заждался…
Сердце в груди Фумико ёкнуло. Она никогда не видела родного отца вживую. Только через фотографии. Ей часто рассказывали о том, каким могучим был ее отец, и она буквально мечтала пообщаться с Рораном Хатано.
«Неужели?!» – подумала девочка.
– П… папа? – округлила глаза Фумико. – Папа у тебя в гостях?!
– Уже неделю как!
Старик улыбнулся, повернул голову в сторону коридора и выкрикнул:
– Роран-сан! Тут дочурка твоя пришла, а ты все медитируешь! Иди сюда скорее!
– Что-о-о-о?! – послышался голос с соседней комнаты. После чего последовали громкие и быстрые шаги.
Девочка вся была в предвкушении. Она подалась вперед, чтобы увидеть человека, который бежал к ней по коридору. Сердце ее бешено колотилось, а глазки забегали по темной прихожей.
И как только из коридора вышел седой, безумно красивый мужчина, Фумико почувствовала, что это точно ее отец. Та же мимика, те же черты лица, только папе на вид было больше шестидесяти. Он был очень сильным. На полголовы выше Шина и в полтора раза шире! С седой бородой и невероятно красивыми губами!
«Какой он красивый!»
– Фумико! – вскрикнул Роран и схватил девушку в свои могучие объятия. В близи девочка подтвердила то, что ее папа был невероятно сильным и, несмотря на седую бороду, очень приятным на вид.
– Вау! – продолжал изумляться отец, бегая глазами по лицу Фумико. – Дочка, как же ты похожа на Эми! Арчи! Она же копия Эми! Только худенькая!
На что старик…
– Мхм… – закивал и погладил ее макушку. – Только вот волосы у нее темненькие!
– Это! Это дочь моя, Арчи! – глаза Рорана светились от счастья, слезы на глазах наворачивались. – Шестьдесят лет я представлял, как ты выглядишь. Это невероятно! Ты такая молодая, что я чувствую себя на все тридцать!