Двуликий. Дилогия
Шрифт:
— Ты сейчас шутишь, Шинни? — удивился каждый сидящий в комнате, но Арья будто возбудилась от этих слов.
Еще одна мотивация поскорее стать большим дядькой — ее вызывающая грудь. Арья явно стала чуть мокрее после этих слов. Столь элитных шлюх я встречал крайне редко и относился к ним с почтением, и Арья возглавляла этот список.
— Не шучу… — хмыкнул я в микрофон. Лысый же повторил это ровным тоном. — Пора уже и нам перейти в атаку. Деньги будут литься рекой, о вас я тоже не забуду. — Ну вот, как речь зашла о деньгах, каждый в комнате навострил уши. — Пару лет назад, если вы помните, произошла самая крупная сделка
— Я так понимаю, все это будет проходить через меня? — задумчиво выпалил Тендо.
— Ну, ты единственная моя связь с Сегуном, Тендо-сан… — повернул голову в его сторону охранник. — Конечно, ты послужишь ключевой фигурой, но не сейчас…
— Я вас понял, — кивнул аристократ.
— Какого хрена, Шин-сан?! — нахмурился Каваши. — Какого хрена ты говоришь нам об этом так поздно?!
Да, его агрессия была обоснована, вопросов нет.
— Так было нужно, — ровным тоном я передал сообщение лысому, который мои слова тут же озвучил. — И да, сотрите этот фрагмент из памяти лысого, он слишком много услышал… — лысый рефлекторно повторил мои слова, затем тут же замер, оглядел сидящих и проблеял: — Стоп, что?!
— Прости, Аки-сан… — вздохнул я виновато. — Это для твоей же безопасности.
Нахмурившись, Арья с безумной скоростью вытащила пистолет с глушителем и выпустила пулю в лоб моему охраннику. Тот, не успев понять, что произошло, обмяк и сполз с кресла на пол.
— Эй! — рявкнул я в микрофон, но меня никто не услышал. — Я ведь попросил!
— Арья, ты что творишь? — встрепенулся Кио, встав с кресла. — Кто тебя убивать просил?!
— Ладно, я устала от вас… — сказала Арья, подув на ствол пистолета. — Да и клуб ночной уже открыли… развлекусь-ка я за счет заведения… — закончила та, встав с кресла. — Жаль, Шинни сегодня меня не оттрахает, придется снова спать одной…
— Чтоб вас всех… — пробурчал Тендо. — Ты с ума сошла, женщина?! — сжав кулак, посмотрел тот на Арью. — Он тебе что-нибудь сделал?!
— Он меня выбесил, слишком многое себе позволил… — пожала та плечами. — Передайте Шинни, что меня трогать может только он… остальных ждет участь этого отброса… — и вышла из комнаты.
— Вот же дрянь… — нахмурился Каваши и тут же вышел из ВИП-зоны.
Да, я тоже опешил от столь дерзкого поступка. На душе заскребли кошки.
Развалившись на спинке стула, обернулся назад. За моей спиной был постелен мягкий палас, на котором я частенько невольно засыпал от усталости. Скажу честно, и в этот раз жутко хотелось на него свалиться, но вот школьную форму, к сожалению, оставил дома, да и помыться следовало. Пока бегал от станции к базе, затем в ресторан, успел нехило вспотеть.
Спустя десять минут я дождался окончания смены и поднялся на ноги. Снял с себя форму официанта, сложил ее аккуратно в шкафчик и вышел обратно в кабинет начальницы. Пока шел по коридору, услышал звук захлопывающейся двери е"e кабинета. Судя по шагам, кто-то вышел из кабинета начальницы и пошел в мою сторону, поэтому пришлось спрятаться за колонной. Но выяснить, кто именно это был, мне не удалось.
Я же, дождавшись, пока тот выйдет в общий зал, вновь вышел из укрытия и, поправив рубашку, побрел в кабинет Киты.
Постучавшись, открыл дверь. Та сидела на кресле и нервно покуривала сигарету.
«Вот же гадина, курит на рабочем месте. Выпишу ей штраф завтра, иначе совсем распоясалась, думает, если мне нравится глазеть на ее грудь, то ей все дозволено.»
— О, Эйджи-кун, милый, ты уже закончил? — игривым и немного опьяненным взглядом окинула меня Кита.
«Она еще и бухая, ну все, я разозлен.»
— Да, Кита-сан… — учтиво склонил я голову. — Еще раз спасибо за предоставленную возможность…
Она с минуту молчала, бегая по моему лицу глазами. Смотрела так, будто я в чем-то сильно провинился.
— Знаешь, Эйджи, выпишу-ка я тебе штраф… — выпалила та, встав с кресла и подойдя к окошку, с которого было видно как кухню, так и ресторан. К слову, там уже успел собраться народ, а лысого мои ребята вынесли через черный выход.
Играет на опережение, стерва. Пусть только попробует, не посмотрю на величину бюста и уволю.
— За что, Кита-сан? — нахмурился я.
— Каваши-сан остался недоволен твоей работой и попросил с тобой разобраться… — пожала та плечами. — Сказал, что ты вел себя агрессивно… грубил и отказывался приносить ему еду.
«Вы все сговорились что ли?!» — хотел я выкрикнуть, но удержался без этого.
Ну хорошо, тут я и впрямь накосячить успел. Еще и тысячу йен в карман положил. Единственное, что раздражало — поведение носатого. Тот за спиной стал давить на нее своим авторитетом.
«Ну все, носатый, ты меня вывел из себя…»
— Он швырнул в меня нож, Кита-сан, вы должны и меня понять… — ровным тоном ответил я, глядя ей в спину. Как она вообще смела в таком состоянии отчитывать меня за плохую работу? Чтоб ее!
— Может, уволить тебя, милый? — взглянув на меня через плечо, приподняла та бровь. — Это же надо довести человека до такого состояния, чтобы он в тебя ножи метал…
«Я тебя сам уволю, стерва!» — видит Бог, я прикладывал все усилия, чтобы не выкрикнуть этого.
— Вы моя начальница, но не только вам решать, буду я тут работать, либо же нет, — выдавив из себя учтивый тон, пробурчал я. — Вы не принимали меня на работу…
— Это верно… — кивнула та, развернувшись в мою сторону. Она медленно стала шагать ко мне и остановилась в паре сантиметров от меня. От нее веяло перегаром, а глаза бегали по моему лицу. Ростом та была довольно высокой для японки, метр семьдесят на каблуках, но все же глядела на меня снизу вверх. — Тут я босс, милый… господином Шином прикрываться тебе не позволю…
«Ты тут никто…» — напомню, что я все еще сдерживался. Настоящий профессионал никогда не даст себе вольность показать истинные эмоции.
— Приятно пахнете, Кита-сан… — приподнял я бровь осуждающе. — Думаю, господин Шин будет немного раздосадован, если узнает об этом…
— Оу… — тихим тоном протянула та, прикусив ноготок указательного пальца. — Сирота бесклановая угрожает мне?
«Держимся. Я спокоен, со мной все хорошо. Она лишь женщина, которая перебрала.»
— Нет, Кита-сан… — прошептал я, глядя ей в глаза. — Я лишь говорю, что думаю…