Шрифт:
Михаил Кузмин
Двум
352. ДЕВОЧКЕ-ДУШЕНЬКЕ
Розово, в качели колыбельной дыша,
психейная проснулась маленькая душа,
как в стародавнем прежде,
в той же (родильные завитушками волоса,
спины и ножек калачиком, вырастут еще, чудеса),
в той же умильно телесной одежде.
Припечной ящерицы ленивей
полураскрывый рот,
как океанских вод
меланхолический ската взор,
без всякого понятия о перспективе,
ловит через площадь мотор,
словно котенок на жирно летающих голубей
щелкает зубами через стекло
и думает: "Лети скорей,
сытно
Спозаранок, забыв постель
для младенчески огромного солнца,
золотую сучат канитель
пальчики-веретенца.
Еще зачинающих томности синева
фиалкой подглазник темнит,
над которым даже не невинных
(таких незнающих) два
бисера радостное любопытство кружит.
Остановятся, погоди, в истоме,
жадные до собственной синевы,
когда дочитаешь в каком-то томе
До самой нежной главы.
Ринется шумокрылый Эрот,
может быть, в хаки,
Может быть, в демократическом пиджачке,
в черно-синем мраке
коснется тебя перо,
и в близком далеке
заголубеют молнийно дали,
которых ждали,
и где цветы и звери
говорят о древней родимости всех Америк:
сколько, сколько открытий!
Так сладки и едки!
Как каждый мир велик!
Но всего богомольней,
когда невиданные, впервые, ветки
мокрых мартынов привольней,
плывя по волнам,
весть заколышут нам,
что скоро Колумб, в Южный Крест влюбленный,
увидит юно-зеленый,
может быть, золотоносный материк.
В солнечной, детской комнате,
милая душенька, запомните,
что не будет ничто для вас
таким умильным чудом,
как время, когда ваш глаз,
где еще все вверх ногами,
увидит собаку с рыжими ушами
лохматым, на земле голубой, верблюдом.
[1917]
353. ВЫЗДОРАВЛИВАЮЩЕЙ
Л. Ю. Брик
Девочка по двору вела,
голубая косоплетка в косице,
лепетала, семеня: "Выздоровела,
выздоровела наша сестрица!"
Отвечал что-то неудачно я,
сам удивляясь своей надежде.
– Она стала совсем прозрачная,
но еще добрее, чем прежде.
Глаза - два солнца коричневые,
а коса - рыженькая медь.
Ей бы сесть под деревья вишневые
и тихонько что-нибудь петь.
Небо голубеет к путешествиям,
как выздоровленье - апрельская прель!
О минувших, не вспоминаемых бедствиях
греет прелый апрель.
Словно под легкою блузкою
млеет теплый денек.
Вы протянете руку узкую,
а на ней новый перстенек.
Сводили с ума кого хотели вы,
сколько сердец заставляли сумасбродно биться.
Для меня ж в этот день
вы - простая милая сестрица.
[1917]
ПРИМЕЧАНИЯ
Поэтическое наследие М.А. Кузмина велико, и данный сборник представляет его не полно. Оно состоит из 11 стихотворных книг, обладающих внутренней целостностью, и значительного количества стихотворений, в них не включенных. Нередко в составе поэтического наследия Кузмина числят еще три его книги: вокально-инструментальный цикл "Куранты любви" (опубликован с нотами - М., 1910), пьесу "Вторник Мэри" (Пг., 1921) и вокально-инструментальный цикл "Лесок" (поэтический текст опубликован отдельно - Пг., 1922; планировавшееся издание нот не состоялось), а также целый ряд текстов к музыке, отчасти
В нашем издании полностью воспроизводятся все отдельно опубликованные сборники стихотворений Кузмина, а также некоторое количество стихотворений, в эти сборники не входивших. Такой подход к составлению тома представляется наиболее оправданным, т. к. попытка составить книгу избранных стихотворений привела бы к разрушению целостных циклов и стихотворных книг. Известно несколько попыток Кузмина составить книгу избранных стихотворений, однако ни одна из них не является собственно авторским замыслом: единственный сборник, доведенный до рукописи (Изборник {Список условных сокращений, принятых в примечаниях, см. на с. 686-688}), отчетливо показывает, что на его составе и композиции сказались как требования издательства М. и С. Сабашниковых, планировавшего его опубликовать, так и русского книжного рынка того времени, а потому не может служить образцом. В еще большей степени сказались эти обстоятельства на нескольких планах различных книг "избранного", следуя которым попытался построить сборник стихов Кузмина "Арена" (СПб., 1994) А.Г. Тимофеев (см. рец. Г.А.Морева // НЛО. 1995. Э 11).
Следует иметь в виду, что для самого Кузмина сборники не выглядели однородными по качеству. 10 октября 1931 г. он записал в Дневнике: "Перечитывал свои стихи. Откровенно говоря, как в период 1908-1916 года много каких попало, вялых и небрежных стихов. Теперь - другое дело. М б, самообман. По-моему, оценивая по пятибальной системе все сборники, получится: "Сети" (все-таки 5), "Ос Озера" - 3. "Глиняные голубки" 2, "Эхо" - 2, "Нездешние Вечера" - 4. "Вожатый" - 4, "Нов Гуль" - 3, "Параболы" - 4, "Форель" - 5. Баллы не абсолютны и в сфере моих возможностей, конечно" (НЛО. 1994. Э 7. С. 177).
Довольно значительное количество стихотворных произведений Кузмина осталось в рукописях, хранящихся в различных государственных и частных архивах. Наиболее значительная часть их сосредоточена в РГАЛИ, важные дополнения имеются в различных фондах ИРЛИ (описаны в двух статьях А.Г.Тимофеева: Материалы М.А.Кузмина в Рукописном отделе Пушкинского Дома // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1990 год. СПб., 1993; Материалы М.А.Кузмина в Рукописном отделе Пушкинского Дома (Некоторые дополнения) // Ежегодник... на 1991 год. СПб., 1994), ИМЛИ, РНБ, ГАМ, РГБ, ГРМ, Музея А.А.Ахматовой в Фонтанном Доме (С.-Петербург), а также в ряде личных собраний, доступных нам лишь частично. Полное выявление автографов Кузмина является делом будущего, и настоящий сборник не может претендовать на исчерпывающую полноту как подбора текстов (по условиям издания тексты, не включенные в авторские сборники, представлены весьма выборочно), так и учета их вариантов. В соответствии с принципами "Библиотеки поэта" ссылки на архивные материалы даются сокращенно: в случаях, если автограф хранится в личном фонде Кузмина (РГАЛИ, Ф. 232; РНБ, Ф. 400; ИМЛИ, Ф. 192; ГЛМ, Ф. 111), указывается лишь название архива; в остальных случаях указывается название архива и фамилия фондообразователя или название фонда.